Первым с ним согласился торговец Шиган Ром-Суил, который ошарашенным голосом пробормотал:
– Да, заяви мы им такое, они нас сами так отмандатят, хотя их и насчитывается всего двести пятьдесят миллионов, что никому мало не покажется. Господа, я просто хочу торговать с ними на их условиях и не более того. Вряд ли из всего того барахла, которое мы производим, им что-то приглянется, но как за вертолёты, так и за эти белоснежные костюмы я готов платить любые деньги. Если у кого-то плохо со зрением, то я советую тому срочно вставить себе новые глаза. Похоже вы не заметили, что золотистые гусеницы вертолёта этого парня лишь слегка примяли траву. Клянусь, как только он взлетит, она тут же распрямится.
Ну, а Митяй, закатав руки в белые перчатки, для острастки включил на пару минут Деда Максима и всё его тело немедленно обволокло изумрудное сияние, отчего все разом выдохнули:
– У-у-х, да, это же силовое поле просто невероятной напряженности! – После чего командир крейсера приказал – Дари, срочно открой этому парню носовой люк и опусти аппарель. Господа, умоляю вас, оденьтесь, как можно наряднее, и побыстрее спускайтесь на нижнюю палубу.
Сказал и тут же, сидя в массивном кресле, опустил вперёд кирасу своего бронированного скафандра и быстро выбрался из него, одетый в одно только золотистое боди длиной до середины бедра. Всем остальным участникам экспедиции также было не привыкать пулей выскакивать из тяжелых скафандров и вскоре в рубке никого не осталось. Между тем бортовым роботам пришлось повозиться с носовым люком, но Митяй, слыша громкий скрежет, не торопился. Он даже отошел от космического корабля, возвышавшегося над ним на двадцать пять метров, хотя тот и лежал на бронированном брюхе, а не стоял на посадочных лыжах, которые Дарайна просто побоялась выпустить. Ему это даже было на руку. Хотя он и не мог читать мыслей, талары ведь разговаривали и думали на совершенно неизвестном землянам языке, поскольку те активно переговаривались друг с другом, он всё смог понять смысл нескольких десятков слов, что уже было неплохо. Наконец, минут через пятнадцать люк открылся и опустился вниз. Перед Митяем появился длинный ряд ступенек, цвета слоновой кости, это был между прочим эскалатор, и он смело шагнул вперёд и ступил на него, а когда поднялся, то увидел двоих мужчин и женщину, в явно военной, нарядной униформе глубокого, тёмно-синего цвета с серебристыми позументами и множеством то ли значков, то ли медалей, и ещё четверых мужчин, двое из которых также были одеты в форменные костюмы, но уже нежно-персикового цвета с золотой отделкой и двоих мужчин, рослого моложавого парня и коренастого крепыша постарше возрастом, одетых в гражданские костюмы. Все семеро вежливо улыбались ему, повторяя его жест и Митяй, подняв руку, немедленно обратился к ним на ломанном таларском языке:
– Мой рад привечать достойный господа эта планета. Мой плохо поёт ваш болтовня и хочет слушать много ерунда.
Однако даже такое приветствие привело таларов в изумление и профессор Дин-Торант, державший в руках портативный, но мощный компьютер-переводчик, воскликнул:
– Феноменально, господа! У обитателей этого мира имеются такие сверхчувствительные микрофоны, которые позволили этому парню услышать нашу болтовню через броню толщиной в полтора трана. Дигги, мне кажется, что нам нужно поскорее пройти в кают-компанию и там пообщаться. Мне отчего-то сдаётся, что этот парень выучит таларский язык быстрее, чем наши компьютеры разберутся с его родным языком.
Однако, Митяя интересовал не только язык таларов. Он первым делом обменялся рукопожатиями со всеми, начиная с дамы, причём это было непростое, а ведловское рукопожатие, поведловал немного над атмосферой внутри космического корабля, а также над каждым членом экспедиции индивидуально и потому уже через каких-то семь-восемь минут, сказал:
– Мой может снять купол. Талары не ядовитый плохо мой. Мой тоже не станет плохо ядовитый талары. Звёздный командор Мак-Стейз удивлённо пробормотал:
– Вот это скорость. Диган, вся твоя хвалёная аппаратура ещё даже не моргнула лампочками, а этот джентльмен уже провёл все необходимые биохимические и бактериологические исследования. Ну, что же, пойдёмте в кают-компанию.
Через десять минут Митяй вошел в большой отсек, обставленный непривычного вида мебелью и множеством растений. Он сразу же увидел то, что ему нужно, большой, овальный карточный стол и направился к нему. Подле него он попросил всех членов экспедиции сеть напротив него, достал из кармана и положил на стол три разноцветных, продолговатых кристалла ведловского пламени – рубин, сапфир и изумруд. Указав на них, он широко улыбнулся, благо его бриллиантовые очки уже находились надо лбом, слегка кивнул и сказал:
– Мой пускать умный пламя. Талары быстро запоёт болтовня. Мой ловит болтовня голова.
В принципе Митяй мог не делать этого, а сразу же активировать камни ведловского пламени, которые могли заставить говорить даже золотых рыбок в пруду, и начать большое лингвистическое ведлование, но всё же решил сначала известить таларов и когда все тем или иным образом согласились, чуть шевельнул руками. Тотчас между ним и таларами взметнулось чуть ли не до потолка широкое полотнище удивительно красивого, прозрачного пламени. Буквально спустя несколько секунд все члены экспедиции к новой планете, появившейся в поле зрения Большого Парскана столь неожиданно, начали говорить с пулемётной частотой, при этом чётко выговаривая все слова и жестикулируя. Большое лингвистическое ведловство продлилось более шестнадцати часов, но никто кроме Митяя и Дарайны не заметил этого, но и она подпала под ведловские чары, хотя и была белковой искиной, почти ничем не отличающейся от обычных таларин. Для всех же остальных время словно остановилось и даже более того, когда ведловство окончилось, они почувствовали себя отдохнувшими и набравшимися сил. Не устал и Митяй. Он радостно заулыбался и сказал на прекрасном таларском языке:
– Ну, что же, господа, теперь я знаю ваш язык в том же объёме, в котором знаете его вы и мы можем поговорить. Начну с плохого. Я совершенно не рад, что вы прилетели к нам. Более того, этим вы меня очень сильно встревожили. Если бы на борту вашего космического корабля не произошла бы авария, то вы уже летели бы домой, на свою планету потому, что мы не намерены ни с кем вступать хоть в какие-то контакты, но вы находитесь на планете Земля не по своему желанию и я не могу с этим ничего поделать. Позвольте мне представиться, я Дмитрий Олегович Мельников, отец и опекун народа Говорящих Камней. Увы, но моё положение обязывает меня оберегать мой народ и в первую очередь не допускать его контакта с технически развитыми, но совершенно дикими во многих других отношениях цивилизациями подобными вашей. С моей стороны было бы самым правильным дать вам погибнуть, но так я поступить не мог и потому остановил ваше катастрофическое падение на планету. Теперь вы сами должны сделать выбор. На то, чтобы отремонтировать ваш корабль и подготовить его к полёту, у нас уйдёт какое-то время. Поэтому я предлагаю вам в течении всего этого времени быть моими личными гостями и добровольными пленниками. Любые контакты между вами и людьми народа Говорящих Камней будут категорически исключены, но со мной вы сможете общаться хоть сутками напролёт. Вместе с тем я покажу вам свою родную планету и расскажу обо всём, что вас заинтересует. Всего вы проведёте на нашей планете четыре месяца, после чего отправитесь домой на своём собственном космическом корабле. В процессе нашего общения кое-что может и измениться. Во всяком случае вам станет это известно в самые ближайшие дни. Если вы согласны, то вы сейчас возьмёте с собой всё, что вам может понадобиться, кроме оружия, разумеется, и что поместится в мой вертолёт. Не волнуйтесь, он достаточно вместительный. Если вы согласны с моим предложением, то давайте отправимся в Дмитроград и, заодно, отвезём ваш космический корабль туда, где им займутся наши специалисты. Поверьте, они справятся. На Земле вам нечего опасаться, она для вас практически безвредна, за исключением буквально считанного количества белковых соединений, но они являются ядом и для нас самих. К тому же я смогу вылечить каждого из вас от любого заболевания в течении каких-то нескольких часов, максимум суток.
Ну, как раз в этом никто из таларов уже и не сомневался. К своему прискорбию Невел Дан-Баурен, самый пожилой из всех членов экспедиции, ему недавно исполнилось сто девять лет, был вынужден согласиться с тем, что они ничего не могли возразить этому моложавому на вид господину в белом костюме. Он широко улыбнулся, развёл руками и сказал:
– Господин отец нации, в чужой дом не входят со своими порядками. Поэтому мы согласны. К тому же я полагаю, что общение с вами, даст нам куда больше информации об этом мире, чем общение с кем-либо другим. – Оглядев всех, он с улыбкой поинтересовался – Ребята, признавайтесь, кто ещё сумел протащить
