— Что-то вроде того, — улыбнувшись, ответил купец, не став раскрывать истиной стоимости своего груза, но Роальд скорей всего не ошибся, считая по два золотых за малый бочонок. 'Тёмная лоза' со знаменитых на весь мир виноградников матушки Руалье меньше стоить просто не может. В таверне-то бокал этого вина в серебрушку обойдётся, а в бочонке его аж полста литров.
— Кэр, сочти, — велел мне десятник и, отцепив от пояса короткий жезл с навершием в виде небольшого шара из прозрачного стекла, словно приклеенного к рукояти, протянул его мне.
Взяв анарх — уловитель стихиальных потоков преобразованных тел, как по-учёному выражался один из моих преподавателей, или попросту говоря определитель используемой магии, я сдвинул по часовой стрелке кольцо на рукояти до щелчка и отправился выполнять приказ. Мельком глянув ухоженных красавцев-тяжеловозов, которые, переступая лохматыми ногами, словно рвались продолжить свой путь, я подошёл к стоящим возле них охранникам купца.
Свой защитный амулет со 'Щитом Света' я деактивировал ещё на ходу, чтоб он не мешал работе анарха и потому без промедления приступил к проверке.
Двое крепких мужчин в кожаной броне с арбалетами и короткими мечами спокойно отнеслись к моим манипуляциям, когда я обвёл их жезлом, словно пытаясь создать при этом увеличенные контуры их фигур. Неяркое голубое свечение, которым наливался шар анарха на уровне шеи каждого из охранников, явно указывало на имеющиеся у них магические вещицы с какими-то заклинаниями из начальных кругов сферы Воздуха. Скорей всего простейшая магическая защита на случай непредвиденных сложностей в пути.
Оружие же охранников купца, как и положено, было обычным. Впрочем, и без проверки можно было с уверенностью сказать, что никаких нарушений не обнаружится. Какой глупец попрётся прямо через стражников с запрещённым оружием? Но, в сущности, смысл проверки анархом заключался в другом — помимо основной своей функции он используется ещё и для выявления ночных тварей, что под людей рядиться горазды и дневного света не боятся. А то заскочат так в город оборотни, или что ещё хуже вампиры из старших, как было пару лет назад в соседнем Марне. И гоняй их потом сбиваясь с ног вместо того чтоб спокойно нести службу изредка прохаживаясь по улочкам нашего тихого Кельма.
После проверки охранники любезно приподняли полог, скрывавший дорогой груз, что позволило мне легко забраться в фургон.
Стеклянный шарик анарха тут же налился ровным золотистым свечением. Какая-то безвредная, а стало быть разрешённая магия, обеспечивающая сохранность ценного напитка. Поводив жезлом и убедившись в том, что испускаемое им свечение остаётся неизменным, я повернул кольцо, потушив шар, и занялся подсчётом круглобоких бочонков.
С этим несложным делом я разобрался легко, даже с места сходить не понадобилось, но для того чтоб проверить не пытается ли незнакомый купец провезти чего-нибудь тайком пришлось полазить по повозке, заглядывая во все щели. Как и следовало ожидать, ничего лишнего не обнаружилось, но что поделаешь, если заведённый порядок проверки груза именно таков и отступать от него нельзя.
Покрутив головой напоследок, чтоб удостовериться, что ничего не пропустил, я не удержался от того чтоб не похлопать ладонью крышке ближайшего бочонка. Вернее по испускающей едва заметное светло- жёлтое мерцание магической печати, удостоверяющей что этот товар действительно изготовлен на предприятии матушки Руалье. Просто забавно ощущать, как в ладонь тычутся десятки кусачих искорок, словно пытающихся вырваться из темницы, в которую их заключила моя рука.
Но игры — играми, а магические печати не для моего развлечения ставили, и хотя страсть как не хочется расставаться с этими милыми бочонками прекрасного вина, а купца попусту задерживать нельзя. С сожалением вздохнув, я полез к заду фургона, туда, где был откинут полог.
Перебираясь через очередной ряд, я вздрогнул, когда моя левая рука, которой опёрся для устойчивости об один из бочонков, занемела чуть не до плеча. 'Какая-то магия…' — вихрем пронеслась в моей голове вполне здравая мысль. — 'Но анарх ничего не показал…'. Сделав вид, что зацепился за что-то ногой и теперь высвобождаю её, я наклонился и ещё раз коснулся подозрительного бочонка, от которого в первый миг от неожиданности отдёрнул руку.
Странное ощущение… Рука как чужая становится… И какое-то гложущее чувство аж до самого нутра пробирает. Непонятная магия… Явно тут что-то не так… Вот только мои руки не анарх и, несмотря на мой дар на своей шкуре ощущать магическое воздействие, доказательством служить не могут. Придётся дежурному магу разбираться… И если я ошибся, то ждёт меня немало неприятных дней в карауле где- нибудь на стене… Но в то же время если здесь запрещенный груз, то если его обнаружат в порту, во время полного таможенного досмотра, то мы на ту же стену уже всем десятком отправимся… И все будут злы на меня. Да и такой шанс когда ещё выпадет — вдруг там контрабанда? Наградные в размере десятой доли стоимости задержанного груза никто не отменял… Эх, было бы ещё какое-то известное мне ощущение — тогда бы и сомневаться нечего было, а такого раньше встречать не доводилось…
Выбравшись, наконец, из повозки, я махнул охранникам, чтоб опускали полог, и отправился с докладом к Роальду. Он бумаги в руках держал, да с купцом ничего не значащими фразами перекидывался. Я подошёл и бодро отрапортовал: — Ровно двадцать восемь бочонков, господин десятник!
— Не ошибся, Кэрридан? — усмехнулся не подавший виду Роальд, которого моё официальное обращение не застало врасплох, хотя оно в нашем десятке являлось условным знаком, означающим непонятную опасность. — На такое богатство глядючи?
— Никак нет, господин десятник, не ошибся! — рявкнул я, вытягиваясь во фрунт.
— Ну как скажешь… — сказал Роальд, намекая таким образом, что все шишки в случае чего посыплются на меня. Приложив к бумагам купца висящую на поясе печать, заверив тем самым документы, десятник напомнил торговому гостю: — С повозки дорожный налог — один медяк.
— Да-да, вот, — спохватился купец и, достав из кошеля крупную медную монетку, протянул её десятнику, а обратным движением руки ловко упрятал в туб возвращённые ему бумаги.
— Проезжайте, — скомандовал Роальд и бритоголовый, усевшись на ходу на двинувшуюся в ворота повозку, махнул нам на прощание рукой и отвернулся, утратив интерес к доблестным кельмским стражникам.
— Что ты там углядел? — тихо спросил у меня Роальд, подавая знак Вельду, чтоб тот придержал повозку Марка-зеленщика вознамерившегося быстро проскочить вслед за купцом ворота.
— Да бес его знает, — недовольно протянул я, досадуя на то, что сам не могу понять, какая же сфера магии вызывала у меня столь странное ощущение. — Анарх ничего не показывает… А рукой прикоснулся, так она аж занемела. То ли какое-то хитрое заклинание на один из бочонков наложено, то ли в нём какой- то магический предмет припрятан…
— Ладно, сейчас поглядим, — решил Роальд, доверившись моему дару, так как знал, что я ещё ни разу не ошибался, определяя прикосновением магическую начинку различных предметов.
— Роальд! — окликнул его недовольный Марк. — Вы чего и мой товар досматривать собрались?
— Надо будет — досмотрим! — отрезал десятник, даже не глянув в его сторону.
Зеленщик раздул щеки, видимо собираясь разразиться гневной тирадой обличающей зловредность и непроходимую глупость стражников задерживающих делового человека, у которого на шее красуется медальон добропорядочного горожанина. Он же никак не может быть контрабандистом или иным вредителем, которого нужно останавливать и трижды и четырежды перепроверять его груз. Все кельмские торговцы специально ведь такими медальонами обзаводятся, дабы не задерживаться вот так у ворот мотаясь то из города, то в него. Ежегодные проверки у магов-менталистов и поручительство торговой гильдии выдающей этот знак достаточное основание не беспокоиться о том, что данный человек провезёт что-то запретное.
Только никто и не собирался задерживать Марка для проверки. Роальду просто требовалось, чтоб фургон купца оказался единственной повозкой под воротной аркой, и ничто не мешало захлопнуть ловушку, в которую по своему неведению угодил бритоголовый. Как только фургон миновал пробитые в каменном ложе углубления, десятник сжал левой рукой зелёный ромбовидный кристалл, который болтался на тонкой серебряной цепочке на уровне нижней каймы грудных пластин его доспеха. И отдал ментальный приказ посредством этого магического ключа.
С непостижимой глазу скоростью из потолочной ниши вниз рухнула толстенная решетка, поблёскивающая серым металлом. Зубцы, коими она ощеривалась внизу, как раз и угодили в эти углубления в камне, которые фургон только что миновал. Теперь эту кованую преграду не то что лошадьми не вырвать
