социалистами оказались еще более значительными. Политический сектор подразделялся на ячейки, опорные пункты, боевые группы и боевые округа. Штурмовики оставили позаимствованную у НСДАП структуру деления на гау и округа. Молодежные и студенческие группы также объединялись в гау, которые географически должны были соответствовать боевым группам. Производственные ячейки не имели четкой структуры и находились под непосредственным контролем берлинских функционеров. Вся структура организации рухнула при первом же кризисе.
В июле 1931 года начальник штаба «Боевого объединения» Кюблер вместе со Штеннесом и Яном выработал четкую схему управления НСКД. Вся Германия была разбита на 12 боевых округов. Чисто теоретически СА должны были входить в боевые группы. Но это лишь теоретически. В Берлине, Бранденбурге, Померании штурмовики даже и не думали сотрудничать с политической организацией.
Как же выглядела «вертикаль власти» в «Боевом объединении»? Во главе каждого боевого округа стоял политический лидер, избираемый руководителями боевых групп. Гауляйтеры СА, напротив, назначались лично Штеннесом и Яном. Национальное руководство организации состояло из всех гауляйтеров СА, окружных политических лидеров, молодежного руководства и представителей производственных ячеек. Над ними стояло политбюро и некий тайный совет, функции которого не пояснялись. Так все выглядело на бумаге. Но на самом деле всеми делами в НСКД заправлял Фридрих Грабовски, политический советник Эрхардта. В свое время этот человек успел побывать пресс-секретарем правительства Каппа.
Пожалуй, начало лета 1931 года можно было бы назвать самым успешным периодом в истории «Национал-социалистического боевого объединения Германии». В мае 1931 года, то есть накануне объединения двух группировок, «Боевое содружество» насчитывало около 6 тысяч членов, а Вальтер Штеннес контролировал 2 тысячи штурмовиков, большинство из которых находились в Берлине и Померании. Объединившись, они смогли привлечь на свою сторону многих сомневающихся членов НСДАП.
Но, как ни крути, от этого альянса в первую очередь выиграл Отто Штрассер. Теперь его позиции стали разделять многие, даже те, кто не решался ссориться с Гитлером. Большинство уже не страшила эта ссора. Хлопнув дверью, из НСДАП стали выходить многие известные деятели.
К августу 1931 года «Боевое объединение» насчитывало 9–10 тысяч человек, которые были неравномерно раскиданы по всей Германии. По сути, можно выделить три основные формы филиалов НСКД. К первой можно отнести Берлин и Бранденбург, где уже давно существовала сильная организация, большинство в которой составляли штурмовики. Были еще филиалы, возникшие буквально накануне объединения «Боевого содружества» в Померании и Рейнской области. Третьей формой были традиционные форпосты революционных национал-социалистов: Саксония, Силезия, Мекленбург. Сильные позиции в этих районах были предопределены не только деятельностью «Кампф-Ферлага» братьев Штрассер, но и существованием боевых групп «Вервольфа», который традиционно поддерживал революционных националистов. Быстро растущее число членов нового национал-социалистического союза в Силезии можно было объяснить двумя факторами: «польской угрозой» и имевшими там до сих пор место фрайкорами, которые охраняли границы от «польских бандитов». Существование стольких разнородных местных организаций ставило под угрозу саму структуру «Боевого объединения». В Политбюро НСКД это прекрасно понимали, а потому пытались преодолеть данные трудности при помощи «политических учебных вечеров» и других мероприятий.
Отто Штрассер специально для СА разработал курс обучения, образцом для которого послужили «учебные вечера» «Боевого содружества». В 1931 году образовательный курс СА включал всего лишь три темы: «Что отличает нас от НСДАП?», «Что отличает нас от коммунистов?», «Что может фронт рабочих, крестьян и солдат?». В качестве теоретической основы для этих курсов были взяты все те же «14 тезисов Немецкой революции», а также работа «Мы ищем Германию» и новая экономическая программа, опубликованная в брошюре «Построение немецкого социализма».
Учебные материалы для штурмовиков были разработаны Штрассером еще в мае 1931 года. В них он специально выгораживал свой антикоммунизм, так как знал отношение штурмовиков к КПГ. Хотя политика их мало интересовала, они всегда отдавали предпочтение спорту и уличным потасовкам. В лекции «Что нас отличает от коммунистов?» он сосредоточился на классовой борьбе, которую характеризовал как контрреволюционное и прокапиталистическое явление. Он яростно критиковал интернациональный и материалистский характер марксизма, который был одним из главных врагов народного сообщества.
Чтобы подчеркнуть единство и сплоченность организации, которых на самом деле никогда не было, Отто Штрассер предпринял демонстративный ход.
14 июня 1931 года на Бранденбургском слете членов «Боевого объединения» черное знамя с мечом и молотом превратилось в символ революционных СА. Этот слет должен был продемонстрировать всей стране мощь новой организации. Поэтому денег на него не жалели. «Гражданские» и штурмовики со всех уголков Германии доставлялись тремя пароходами. Делегатов слета встречал оркестр и многочисленные ораторы. На церемонии передачи знамени Штеннес произнес пламенную речь. Штрассеру пришлось выступать два раза. Один раз утром, когда он подводил итоги политической деятельности начиная с июля 1930 года. Второй раз после обеда, рассказывая о задачах «Национал-социалистического боевого объединения Германии».
В слете принимали участие не только члены берлинской и бранденбургской организаций. Участники прибыли из Ганновера, Померании, многих других городов. Кроме собственно штурмовиков и революционных национал-социалистов, на слете присутствовали представители революционного движения «Ландсфольк», «Вервольфа» и союза «Танненберг». Слухи о том, что «Боевое объединение» должно сблизиться с «реакционными» организациями вроде «Танненберга» или «Стального шлема», вызвали недовольство в национал-большевистском крыле штрассерианцев.
Мероприятие, которое должно было показать единство и силу «Боевого объединения», на самом деле стало демонстрацией отсутствия какого-либо взаимопонимания. СА предпочитали держаться особняком, приехав на слет на отдельном пароходе. Они отказались посещать политическую часть слета, проведя время на стадионе и в тире. Вели себя заносчиво, проходили в тир вне очереди, иногда отказывались платить. Штурмовики считали выше своего достоинства знакомиться с «гражданскими».
Такое случалось уже не первый раз. Политическое крыло недовольно роптало. Возмущение стало нарастать после гамбургского собрания, проходившего 18 июля 1931 года. Во время манифестации, которая должна была рассказать населению о целях «Боевого объединения», на колонну напали гитлеровские штурмовики. Завязалась схватка. Тем временем охрана демонстрации, состоявшая из нескольких штурмовиков Штеннеса, предпочла не вмешиваться, так как основные силы штурмовиков задержались в пути. И это в тех условиях, когда местные представители НСКД сообщили в Берлин, что им стало известно о намерении гамбургских нацистов расправиться со штрассерианцами! Позже выяснилось, что Штеннес со своей охранной группой не просто задержался в пути, а вообще отказался выезжать в Гамбург!
Чтобы провести другое собрание, Штрассеру пришлось вновь обратиться к АНТИФА. И что в итоге получилось? На собрание пришло около тысячи человек, из них только 80 (!!!) были штрассерианцами. Судя по полицейским отчетам, коммунисты не просто приняли участие в митинге, который охранялся их же силами. Они даже оплатили зал, напечатали плакаты, призывающие прийти на это мероприятие. В итоге весь политический успех достался КПГ, что было в принципе логично. Полицейский комиссар писал об этом следующее:
Как оказалось, Штеннес не был в состоянии обеспечить охрану мероприятий НСКД и безопасность собственных же людей. За примерами не приходилось ходить далеко. Тогда же, 19 июля, в Шарлоттенбурге были зверски избиты 15 членов «Революционной рабоче-крестьянской молодежи». В Гамбурге роптание стало перерастать в открытое недовольство: там не могли понять позицию берлинского руководства. Зачем было поднимать антикоммунистические лозунги, если от штурмовиков Штеннеса не было никакого прока? Эту критику активно поддержало левое крыло штрассерианцев. Даже сам Штрассер сожалел, что ему пришлось отказаться от просоветской, восточной ориентации.
Частичный отказ от просоветской ориентации поставил Штрассера перед необходимостью вести борьбу на два фронта: против реакции, с одной стороны, и против интернационального коммунизма — с
