полностью связанными с другими, думать только то, что они думают, слушаться, не рассуждая и позволять манипулировать собой. Чувство солидарности таким образом крепнет. Умный человек ослабевает перед лицом групповой мощи, из которой уйти становится почти невозможным. Это похоже на скрытый шантаж; люди так сильно компрометируют себя, что не могут больше уйти.
В настоящей же общине каждый человек должен уметь хранить свою глубокую тайну, которую он не обязан открывать другим и тем более выставлять её на всеобщее обозрение. Существуют некоторые дары Божии, некоторые виды страдания, некоторые источники вдохновения, которые не нужно открывать всей общине. Каждый должен быть в состоянии углубляться в своём собственном сознании. И именно здесь находятся слабость и сила общины: слабость, потому что есть что–то неизвестное, что–то личное индивидуального сознания, которое, благодаря своей свободе, может углубляться в бескорыстии и в даре и, следовательно, созидать общину; или напротив быть неверной любви, стать более эгоистичной, замкнуться в себе и, таким образом, причинять вред общине; слабость также потому, что, если существует полный приоритет личности и её единства с Богом и истиной, она может также, по новому зову Божьему, найти другое место в общине, не брать на себя больше функцию, которую община считает более полезной или даже физически оставить общину. Замыслы Божии относительно личности не всегда совпадают с замыслами людей и ответственных. Но этот приоритет личности в то же время представляет собой силу, потому что не существует ничего более сильного, чем любящее сердце, бескорыстно отдающее себя Богу и другим. Любовь сильнее страха.
Трижды в своём последнем разговоре с Апостолами Иисус молился, чтобы они были едиными как Он и Отец едины,
чтобы они достигли совершенства посредством единства (Ин. 17: 23а).
Эти слова иногда можно приложить к единству между христианами различных Церквей, но в первую очередь и прежде всего они приложимы к внутренней жизни общин: «одно и то же сердце, одна и та же душа, один и тот же дух».
Мне кажется, что существует особенный дар, который мы должны просить у Святого Духа, дар совершенного единства во всех его возможных измерениях. Это, несомненно, дар Божий, к которому мы имеем право и должны стремиться.
Этот дар общины, этот дар единства исходит из того факта, что каждый член общины полностью является самим собой, полностью живёт в любви и пользуется своим уникальным даром, не похожим на дары других. Тогда община едина, потому что полностью находится под водительством Духа.
Молитва Иисуса поражает. Его видение превышает то, что могут себе представить или пожелать люди. Единство Отца и Сына полное, субстанциальное. Каждая община должна стремиться к такому единству, но это можно достичь только в мистическом плане, в Духе Святом и благодаря Ему. Когда ты живёшь на земле, то всё, что ты можешь сделать, так это смиренно идти по направлению к этому единству.
Когда двое или трое соберутся во имя Его, Иисус присутствует. Община — это знак этого присутствия, знак Церкви. Многие из тех, кто верит в Иисуса, живут более–менее в состоянии безутешности: жена, побитая мужем, больной в психиатрической больнице, одинокий человек, слишком слабый, чтобы жить с другими. Все эти люди могут возлагать свою надежду на Иисуса. Их страдания представляют собой в некотором смысле Его крест, знак страждущей Церкви. Но молящаяся и любящая община — знак воскресения.
До тех пор пока сердца людей будут исполнены страхами и предубеждениями, будут существовать войны и явные несправедливости. Для того чтобы разрешить политические проблемы, нужно, прежде всего, изменить сердца. Община — место жизни, позволяющей людям быть личностями, жизни исцеляющей их, растущей в глубинах их духовного опыта, ведущей их навстречу единству и внутреннему освобождению. Когда страхи и предубеждения ослабевают, доверие к Богу и другим возрастает, и община может сиять и свидетельствовать об образе жизни, которая может справиться с неупорядоченностью нашего мира. Ответ на войну — жить как братья и сёстры; ответ на отсутствие равенства — разделять жизнь с другими; ответ на отчаяние — доверие и надежда без пределов; ответ на предубеждения и ненависть — прощение.
Да, трудиться ради общины — значит трудиться ради человечества. Выступать за мир — значит трудиться ради подлинного политического решения проблем, трудиться ради Царства Божьего; трудиться ради, чтобы каждый человек мог вкусить от таинственных радостей единения с Богом в вечности и жить ими.
ГЛАВА II. «ВОЙДИ В ЗАВЕТ»
1. Признать сотворённые узы
Некоторые люди вливаются в общинную жизнь, потому что их привлекает простой и бедный образ жизни, при котором люди разделяют жизнь друг друга, принимают друг друга в самобытности каждого и устанавливают такой стиль жизни, что она полностью строится на взаимных отношениях. Иногда они бояться потребностей, свойственных жизни в обществе. Они надеются, что обретут путь личного становления при таком образе жизни, где тебе всегда готовы бескорыстно помочь, где внутренне постоянно ощущаешь праздник. Но мало помалу они обнаруживают, что общинная жизнь состоит не только из радостей. Ради их сохранения нужно признать определённую дисциплину, определённые структуры; каждый день необходимо прилагать усилия для того, чтобы выйти из скорлупы собственного эгоизма. Они также обнаруживают, что общинная жизнь — не стиль жизни, — она только средство для чего–то совершенно другого, — но что они призваны Богом нести других в их страданиях и в их возрастании к освобождению, они призваны взять на себя заботу о них. А это требует многого. Более того, речь не идёт просто о том, чтобы заботиться о них и сполна войти в их жизнь, но также признать, что и другие возлагают на себя заботу о нас, признать то, что нас несут и любят другие, войти в отношения взаимозависимости, войти в союз, в завет. А это ещё более трудно, более требовательно, потому что включает в себя откровение, раскрытие своих собственных слабостей.
Этот процесс созревания ради возложения на себя подлинной заботы о других, ради осознания своей ответственности за них, часто блокируется страхом. Проще оставаться на уровне романтических отношений, которые помогают поддерживать определённую дистанцию и собственную свободу. Тогда мы препятствуем собственному становлению, замыкаемся в своих суетных устремлениях, в своих собственных интересах.
Ты входишь в общину для того,
чтобы быть счастливым.
Ты остаёшься там для того,
чтобы сделать счастливыми других.
Для тех, кто собирается жить в общине,
первый период представляет собой почти всегда идиллическое время: всё видится совершенным. Кажется, что нельзя увидеть недостатки; видны только хорошие стороны. Всё удивительно; всё прекрасно; появляется такое впечатление, что ты окружён святыми, героями или исключительными существами, которые на самом деле являются теми, кем они хотели бы быть.
Затем приходит время разочарований, обычно связанное с периодом испытаний, с чувством одиночества, с ностальгией по дому, когда терпишь в чём–то неудачи, когда неудовлетворён авторитетами. В течение этого времени «депрессии» всё становится мрачным; тогда замечаешь только недостатки других и общины; всё удручает. Появляется впечатление, что ты окружён лицемерами, которые думают только о законе, о нормированном распорядке, о структурах или что, напротив, они совершенно неспособные и некомпетентные организаторы. Жизнь становится невыносимой.
Чем больше такие люди раньше идеализировали общину, ценили её ответственных, тем больше разочарование. С прекрасных высот они неожиданно низвергаются в пучину обыденности. Если им удаётся преодолеть этот второй период,
они входят в третий, период реализма и подлинной вовлечённости в общину, в период союза. Члены общины не являются ни святыми, ни бесами, но людьми, смешением добра и зла, мрака и света, и каждый
