насупившегося полукровку. – Он у нас не очень водоплавающий.
– Вот-вот, – буркнула Эле. – Мин с вами пойдет, он с этим дурацким копьем как из мамы выпал. Пусть порезвится. Только вы уж потом его в лодку суньте. Где мы еще такое чудо найдем?
Мин немедленно воспарил духом. Даше стало смешно.
Эле осталась на спуске к лодочным мосткам. Оттуда хорошо просматривалась арка Канальных ворот. Площадка, на которой обычно торчали сборщики платы за пользование каналом, сейчас была завалена грудой мешков и узлов. В свете одинокого фонаря возились двое пиратов. Видно было, как они развязывают очередной узел, начинают рыться…
– Ты все поняла? – прошептала Даша. – Считаешь до ста, потом плывешь к ним. Жалобно зовешь на помощь.
– Будешь мне рассказывать… Что я, наживкой не бывала? – обидчиво прошептала Ресничка и принялась стаскивать оборванное платье.
Мин поспешно отвернулся. Утбурд, наоборот, принял деятельное участие, помогая белым ножкам подруги выпутываться из подола. Озабоченно посоветовал:
– Волосы лучше не мочи. Выглядеть будешь шикарно.
Ресничка послала его в какую-то мудреную задницу, и уползла к каналу. Даже в лунном свете и отсвете дальних пожаров, ее движения выглядели весьма завлекательно. Этакая белокожая ящерка.
Даша свернула пахнущее гарью платье и засунула за пазуху:
– Она справится.
– Ясное дело, – заверил Утбурд. – Только она до ста сроду считать не умела.
– Тьфу, что же сразу не сказал?
– Какая разница, – прошептал Мин. – Я тоже до ста не умею. Справимся.
– Ты о чем думаешь?! – рассердилась Даша. – Нам стражников резать, а он….
– А он о чем думает? – заинтересовался Утбурд, потом догадался: – Ну да, Ресничка у нас просто блеск.
– Заткнитесь, – зашипела Даша. – Пошли. Мин, твой пират дальний. Наш – ближний. И ни звука.
– Вот, – кивнул Утбурд товарищу, – вторая Перчатка выросла. Куда от них деваться?
Полукровка удрученно закивал головой, и внутренне хихикая, исчез в темноте.
Даша пихнула коротышку в бок:
– Поползли, низкорослая команда. Потом издеваться будете….
Ползать по-пластунски Даше не приходилось со времен операции у Навьих камней. Ничего, одетой в штаны, таким солдатским делом заниматься куда удобнее. Даша отодвинула с пути крепко пахнущий сапог. То ли убили здесь кого-то, то ли пираты спешно обувь меняют. Ну и ночь. Утбурд приглушенно посапывал справа. С площадки у Канальных ворот заметить диверсантов было сложно. Там пара пиратов по-прежнему увлеченно занималась разборкой добычи. Больше приходилось опасаться взглядов с нависающей по другую сторону канала замковой стены.
Девушка и Утбурд затаились в темноте. До каменных перил площадки оставался еще рост человека. Слышно было, как переговариваются наверху пираты:
– Бархат? Ну и что, что бархат? Такое старье и моя покойная бабка не напялила бы. Что наши берут? Совсем сдурели. Смотри, до дыр ткань протерлось.
– Потом разберемся. Серебро ищи. Останемся, как два лоха….
Даша жестом показала Утбурду, чтобы нагнулся. Тот понятливо уперся руками в каменную кладку. Спина у низкорослого «делового» оказалась устойчивой и широкой, в самый раз для тумбочки. Даша ухватилась одной рукой о стену, другой вытянула из ножен длинный нож. Подумала и поменяла на испытанный домашний. Сейчас лучше проверенный инструмент использовать.
Вроде и была до сих пор совершенно спокойна, а сейчас сердце заколотилось.
В воде невидимого канала плеснуло, нежный голосок жалобно воззвал:
– Ой, дяденьки, помогите. Утону сейчас.
– Девка, – оживленно сказал один из пиратов. – Пошли, выудим.
– Да ну их, – пробормотал другой. – Надоели. Пусть тонет. Или ткни ее копьем. Бабы твари такие – в океане и то не тонут….
Даша выпрямилась и подтянулась. Лежа животом на парапете, разглядела груду сваленных вещей, близкую мужскую спину, – пират смотрел на канал. Его товарищ, стоя на коленях, тащил за густые волосы из воды Ресничку. Девушка ныла сквозь зубы.
Дашин пират стоял всего в двух шагах от парапета. В кольчужной безрукавке, – значит, ни в печень, ни в сердце бить нельзя. В горло….
Девушка прыгнула. Пират уловил движение, успел чуть дернуться, но Даша уже висела на нем. Зажать рот и клинок в горло. Крепко пахнуло сливовицей. Пьяный – это хорошо. Мужчина попытался ударить локтем. К этому Даша была готова, а вот к тому, что мужик так мгновенно вцепится зубами в ладонь – нет. От боли чуть не ахнула. Но клинок хозяйственного ножа уже пропорол небритый подбородок, глубоко вошел под челюсть. Пират глухо булькнул, начал валиться. Даша оказалась лежащей на нем и на груде узлов. Рядом присел Утбурд с «пером» наготове. Даша кинула встревоженный взгляд на край площадки. Там стоял Мин со своим замечательным укороченным копьем, отряхивалась злая голая Ресничка. Даша разглядела неприличную татуировку на ее животике. Пирата видно не было – надо думать, отправился в канал кормить рыб. Всё получилось.
Рядом раздалось утробное рычание, из-за мешков поднялась огромная сонная фигура.
– Мм? – поинтересовалось чудовище. Ошеломленную Дашу окатила густая волна перегара сливовицы. Сонный пират казался непомерно большим. На груди, видной под ветхой распахнутой рубахой, болталась серебряная цепь, никак не тоньше якорной. Соображал великан, правда, довольно туго. Замигал, разглядывая Дашу.
Девушка перебросила нож в левую руку, выдернула из-за пояса дубинку. Пират как раз уставился на неподвижное тело товарища, вытянувшееся рядом на мешках. Даша ударила. От соприкосновения дубинки с квадратную челюстью хрустнули пиратские зубы. Великан посмотрел на маленькую противницу с еще большим изумлением. Даша ткнула его ножом в живот. Как будто в мерзлое мясо ударила. В глазах пирата появилось осмысленное возмущение. В тот же миг позади него возник Утбурд, ударил «пером». Пират как громоздкая башня повернулся к новому врагу, одновременно протянул огромную лапу к лежащей на мешках алебарде. Даша изо всех сил двинула дубинкой по лысой макушке великана. Пират крякнул, из его рта брызнула кровь, смешенная с осколками зубов. В следующий миг над Дашей пронесся воздушный вихрь – алебарда описала широкий полукруг – девушка сама не поняла, каким чудом успела пригнуться. Утбурд тоже отпрыгнул и, споткнувшись, сел на мешок. Звероподобный гигант снова повернулся к надоедливой девчонке. Даша ударила его ножом в пах. Это подействовало – пират содрогнулся. Даша отшатнулась, понимая, что если чудовище сейчас не упадет, то от алебарды будет уже не уйти. Пират оскалил разбитые зубы, Даша приготовилась к чудовищному воплю. Но тут мимо головы что-то свистнуло. В выпученный глаз пирата вонзился тяжелый граненый наконечник груагского копья. Гигант выронил алебарду и рухнул на колени.
У Даши кожа похолодела – пролетевшее копье буквально погладило висок девушки. Чуть-чуть и голова могла бы как арбуз разлететься. От такого броска никакой шлем не спасет. Выпороть бы Мина за такие шутки. Но это потом… Даша наступила на окровавленное лицо пирата, вырвала копье из пробитого черепа. Сунула в руки подскочившего полукровки. Мин был полон раскаяния. Правда, не по поводу рискованного копьеметания – как раз на этот счет мелкий дарк был преисполнен гордости. А вот за незамеченного третьего дозорного готов был просить прощения.
– Аша, я….
– Потом, – шепотом рявкнула Даша. Сунула дубинку за пояс, нагнулась к трупу. Левая ладонь огнем горела. Неужели опять порезалась?
– Лодки подходят, – сказал Утбурд. – Пошли быстрее.
– Сейчас, – пробормотала Даша. Где же здесь застежка? Толстую цепь пришлось сдергивать через голову мертвеца. Девушка разогнулась, держа трофей, и тут же о камни под ногами стукнул и с визгом
