2:7). Часто эту резюмирующую и заключительную фразу относят ко второму акту. Причина этого в том, что мы инстинктивно приравниваем дыхание жизни к живой душе. Однако у повествователя иная точка зрения. Он определенно стремится объединить оба акта в одно утверждение и делает это посредством повторения ключевых слов. Из первого акта он берет слово «человек» [1410] (напомним, что человек был сотворен из праха земного). Из второго акта он возвращает слово «живой» (напомним, что дыхание жизни вдохнули в ноздри). Душа — это синтез дыхания жизни и человеческой формы. В мирской духовности Бог воспринимается именно как жизнь души: Бог моего становления, мой Сильный33.
Жизнь. Слово «жизнь» выражает сущность древнееврейского понятия не- феш. Жизнь означает способность к прорастанию, росту, спонтанности (ср. Иов 6:11). Жизнь есть движение34. В пределах своего внутреннего пространства душа проявляется как сердцевина жизни. О человеке можно сказать, что его душа находится в нем (Деян 20:10, Ион 4:3, ср. с 1 Цар 19:4) так же, как она находится в животных (Быт 1:30); что моя душа может покинуть меня (Быт 35:18) и вернуться в место своего истока (Пс 18:9; 22:3; 34:17; 65:9, Плач 1:11).
Дыхание. Дыхание — это основа и осуществление жизни35. Оно вдыхается в людей Богом (Быт 2:7, Ис 42:5; 57:16) и принадлежит каждому человеку индивидуально (Втор 20:16, Ис Нав 10:40; 11:10, 14; 3 Цар 15:29). Когда человек выдыхается в результате тяжелого труда или изнурительного путешествия, ему нужно вновь «вдохнуть душу» (2 Цар 15:14–30; 16:1, 5,14). Когда кто-то умирает, «из него вылетает его душа» (Иер 15:9, Иов 11:20).
Кровь. Кровь так же, как и дыхание, есть основание жизни36. На примере сына вдовы из Сарепты мы видим, как дыхание и кровь вместе воплощают жизнь. Мальчик был так опасно болен, что «не осталось в нем дыхания» (3 Цар 17:17). Илия простерся над отроком (3 Цар 17:21). Что это означает, ясно, если сравнить это с аналогичным событием, касающимся пророка Елисея: «и лег над ребенком, и приложил свои уста к его устам, и свои глаза к его глазам, и свои ладони к его ладоням, и простерся на нем, и согрелось тело ребенка… И чихнул ребенок раз семь, и открыл ребенок глаза свои» (4 Цар 4:34, 35). Вернулось тепло крови и дыхания, так что жизнь ребенка снова вошла в него, и он ожил (3 Цар 17:22). Кровь — это наиболее существенная составляющая в жизни человека. По этой причине строго запрещается принимать ее в пищу (Быт 9:4–6, Лев 3:17; 7:26; 19:26, Втор 12:16, 23; 15:23): ведь «душа» всей плоти — это кровь (Лев 17:10–12, 13–14, Втор 12:23).
Угроза сердцевине жизни. Душе как сердцевине жизни грозят три вида уничтожения. На первом месте — увядание: душа подобна растению, которое увядает (Пс 87:16), она вянет, как зеленая трава (Пс 36:2), поникает и высыхает (Пс 101:5,12). Второй вид — это когда она становится чьей-то жертвой, подобно овце, преданной на заклание (Пс 26:2; 78:7), или поедается словно хлеб. Третья форма разрушения — это исчезновение: душу выливают, как воду (Пс 21:15; 57:8; 78:3; 111:10), она тает, как воск (Пс 21:15), ее уничтожают, как улитку, которая превращается в слизь, или как моль, которую истребляют (Пс 57:9; 38:12), она подобна рассеивающемуся ветру (Пс 36:20; 67:3), всепоглощающему пламени (Пс 20:10) и угасает, «как огонь в терне» (Пс 57:10; 117:12).
Душа и «Я» неразрывно связаны друг с другом. В Писании 754 раза встречается слово нефеш, причем 455 раз — в сочетании с суффиксом первого, второго или третьего лица [1411] . Уже с одной только статистической точки зрения эти данные свидетельствуют о тесной связи между душой и сердцевиной личности. Душа настолько тесно привязана к «Я» как к своему личному са- мопроявлению [1412] , что она сама приобретает признаки, свойственные личному, достойному, неповторимому, незаменимому, ценному (Пс 115:6, ср. 114:8). В свою очередь, душа предоставляет «Я» пространство и придает ему подвижность.
«Я» принадлежу своей душе. В псалме 130 душа сравнивается с ребенком, которому стала тесной материнская грудь. Сидя на материнских плечах, он широко раскрытыми глазами смотрит на огромный мир вокруг него (Пс 130:2) [1413] . Мать — это та, которая выносила его, вынянчила его, заботилась о нем и сформировала его (2 Макк 7:28). Она изображает «Я». По отношению к матери («Я») ребенок-душа отличает себя как рожденную, растущую, нуждающуюся, ранимую, жаждущую познания. Как «мое единственное дитя» (Пс 21:21; 34:17), душа требует заботы и внимания. Когда «Я» неспособно обеспечить эту заботу, проявляется ее ранимая незащищенность. «Моя душа свободно лежит на моей ладони» (Пс 118:109, Суд 12:3, 1 Цар 19:5; 28:21). Иногда «Я» враждебно по отношению к душе. Идя наперекор здравому смыслу (Притч 8:36), отвергая душу от всякого наставления (Притч 15:32), раздирая ее во гневе (Иов 18:4), выбирая общество неправедных (Притч 22:24–25), «Я» вредит душе. Но «Я»
может также быть на страже свой души, выбирая путь праведных (Притч 16:17), избегая пути коварного (Притч 22:5), будучи милосердным к другим (Притч 1:7), а также храня уста свои (Притч 13:3).
Моя душа принадлежит мне. Душа — эта та среда, в которой «Я» реализует себя (Притч 23:7). В ней «Я» развивает свою силу (Песн 6:12). Обратное утверждение также может быть истинным: моя душа с ее печалью может вызвать у меня отвращение к жизни и наполнить горечью мои речи: «Опротивела душе моей жизнь моя; предамся печали моей; буду говорить в горести души моей» (Иов 10:1). Она расхитила жизнь мою, наполнила горечью мой язык, воистину она может истощить меня своим горем (Иов 14:22).
Моя душа и «Я» принадлежим друг другу. «Я» и душа образуют соотносительное единство. «Я» может сказать своей душе: «Почему ты опустилась так низко, о душа моя, почему рычишь на меня? Надейся на Сильного! Я буду славить Его, спасение мое, моего Сильного [1414] » (Пс 41:6, см. также Пс 61:6; 102:1–2). Или: «Это место, где я нахожу наставление в жизни моей» (Пс 12:3). Иисус соединяет это душевное наставление с притчей о богаче, который просит совета у своей души, что ему делать со своим все возрастающим урожаем. Он решает построить еще большие амбары, чтобы хранить там свое растущее изобилие. «И скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (Лк 12:19–20).
Примерно в 200 г. до н. э. мудрец Ветхого Завета Кохелет [1415] изрек следующее: «Лучше видеть глазами, нежели бродить душею» (Екк 6:9). Экклесиаст связывает «блуждание» с душой точно так же, как «зрение» — с глазами. Несомненно, что душе по ее природе свойственно покидать свой дом и бродить вне его40. Душа выходит, отправляется в путь, поднимается, опускается, выходит в космос, погружается в бездну. Это ее природа. Вследствие этой подвижности нефеш аналогична руах. Руах выдвигает на первый план подвижность нефеш, ее внутренний порыв: «Душею моею я стремился к Тебе ночью, и духом моим я буду искать Тебя во внутренности моей» (Ис 26:9). Движения души не ограничиваются определенным направлением. Душа направляется вверх и вниз, вперед и в разные стороны. Поразительно, что все эти движения неоднозначны. Если душа спускается вниз, это может быть проявлением смирения или подавленности. Ее направленное вверх движение может указывать как на молитву, так и на гордыню. Движение в разные стороны может и открыть широкий простор свободы, но может также повлечь за собой алчность. Она может стремиться вперед, побуждаемая любовью, но также и кровожадностью.
Вверх. Когда душа восстает [1416] и возвеличивается [1417] , она часто преисполняется гордыни. Тот, кто возвеличивает себя, воображает, что он — Бог (Иез 28:1-10),
и,в конце концов, попадает в иллюзорный мир религиозного высокомерия (Пс 23:4; 130:1), источник бессовестного поведения (Пс 72:8-12). Такой человек быстро «доходит до человекоубийства» (Притч 19:18), либо «его душа стремится к беззаконию» (Ос 4:8). Единственная допустимая форма возвышения души — это ее стремление к самому Всевышнему (Пс 25:1; 86:4; 143:8).
Вниз. Душа спускается вниз в глубины преисподней в результате угнетенности (Пс 43:26; 56:7; 34:7; 118:25), болезни или вины (ср. Пс 15:10; 29:4; 85:13; 87:4; 93:17). Но это может быть также следствием самоуничижения: «Я изнурял постом мою душу» (Пс 34:13, Ис 58:3,5). «Плачу, постясь душою моею» (Пс
