В России самая земля Считает высоту за дерзость. (Автор неизвестен. Ошибочно приписывалось Веневитинову) Прощай, немытая Россия, Страна рабов, страна господ! И вы, мундиры голубые, И ты, послушный им народ! (Михаил Лермонтов) В судах черна неправдой черной И игом рабства клеймена; Безбожной лести, лжи тлетворной, И лени мертвой и позорной, И всякой мерзости полна. (Алексей Хомяков) Как сладостно отчизну ненавидеть И жадно ждать ее уничтоженья! И в разрушении отчизны видеть Всемирную денницу возрожденья! (Владимир Печерин) Бог метелей, Бог ухабов, Бог мучительных дорог. Станций — тараканьих штабов, Вот он, вот он русский Бог. Бог голодных, Бог холодных, Нищих вдоль и поперек, Бог имений недоходных, Вот он, вот он русский Бог. (Петр Вяземский) Ты и убогая, Ты и обильная. Ты и забитая, Ты и всесильная... (Николай Некрасов) Эти бедные селенья, Эта скудная природа — Край родной долготерпенья... (Федор Тютчев) Россия, нищая Россия... (Александр Блок) Века нищеты и безволья! Позволь же, о родина-мать, В сырое, в пустое раздолье, В раздолье твое прорыдать... (Андрей Белый) Как видим, все — буквально все! — жалобы и проклятия, адресованные Демьяном старой, дореволюционной России, были произнесены уже давно-давно. И с неизмеримо большей силой, страстью и горечью.
По-настоящему новым, оригинальным у Демьяна оказывается, таким образом, только один мотив, вылившийся в финальных, заключающих стихотворение строчках: «Свой жребий тем лишь оправдала, Что миру Ленина дала!»
Но и этот мотив, в сущности, не нов. Он представляет собой не что иное, как новую модификацию традиционного тютчевского:
Не поймет и не заметит Гордый взор иноплеменный, Что сквозит и тайно светит В наготе твоей смиренной. Удрученный ношей крестной, Всю тебя, земля родная, В рабском виде Царь небесный Исходил, благословляя.
