Дневник духовный

19.V/1.VI.1925

Господи, Ты даешь радость, радость совершенную. Не вмещает сердце мое радости Твоей, хочет излиться и растаять в ней. Небо в душе человека, звезды и солнце в нем ходят, и Господь обитает. Какая ширь, какой простор, какой свет! И изнемогает сердце от благодарения. Господи,

182

мой Господи! За что воздаешь Ты мне, за что являешь мне любовь Твою? Я червь пресмыкающийся, ничтожество из ничтожеств, исполненный смрада, греха и себялюбия, и Ты приходишь ко мне и даешь мне любить любимое создание Твое! Но Ты, Господи, выну дееши туне — аще беззакония назриши, кто постоит! Безмерно Твое милосердие и безмерно Твое снисхождение. И верю и знаю, что не возгнушался Ты ничтожеством моим и явил мне милость Твою. Но помоги мне — не явиться достойным, ибо никогда не буду я достоин милости Твоей, — помоги мне стать на путь исправления, начать покаяние, возлюбить подвиг Твой и возненавидеть плоть свою. Яви мне и эту милость, дай мне сердце люботруд-ное, ибо сластолюбец я в жизни своей. И никогда, никогда за всю долгую жизнь свою не подъял я никакого, даже самого малого, труда ради Тебя. И знаю, что все, что делает человек с собою и над собою, он делает с другими и для других для всех, и больше всего для тех, кого Господь дал ему. Ты даешь мне зреть небо в душе моей, дай мне сердце, дай мне волю поработати Тебе и возненавидеть себя во Имя Твое.

183

22.V/4.VI.1925

Странники есте и пришельцы. Всегда, когда нам приходится расставаться с насиженным местом, испытываем мы скорбь об этом месте, и чувствуем, что к нему прирастаем. Здесь есть и доброе чувство благодарности, живого общения с нас окружающими. Но здесь есть и плен ему, и милость Божия в том, что Он не дает привязываться к месту. Нужно быть свободным странником по земле, чтобы любить ее свободной любовью. Господь был странником, Он не имел где главы преклонить, не имел ни дома, ни «язвины». Но Он во всем явил образ совершенной жизни, и в этом также указал нам меру и образ. Господь имел родину и любил ее человеческой любовью, любил и Иерусалим, однако никогда не задерживался в одном месте ради любви только к этому месту. Это не безразличие, но любовь совершенная, и потому — высшая свобода. Так же шли и святые апостолы, которые расстались со своей родиной, любимой ими пламенной еврейской любовью, и пошли во все концы вселенной. Благодарение Господу, что Он дает познать и муку, и сладость этого отрыва и этой свободы. Мы не были бы гражданами Его мира и Его земли, если бы оставались только гражданами своей земли. Мы не чувствовали бы над собой всюду этого не-

184

объятного, этого Божьего свода как Отчего дома, отверстого для всех нас. Мы не знали бы, что мы сами, каждый из нас таит эту возможность — быть просто человеком, сыном Божиим, живущим среди братий-людей, если бы всегда оставались окружены своими соплеменниками. И в Царствии Божием будет эта великая радость о всяком народе под небесами. Господи, благодарю Тебя за пути изгнания.

23.V/5.VI.1925

Нет крупного и мелкого в человеческих отношениях, все значительно и способно повлиять на душу человеческую. Мы способны иногда явить великодушие в том, что мы считаем крупным, но в мелочах бессильны: раздражительны, капризны, непостоянны. Старцы испытывают меру духовного возраста, подставляя разные раздражающие мелочи, и только испытанные претерпевают без раздражения. Некрасиво быть мелочным и неприятно видеть себя некрасивым. Но дело не в некрасивости, а в этом свидетельстве о душе своей, которое ее обнаруживает. Так велико не-терпеливство твое, что и малого, пустякового испытания не может и не хочет она выдержать. Это — слабость любви, а со слабостью надо бо-

185

роться не на жизнь, а на смерть, потому что нельзя быть слабым, грешно быть слабым, когда можешь быть крепким, укрепляться, к чему зовет апостол. Не щади же себя, если ты проявил мелочность, раздражительность, нетерпение — ты проявил свою греховную слабость и необузданность, ты проявил слабость любви к Богу. Ты был нем%ирен. Но мир есть высшее сокровище души; душа немирная не может любить и хвалить Бога.

29.V/11.VI.1925

Люди живут завтрашним днем, все свое дорогое, все свои надежды в него перелагают, а есть только день сегодняшний. Сегодня уже дано нам Богом, как неизживаемая глубина, как источник всех возможностей, в сегодня надо обретать все, ибо в нем оно заключается. Люди живут будущим, они лелеют это будущее, мечтают о нем, ждут от него того, что им не дается ныне. Но это — неверное чувство: уже все дано и только надо находить. В каждом миге времени, в каждом настоящем дне содержится жизнь вечная, и в меру приобщения к ней открываются неисчерпаемые возможности, и исчезает мираж и самообман будущего. Надо искать не будущего, но вечного настоящего, жизни вечной. Такова мудрость Церк-

186

ви, такова мудрость подвижников. И тогда все переносится с исполнений, от нас не зависящих, на подвиг нашей веры, нашей жизни, нашей любви к Богу. Ожидающий будущего невнимателен к настоящему, его очи всегда отведены от того, что единственно дано нам, он становится мечтатель в плохом смысле слова. Главное же — что он ожидает с собой внешних происшествий и событий, между тем как человеку дана лишь сила внутреннего становления. Мечтательность ослабляет силу подвига. Нет будущего, ибо в настоящем и будущее есть только настоящее, но в настоящем все дано, что в будущем, если только хотеть его взять. Скажут: есть будущее, ибо и о Духе Святом сказано, чтогрядущее возвестит нам, ибо и обещаны последние судьбы мира, и светопреставление, и суд. Да, но все это грядущее для нас есть уже настоящее, поскольку дана нам вся полнота, все нам открыто, ко всему указан путь. Не может быть ничего грядущего, что не было бы уже в настоящем, иначе это вредные самообманы. Посему: всегда молитесь, непрестанно радуйтесь, о всем благодарите.

187

30.V/12.VI.1925

Всегда радуйтесь, говорит апостол. Он говорит о радости благодатной, о радости о Господе. Но, еще прежде ее, нужно хранить и поддерживать в себе бодрость и свежесть душевную. Человек носит в себе семя смерти и уныние, упадок подстерегает его на каждом шагу его жизни. Они для него естественны, хотя и греховны. И против этих недугов нужно иметь в себе бодрость, нужно накоплять ее запас, умножать в себе силы жизни, не для того, чтобы ею пользоваться для себя и своего удовольствия, но чтобы отдать ее Богу. Эта бодрость есть естественное преддверие радости о Господе, к которой мы призваны, ее отсутствие закрывает окна души черным цветом уныния. Эта бодрость может быть искусительной, если она сама собой ограничивается (о, сколь многие духовно мертвы благодаря разным причинам), но не тем, кто носит в себе запас бодрости; и для них полезно даже уныние и упадок, чтобы освободиться им от самодовольства и взыскать высшего, чем простая бодрость. Но как, упражняя душу, мы не должны оставлять и тела, и есть долг труда тела, так же как и труда духовного. Равным образом, восходя к духовной жизни, мы должны покорять, смирять и воспитывать душу, которая не должна вечно колебаться между борющимися настроениями, но должна быть легка и бодра. Душа

188

должна быть в послушании у духа и не колебаться, подобно морю. Не стоическое спокойствие, но христианская стойкость есть ее здоровье.