страсти.
Кстати, роль сана не так уж завидна — он несет полную и абсолютную ответственность за содержанца, за его жизнь, здоровье и поступки. Если содержанец ослушается сана, тот может его выгнать и ни одна семья уже не примет его. Если сан будет виновен в гибели содержанца или будет с ним плохо обращаться — это позор на весь род и близкие предпочтут отказаться от такого родственника.
Что же такого Представитель сказал сестре и как он это сказал, раз она пошла на такую крайность? Такой демарш — объявить себя его содержанкой. Я слабенькая и глупая буду подчиняться тебе во всем, а ты будешь отвечать за все мои действия и сохранность моей жизни.
А может быть, она опасалась каких-то планов на ее счет со стороны русов, и роль безвольной содержанки свяжет им руки? В любом случае, роль «пэта» не даст русам понять какова Ара-Лин на самом деле — сестрица умеет качественно притворяться слабой глупышкой.
Эх сестрица-сестрица, неласковая Судьба тебе досталась…
Дни летели за днями, теперь не Ара-Лин, а Эзра пересылал мне письма Солнышка, и еле слышной занозой засело в сердце беспокойство за сестру. Новостей от нее не было, единственное, что я получал — это весть о том, что она жива и здорова. Если бы это было не так, русы обязаны были бы сообщить — раз таких сообщений нет, значит… жива и здорова. А где она? Что с ней? Не знал никто. Вроде бы мелькала рядом с Представителем на официальных мероприятиях… На этом все.
Отец все так же торчал в РФ, а Даниэль вел дела семьи на Синто.
От грустных мыслей спасала работа, ежедневные письма матери с маленьким Виком и Лани на руках да редкие письма Солнышка. Она терпеливо ждет, когда закончится мое посольство в ЕвСе и тогда сорвется со своей работы, мы поженимся и в следующее назначение уже поедем вместе. Благо у нее второй ранг и она легко станет Викен, никакие семейные расклады не помешают.
Так пролетело полгода.
Утром выходного дня мы с Нэком направлялись на прогулку — обязательную церемонию, как мы шутили с долей горечи: «Выгул послов». Мы прогуливались, раскланивались, перебрасывались парой фраз, выслушивали или передавали сплетни — ежедневная рутина, как перекличка. Нэк уже сел в флаер, когда я услышал:
— Ронан!
У меня екнуло сердце. Сестра! Боясь поверить, я оглянулся. Она бежала к нам, недовольно хмурясь.
— Ты что!!! Сбрендил? А? — зло спросила она.
— Ара-Лин! Как? Как ты здесь оказалась?
— Ты что, не получал письма… официального?
Я перевел взгляд на Нэка — он разбирается со всей корреспонденцией. Тот съежился под нашими с сестрой взглядами.
— Ну ладно, — сменила гнев на милость Ара-Лин, — ты рядом и я тебя никуда не отпущу.
— Угу, — согласно кивнул я.
«А с тобой я позже разберусь» недобрым взглядом пообещал я Нэку.
Сестра еле сдерживалась пока мы шли обратно в посольство, а зайдя в здание повисла на мне с радостным писком.
— Братец, миленький, как я соскучилась, — лепетала она.
— Я тоже, сестричка, я тоже.
Наши эмоции не помешали нам пройти очистку и «сжечь» по паре жучков на каждом. Наконец мы расположились у меня в комнате, сестрица котенком умостилась у меня на коленях, и я баюкал ее, пересказывая новости из дома.
Когда все было рассказано, я погладил ее отросшую косу, пытаясь скрыть волнение, и спросил о том, что беспокоило.
— А ты как?
— Неплохо, как видишь, — ответила она, пожав плечами и пряча глаза, — восстановилась полностью, даже летные навыки вернула, правда еще не до конца.
— Ты знаешь, что я не о том, — тихо ответил я, — Сан-контракт…
— Да… Сан-контракт. Александр Викторович, — она выделила ехидством такое величание, — тогда четко дал понять, что ему нужна только я и никто другой, и что если не соглашусь, то это выльется в проблемы для Синто. О, это было облечено в очень красивую и обтекаемую фразу, но смысл был предельно ясен. Сам понимаешь: Представитель есть Представитель, а мозги у них вывернуты еще хуже, чем у нас с тобой, поэтому о какой-то там любви или даже похоти речи не шло и идти не могло. Интерес — да. Исследовательский такой интерес — это было с его стороны. Почему я пошла именно на сан-контракт? А это был единственный выход — неожиданный и по-своему красивый. Мне хотелось унизить его в ответ, так же как и он меня, хоть это и глупо с моей стороны — он не понял шутки. Он очень многого не понял… А еще, знаешь ли, очень удобно, в каких-то скользких ситуациях сделать круглые глаза и спросить: «А это можно делать дочери Полномочного Представителя?». Или «Я спрошу у сана, можно ли мне это» — голосок был до смешного похож на ТинЛи, и передавал крайнюю степень кретинизма.
— Такие простые уловки «в лоб» меня очень выручали, пока шла активная проверка со стороны его безопасников. Они были, мягко говоря, не рады приемной дочурке — иностранке. Ведь мало ли что мне в голову взбредет, начиная с воровства всяческих тайн, и заканчивая убиением спящего Представителя. В общем, они мне нервы потрепали… немного.
— Сестричка…
— Ронан! Да нормально все! Ну пьем мы друг другу кровь, конечно, но… в рамках. Без фанатизма. Так что считай, я зря пугалась и расстраивалась. Единственное, что плохо и отравляет мне жизнь — осознание, что три года псу под хвост! А сколько всего я могла бы за это время сделать на Синто… Бесцельность… Я заставляю себя не думать об этом, заниматься собой, восстанавливать навыки, воспринимать все это как затянувшийся отпуск. Но отсутствие какой-либо работы… или цели…
— Я тебя очень хорошо понимаю, сам чуть с ума не сошел пока… пока мы тут кое-что не провернули. А как же твои обязанности как советника?
— Какие обязанности? Можно подумать, он с утра до ночи только Синто и занимается. Пару раз что- то спрашивал, ответила, как смогла. А когда прислал своего… помощника, я его послушала, покивала головой, молча… и ничего не сделала. Мой Сан ничего мне не приказывал, у него других дел полно, а его помощнику я подчиняться не обязана. На этом моя деятельность как советника и завершилась. Или ему не нужна была та инфа, или он на тот момент еще не понимал, как со мной обращаться. Сан-контракт, как это ни странно, позволяет многое просто тихо саботировать — пока Сан лично не прикажет, я могу ничего не делать, кто бы и что бы мне ни говорил.
Еще один вопрос крутился у меня в голове и я не знал как спросить сестру об этом…
— Сестричка, тебе приходится… с ним спать? — подобрал слова я.
— А? Нет. Кстати по поводу «спать» забавно все получилось. Он не вчитался в контракт и не знал, что регулирует мою сексуальную жизнь и соответственно сразу никаких разрешений или ограничений не дал. А я… ну… если бы я кого-то сильно захотела, то выловила бы своего Сана и разрешения испросила, и попробовал бы он его не дать. Но первые пару месяцев я была в расстроенных чувствах, плюс постоянное назойливое внимание безопасников не располагало, а потом как-то… не поверишь, но не хотелось никого и ничего. И не далее как две недели назад на званом обеде Сан мне раз дал понять, чтобы я уделила внимание одному гостю, второй раз… и я в лоб сообщила, что данный человек меня ничуть не интересует, и если мой отказ уделить ему внимание оскорбляет Сана, то я нижайше прошу прощения. Сцена была еще та… — сестричка злорадно улыбнулась. — Уж очень все… многозначительно вышло, все гости призадумались о том, какие нас с ним связывают отношения и что он себе позволяет.
Тут до моего вечно занятого Сана кое-что дошло, и он все же решил лично ознакомиться с инструкцией на купленного пэта и прочел контракт. Не поверишь — ему было стыдно, он вызвал меня и разговор шел в сумерках, чтобы я не видела его лица. Поинтересовался «Отчего же я молчала?» и получил наотмашь «Откуда же я могла знать, что вы не ознакомились со своими правами и обязанностями». После
