– Абсолютно, – кивнула я.
Сама не знаю, почему, но я подчинилась. Хотя нет, знаю. Каждый раз, когда я внимательно смотрела на него, желание остаться перекрывало все остальные мысли. Его растерянное лицо, его большие руки, то новое, что было в нем и чего не было никогда раньше в моей жизни. Все те полчаса, что я сидела в комнате перед бубнящим телевизором, я кляла себя и обещала, что не прощу себе этого никогда.
Все же я дождалась, когда Алексей выйдет из ванной. И надо признаться, оно стоило того. Передо мной в полотенце на бедрах стоял настоящий герой моего романа. Такой, о котором не то что мечтать, я даже думать никогда не смела. Самым большим моим достижением был сомнительной прелести Михаил Артурович, про которого можно было по максимуму сказать «интересный мужчина» и «наверное, очень умный». А тут впервые мне улыбался обнаженный (почти), стройный, с непостижимыми, равномерно накачанными мышцами пресса, рук и чего только душе угодно, загорелый, с белозубой улыбкой на овальном, очень симпатичном (без бороды) лице. Я просто не могла поверить, что передо мной все тот же задрипанный проходимец, весь заляпанный грязью. И странным образом, на нем совершенно не читалось какого-то апломба. Словно бы он сам не понимал, насколько он прекрасен. Простоватое выражение лица, спокойная улыбка. Никакого самолюбования.
– Не убежала! – с удовольствием констатировал он.
– Нет, – еле шевеля губами, выдала я. И если до этого момента у меня в голове еще бродили какие-то мысли, то теперь не осталось ни одной. Кроме мысли, как бы задержаться рядом с таким великолепным мужчиной чуть дольше, чем на десять минут. Михаил Артурович? Боже мой, да если ради серого семейного быта рядом с ним надо отказаться пусть и от безнадежной, но такой прекрасной одной-единственной ночи рядом с Таким Мужчиной, то гори оно синим пламенем, это семейное счастье!
Глава 7,
самая прекрасная в моей жизни
Мобильные телефоны – те же якоря, которые без цепей и без острых зазубрин втыкаются в наши вечера, в наше свободное время, в ощущение независимости и привязывают невидимыми нитями к прозе жизни. Раньше, когда у меня не было мобильного телефона, я могла легко где-то задержаться и не чувствовать себя под колпаком у Мюллера. Я могла даже не прийти домой ночевать, застряв у кого-нибудь в общаге. Галка ужасно злилась – ведь мне там было хорошо, а мама успокаивала ее. Я же безрассудно веселилась. Хорошее было время, а теперь, стоит мне хоть немного задержаться, как в моем кармане звучит «Трень-трень!». Изволь ответить. Ты на коротком поводке.
– Ты где лазишь? Почему это я должна сидеть с твоим сыном? – раздался в моей трубке противный Галкин голос. И хотя я была уверена, что с Артемом сидит мама, не знала, что ответить сестрице, чтобы раз и навсегда не упасть в глазах стоявшего передо мной мужчины моей мечты.
– Слушай, я тебе попозже перезвоню, – тихо, почти скороговоркой попыталась отвертеться я, но Галька уже почувствовала, что со мной что-то не так.
– Мне уже три раза Михаил Артурович звонил. Вы расстались два часа назад около нашего дома.
– Неправда. Не около дома, а… – я прямо подавилась словом ЗАГС. Не самое лучшее время и место, чтобы упоминать о моем предстоящем замужестве. Алексей стоял и с некоторым сомнением слушал мой обрывистый диалог с трубкой.
– Знаешь, ты теперь несвободна. Надо предупреждать, куда направляешься, чтобы люди не волновались, – изливала яд сестра.
– Я сейчас не могу говорить, – быстро ляпнула я и захлопнула крышку моей пудреницы корейского производства. Очень миленький телефончик, но сейчас я очень хотела, чтобы он немедленно сломался.
– Проблемы? – заботливо спросил Рубин.
– Никаких, – фальшиво улыбнулась я. – Мне надо просто позвонить.
– Конечно, конечно, – с интересом глядя на меня, разрешил он.
А я представила, как я прямо при нем наберу Ольгу и буду просить ее забрать к себе Темку, потому что я внезапно опустилась до уличного знакомства, которое ни за какие деньги не готова прервать. Уф, кажется, это не есть правильно.
– Алло. Оля?
– Шубина, ты где? – немедленно полюбопытствовала Соловейка.
Я разозлилась. Почему всем есть дело до того, где я? Впрочем, раньше меня это не злило, значит, дело не в них. А во мне. Впервые в жизни мне срочно надо скрыть, где я и чем я занимаюсь. Главным образом ради того, чтобы мне не объяснили, как это все глупо и опасно.
– Не важно. Я потом объясню. Ты не могла бы спуститься и разобраться, чего там Галка бесится?
– Знамо чего. У нее там сходняк с ее подругами по несчастью, они собрались устроить салон престарелой красоты на дому. А там Темка.
– Все ясно. Стерва. Слушай, я сейчас никак не могу вернуться. Ты бы не могла… – я старательно уходила от прямого изложения вопроса.
– Ты там что, пошла по наклонной? – мгновенно уловила суть происходящего Оля.
– Что-то вроде того, – кивнула я. От Ольги ничего не скроешь. Но и реакция у нее совсем не то, что у Галины.
– Ну наконец-то. Аллилуйя. А Темка уже давно у меня. Отвести его завтра в сад? – невинным образом спросила Оля.
Я облегченно выдохнула.
– Ага. Спасибо. С меня причитается.
– Все следующие выходные! – выкатила таксу Оля.
Я отключила телефон. Кто знает, может, Галя будет дергать меня, даже если из поля ее внимания убрать моего шебутного сына?
– Все в порядке? – спросил Алексей.
Я вздрогнула, так как несколько забылась и отвлеклась от главного, от самого невероятного, что происходило прямо сейчас. Да-да, голый (в полотенце) красавец прямо передо мной. Материализовался безо всякой причины.
– Да, спасибо, – кивнула я.
– А у меня вот не очень, – смущенно сказал он. – У меня с собой кроме той одежды ничего нет. Признаться, я в ней обитал последние две недели, так что больше ее видеть не могу.
– Две недели?
– Ну да. На маршруте. Думал, после перелета сразу переоденусь, так у меня чемодан не прилетел.
– Как это? – удивилась я.
– Ну, я прилетел в Москву, а чемодан остался в Дели. Скорее всего. Или просто куда-то не туда швырнули, – виновато пояснял Алексей.
В Дели? Интересно, что он в таких лохмотьях делал в Дели? И вообще, Дели – это где?
– И что теперь?
– Теперь я буду ходить здесь в полотенце, смущать тебя, – улыбнулся он. – Или надо раздобыть мне какой-то одежды.
– Раздобыть? – задумалась я. Ничего не понимаю, но, кажется, мы стихийно перешли на «ты». – Ты прилетел из Дели, но тебе не во что переодеться.
– Я прилетел из Дели еще вчера. Но без чемодана. Впрочем, тогда я был вполне чист. А после того, как мы напраздновались в честь возвращения, я немножко извалялся в грязи. В лесу. Так что теперь я эти шмотки точно не надену, – по его лицу можно было понять, что он сказал гораздо больше, чем нужно. А впрочем, действительно. К чему мне все эти подробности? Итак, у него нет одежды. И что в этом плохого?
– Оставайся так. Мне нравится, – зачем-то ляпнула я и улыбнулась.
Действительно, в целом я ничего не имела против Алексея, завернутого в полотенце. Правда, я не совсем понимала, зачем он извалялся в грязи, но это было не так уж и важно.
– Теперь я окончательно смутился, – улыбнулся Алексей так, что я ему ни на секунду не поверила. – Знаешь, я все-таки хотел бы заполучить хотя бы какие-то штаны с рубашкой. О, а давай позвоним портье?
