дождями.
Пожалуй, только в бассейне Конго можно еще увидеть такие девственные, почти непроходимые леса, настоящее буйство высоких трав и гигантских замшелых древесных стволов, переплетенных лианами. Листва закрывает солнечный свет, и никем не тревожимые экзотические животные — от обезьян и леопардов до могучих слонов — прекрасно чувствуют себя под этим зеленым пологом.
Еще выше тянется зона горных лугов с яркими цветами и вырастающими до огромных размеров удивительными древовидными растениями — сенециями. Над самой землей ствол их разделяется на две толстые ветви, напоминающие гигантские канделябры. Верхушки сенеций заканчиваются веером утолщенных мясистых листьев, пушистых снизу и глянцево-светлозеленых сверху. Из пучков листьев на метр вверх взмывают пирамидальные соцветия, усыпанные ярко-розовыми цветками. Другой, тоже необычный житель горных лугов — лобелия — столбиком тянется вверх, достигая четырех с половиной метров в высоту, и завершается свечеобразной кистью голубых цветов. Только здесь, на Килиманджаро, да еще в расположенных севернее горах Рувензори эти обычно небольшие цветковые растения приобретают такой гигантский вид.
После отметки четыре тысячи метров луга сменяет зона высокогорных лишайников и мхов, а у самой вершины уже царствуют только камень и лед. Еще в конце XIX века ученые не верили, что здесь, в трех градусах от экватора, можно встретить ледники. Даже великий географ Гумбольдт высказывал сомнения по этому поводу.
Между тем попытки взойти на Килиманджаро долго оставались безуспешными. Почти тридцать лет ни один смельчак не мог покорить вершину. Лишь в 1889 году немецкий географ и альпинист Ганс Майер сумел подняться на Кибо. Еще дольше, до 1912 года, сопротивлялась восходителям скалистая зазубренная громада Мавензи. После этого существование большой группы ледников в массиве Килиманджаро стало научным фактом.
Но и сто лет спустя после восхождения Майера зрелище ледяных нагромождений у самого экватора продолжает поражать всех, поднявшихся к кратеру высочайшего африканского вулкана. Вот что пишут об этом чешские путешественники Ганзелка и Зикмунд, побывавшие на Килиманджаро уже в наши дни:
"Ветер немного стих, и когда мы спустились на несколько десятков метров в глубь кратера, он прекратился совсем.
Гигантская ледяная стена вздымалась с левой стороны и сверкала в лучах солнца. Лазурная синь неба была совершенно чиста; только вокруг Кибо плыли серебристые облака, разбиваясь о его грани. Под ногами в Шубине кратера открывалась удивительная картина. Над гладью чудесного овального озерка выступали два высоких ледяных пилона. Ледяная поверхность озерка дала трещины, осколки льда рассыпались по всей поверхности, а в кусочке очистившейся водной поверхности отражались причудливые ледяные сталактиты и сталагмиты. Стены искрились изумрудами, а порой своей бирюзовой синевой напоминали альпийские озера.
Обрамленный со всех сторон мощными каскадами льда, кратер напоминал замерзший водопад. Непрерывный венец льда тянулся по северному краю в виде огромного, многоэтажного органа. Серебряные трубы сталактитов, казавшиеся бесконечными, вытягивались одна над другой до высоты в двести метров и более. Капли кристально чистой воды стекали по сталактитам и вызывали желание приникнуть к ним губами…"
Кроме Килиманджаро, ледники в Африке есть только на второй по высоте на континенте горе Кения и в горах Рувензори. Всеобщее потепление климата на нашей планете привело к тому, что все они постепенно уменьшаются в размерах. По расчетам ученых, к 2200 году Килиманджаро может лишиться своей белоснежной шапки. Признаюсь откровенно, очень не хочется верить ученым. Попробуйте только представить себе, что произойдет, если сбудется их печальный прогноз. Исчезнут ледники — высохнут ручьи и реки. Замолкнут ручьи — захиреют леса и луга. Не станет лесов и пастбищ — уйдут люди…
А ведь уникальный ландшафт величайшей вершины Африки, столько веков служивший темой для сказок и легенд, песен и восхищенных описаний, по праву вошел в число бесценных природных сокровищ планеты. И потеря даже одного из сверкающих самоцветов, составляющих драгоценное ожерелье Земли, лишит человечество еще одной частицы красоты, частицы волшебного очарования и наслаждения, которые приносит нам общение с природой.
Кратер Нгоронгоро
(Танзания)
В самом слове «Нгоронгоро» слышится что-то характерно африканское: рокот туземных барабанов или раскаты грозы над саванной, а может быть, ворчание потревоженного льва… И действительно, здесь, в Нгоронгоро, собрано, пожалуй, все разнообразие фауны Африки, весь калейдоскоп ее ландшафтов, кроме разве что пустынь.
Кратер Нгоронгоро — гигантская абсолютно круглая вулканическая кальдера, вторая по величине в мире: 20 километров в диаметре, 250 квадратных километров площади. Отвесные стены кратера поднимаются над его дном на 700 метров, а над окружающей равниной возвышаются на два с лишним километра.
Лишь в одном месте удалось зверям проложить тропу в вулканическую впадину и постепенно заселить ее (благо вулкан давным-давно потух). За зверями пришли люди, и сейчас на месте звериной тропы уже существует грунтовая дорога, связывающая Нгоронгоро с внешним миром. Правда, спуститься по ее головокружительным серпантинам (даже на лендровере) решится не каждый водитель.
Чаша-кальдера долго оставалась неизвестной для науки. Лишь в 1891 году сюда сумел пробраться первый европейский исследователь — немецкий ученый Бауман. Но до середины XX века в этом удивительном уголке Африки побывали буквально единицы из множества зоологов и геологов, исследовавших "черный континент". Лишь после книг и фильмов замечательного борца за спасение африканской фауны, доктора Бернгарда Гржимека, Нгоронгоро стал широко известен в ученом мире, а правительство Танзании организовало здесь заповедник.
Крутые склоны кратера поросли лесом, который кое-где распространился и на равнинное дно кальдеры, но большую часть гигантской чаши занимает саванна. Впрочем, на просторной равнине нашлось место и двум озерам, и обширному болоту — любимому пристанищу бегемотов. Обильные родники у подножья обрывов питают водой небольшие речки, впадающие в озера.
Люди появились в кратере сравнительно недавно, так что диким животным веками никто не мешал здесь пастись и охотиться. Поэтому Нгоронгоро превратился в своего рода Ноев ковчег, изолированный от окружающей местности и поражающий ныне путешественника обилием и разнообразием рогатого, хвостатого и пернатого населения.
Только крупных зверей здесь насчитывается около двадцати тысяч, а млекопитающих в кратере обитает до двухсот тысяч. Не меньше здесь и птиц. Перечень представителей фауны в этом уникальном уголке Африки напоминает оглавление зоологического справочника: слоны, бегемоты, носороги, зебры, буйволы, антилопы гну, канны и бубалы, газели Томсона и Гранта, кабаны- бородавочники и водяные козлы, бабуины и зеленые мартышки населяют саванны и леса Нгоронгоро. Есть, разумеется, и хищники: львы и леопарды, гиены и шакалы, гепарды и дикие кошки-сервалы.
Птиц, наверное, еще больше, чем зверей. Страус и африканская дрофа, птица-секретарь и важный носатый марабу, розовый фламинго и венценосный журавль встречаются тут на каждом шагу. Есть здесь и удод, и ткачик, и привычные нам жаворонок, ласточка, чибис или кукушка… А на ветвях баобабов и акаций, растущих в саванне, нашли себе приют хмурые стервятники и черные африканские орлы.
Проведав о скрытой горами плодородной долине, сюда переселились с окрестных равнин скотоводы-масаи. Их селения-краали расположились в разных концах уединенной впадины. Здесь пасут они свои стада и до сих пор, словно время остановилось и в мире ничего не меняется. Все так же строят они свои хижины с коническими крышами и стенами, плетнями, обмазанными навозом, все так же выходят один на один против льва, вооруженные лишь копьем. И надо сказать, что поединок этот чаще кончается в пользу охотника, так что львы предпочитают обходить краали масаев стороной.
В наше время, когда Нгоронгоро стал заповедником, попасть сюда сравнительно просто не только из столицы Танзании Дар-эс- Салама, но и через Кению, из Найроби. Единственное требование к туристам — не выходить из машины и не съезжать с проложенных для осмотра дорог. Запрещается также сигналить и громко кричать.
Когда автомобиль останавливается на гребне кратера, при взгляде вниз захватывает дух. Бескрайняя чаша с отвесными стенами, чуть подернутая утренним туманом, предстает перед зрителем во всей своей грандиозности. Вскоре под лучами солнца туман рассеивается, и сквозь него проглядывают все большие участки, покрытые зеленью. Однако дымка придает всему пейзажу фантастический оттенок; все кажется миражом, видением, вызванным каким-то колдовским заклинанием.
Сверху дно кратера кажется на первый взгляд огромным гладким зеленым ковром. Но потом можно заметить кое-где небольшие холмы и более темные пятна — клочки леса. Вглядевшись повнимательнее, замечаешь и солнечные блики на поверхности вьющейся внизу реки и двух довольно крупных озер. Спустившись по серпантину грунтовой дороги, почти сразу встречаешь стадо зебр. Несколько сот полосатых красавиц неторопливо пощипывают клевер, не обращая на вас внимания. Рядом такое же, если не больше, стадо антилоп-гну тоже спокойно пасется, не реагируя на звук мотора. Такая плотность звериного населения — характерная черта
