политические движения и партии: «Демократия сейчас», «Демократический прорыв», Социал- демократическая партия, «Зеленая партия», Независимый союз женщин и др. Их создание символизировало начало общественных перемен и одновременно нарушило политическую монополию СЕПГ.
Внутриполитическая ситуация обострилась в связи с празднованием 40-летия ГДР, которое по решению СЕПГ проводилось с большим размахом. К нему велась тщательная подготовка, органы госбезопасности, народная полиция и части Национальной народной армии должны были обеспечить порядок и не допустить «провокаций» во время торжеств. Речь Хонеккера 6 октября была выдержана в традициях официальной пропаганды СЕПГ: он представил радужную картину «успехов и достижений социализма» и ни слова не сказал о массовом выезде и акциях протеста. Почетным гостем юбилейных мероприятий был М. С. Горбачев, который дал понять руководству ГДР, что рассчитывать на поддержку СССР оно может только при условии проведения реформ.
Это было воспринято рядом членов политбюро, которые понимали необходимость изменений в политике СЕПГ, как сигнал к смещению Хонеккера для спасения режима. 17 октября было объявлено об отставке Хонеккера «по состоянию здоровья» и избрании новым генеральным секретарем СЕПГ 42-летнего Эгона Кренца (род. 1937), секретаря ЦК по безопасности, одного из самых молодых членов политбюро, представителя «реформаторов».
На следующий день новый лидер выступил с заявлением, в котором объявил о «повороте» в политике СЕПГ и ее «готовности к диалогу» с другими общественно-политическими движениями. В то же время Кренц повторил тезис о ведущей роли СЕПГ и приверженности социализму. Очевидным было стремление СЕПГ с помощью «косметических» мер сохранить позиции партии и даже попытаться встать во главе общественного движения за обновление.
Однако политические маневры нового руководства не имели успеха, поскольку в способность СЕПГ к проведению демократических реформ уже мало кто верил. Кроме того, набиравшее силу движение протеста обрело собственную логику развития. После десятилетий политического безмолвия пришло осознание значимости и силы общественного движения «Мы — народ!». В Лейпциге, Дрездене и других городах проходили массовые демонстрации с требованием демократизации. 4 ноября в Берлине состоялась демонстрация с участием от 500 тыс. до 1 млн человек, в ходе которой звучали требования демократии, свободы и даже отказа от «социализма ГДР». Попытки руководства СЕПГ вступить в диалог с участниками демонстрации закончились провалом. Политбюро СЕПГ разработало и представило общественности обширную программу действий. В нее входило принятие новых законов о выезде, о СМИ, а также проведение реформы управления, повышение роли местных органов власти, начало широкой экономической реформы, модернизация системы образования и др. Однако, эта программа не убедила участников оппозиционного движения, которые выдвигали радикальные требования — в первую очередь, отказа СЕПГ от монополии на власть, что означало бы крушение политической системы ГДР.
Подтверждением мнения большинства граждан о том, что СЕПГ не способна на глубокие реформы, стала публикация 6 ноября проекта нового закона о выезде. Неясные формулировки и бюрократические правила вызвали широкое возмущение, перед которым СЕПГ была вынуждена капитулировать. 9 ноября на пресс-конференции, которая транслировалась по телевидению, член политбюро ЦК СЕПГ Понтер Шабовски (род. 1929) объявил об упрощении правил выезда и заверил, что «разрешения будут выдаваться незамедлительно». При этом руководство СЕПГ вовсе не собиралось отменять контроль на границе с ФРГ и Западным Берлином. Однако выступление Шабовски было интерпретировано населением как разрешение свободного выезда, и десятки тысяч восточных берлинцев вечером 9 ноября стали стекаться к контрольно- пропускным пунктам. Растерянные пограничники, не имея никакого приказа о действиях в этой ситуации, под напором огромной толпы людей, открыли шлагбаумы. Со стороны Западного и Восточного Берлина началось стихийное крушение ненавистной стены. В ту ночь, получившую название «ночи встреч», на улицах и площадях Западного Берлина праздновали сотни тысяч человек из обеих частей города.
Руководство СЕПГ не предполагало, какие последствия будет иметь либерализация правил выезда. В течение двух недель Западный Берлин посетили более 13 млн восточных немцев, сравнение условий жизни стало для них настоящим шоком. Эти события стали поворотным пунктом в развитии общественно- политической ситуации в ГДР. Большинство участников оппозиционного движения от лозунга «Мы — народ!» переходит к другому — «Мы — один народ!», что отразило стремление к объединению с ФРГ. Часть оппозиции по-прежнему выступала за демократизацию в рамках социализма и сохранения ГДР. Эта позиция нашла отражение в воззвании «За нашу страну», подписанном рядом известных представителей творческой интеллигенции — писателями Кристой Вольф (род. 1929), Стефаном Хеймом (1913-2001) и др., но большинство населения не поддержало этот призыв. Экономические и политические условия жизни в ФРГ были притягательным образцом и стали решающим аргументом в пользу объединения. Кроме того, были сильны опасения реставрации всевластия СЕПГ.
Руководство СЕПГ пыталось удержать ситуацию под контролем. 13 ноября новым главой правительства стал Ханс Модров (род. 1928), бывший первым секретарем окружного комитета партии в Дрездене, один из тех, кто понимал необходимость проведения реформ. Его назначение должно было подать знак оппозиции о готовности начать необходимые преобразования. Кроме членов СЕПГ, сохранивших ключевые посты, в правительство Модрова были включены представители «блоковых» партий. В заявлении правительства 17 ноября содержалась обширная программа намеченных действий: предполагалось ослабить централизованное управление и планирование экономики, дать предприятиям больше самостоятельности, осуществить реформу правовой системы, усилить внимание к проблемам экологии, образования, а также провести свободные парламентские выборы в 1990 г.
Драматичные события осени 1989 г., обусловившие серьезную общественно-политическую дестабилизацию в ГДР, а также продолжавшийся массовый выезд в ФРГ, побудили правительство Коля определить свою позицию. 28 ноября федеральный канцлер выступил в бундестаге с речью, получившей название «Программа 10 пунктов». В ней было обещано оказать ГДР финансовую и экономическую поддержку при условии проведения демократических реформ. Конкретно речь шла лишь о ликвидации политической монополии СЕПГ и проведении свободных выборов, создании демократически-правовых основ государственного и общественного порядка, отказе от планово-бюрократической модели экономики и ее переходе на рыночные механизмы. 10-й пункт программы предусматривал возможность создания конфедерации двух государств. Восстановление государственного единства Германии предполагалось в рамках процесса европейской интеграции.
О том, сколько времени займет этот процесс, в программе Коля не говорилось. В целом, несмотря на осторожные оценки и прогнозы о перспективах объединения Германии, был очевиден переход ФРГ от роли заинтересованного наблюдателя на позиции активного участника событий в ГДР.
Народная палата ГДР, бывшая послушным исполнителем воли СЕПГ, под давлением общественных настроений 1 декабря 1989 г. вынесла решение об отмене 1-й статьи конституции ГДР, в которой говорилось о руководящей роли СЕПГ. После этого «блоковые» партии — ХДС, ЛДПГ, НДПГ и ДКПГ — вышли из «Национального фронта». Это означало крушение основы политической системы ГДР. Для СЕПГ насущной задачей стало самосохранение в новых условиях. Политбюро заявило о намерении созвать съезд партии для обсуждения сложившейся в стране ситуации и принятия соответствующих решений. 3 декабря члены политбюро и ЦК подали в отставку, Хонеккер и еще ряд высокопоставленных деятелей были исключены из рядов СЕПГ.
7-9 декабря состоялся чрезвычайный съезд СЕПГ, на котором решался вопрос о будущем партии. К этому времени число ее членов сократилось с 2,3 млн до 1,8 млн. Это отражало смятение и разочарование многих рядовых членов партии, стало известно о фактах коррупции и злоупотреблений властью со стороны партийных функционеров разного уровня. На съезде определились две точки зрения: часть делегатов выступила за радикальное обновление, вплоть до роспуска СЕПГ и создания новой социалистической партии; другая позиция сводилась к предложению о частичном пересмотре позиций СЕПГ и ее переименовании. После острых дискуссий делегаты приняли решение о новом названии СЕПГ — Партия демократического социализма (ПДС), ее председателем был избран берлинский адвокат Грегор Гизи (род. 1948). Это была попытка путем тактических изменений сохранить позиции партии, в том числе удержать в
