Творения

более самого беса примет осуждение, ибо, сотворенный по образу и по подобию Божьему, добровольно соделался подобным и содружественным с превознесшимся гордынею диаволом, и вместе с ним низведется в преисподнее дно и бездну ада.

То как отцу духовному не печалиться о таких, которые по причине высокоумия, самомнения своего и гордыни отступили от спасительной стези и уклонились на непреданный путь?

Равен же или подобен диаволу еще здесь такой потому показывается, ибо как диавол исправиться не хочет, но не­престанно ненавистное Господу творить старается, так и презоривый по подобию диавола об исправлении небрежет, и словес и поучений к обращению его глаголемых не приемлет, и смириться или признать себя виновным не терпит, более же не хочет, но повсечасно братию, живущую с ним, смущает, соблазняет и во всякие слабости и грехи вовлекает. С противящимися же ему спорит и братии успокоиться не дает. Настоя­телю же и отцу своему неутолимую печаль и неусыпные труды о врачевании его соделывает.

Но если спросите, как этот недуг высокоумия уврачевать и как [возможно] от него избавиться, отвечает на это свя­той Лествичник: как от человек это не излечимо — то есть, тем более сам отец не исправит, только один Бог силен такого уврачевать и исцелить. И поистине трудно и не­возможно отцу ученика, обладающему высокоумием и презорством, уврачевать, если не придет особенная помощь Божия; тем более без отца самому собою измениться от сего диавольского недуга невозможно.

Сего ради подобает таковому, сперва всего с горьким стенанием, укоряя самого себя и стыдя, и осуждая, болезненно молить Бога, чтобы умилосердился и избавил его от такой неизлечимой болезни, которая есть мерзостна и нечиста пред Святейшими и Божественными очами Его. К тому же еще непременно должен самого себя насильно, как бы с кровью, понуждать, везде и во всем последним ставить себя, и на уничиженные дела и послушания себя придавать, и отнюдь без благословения и без вопрошения самовольно ничего не творить, и каждый день открывать свои деяния и помышления, запо­ведуемые епитимии неотреченно выполнять. Тогда может быть поми­лует Господь такого труждающегося, дарует благодать Свою и избавит от диавольского обладания.

Если же и по продолжении таких самопроизвольных трудов еще не увидит в себе изменения и избавления от презорства и гибельной гордыни, тогда неминуемо должно поступить по наставлению преподобного Иоанна Савваита, упоминаемаго в Лествице: подобает, говорит, такому предаться в повиновение человеку яростному, напрасливому и немилосердому, чтобы таким образом у такого, злострадательно претерпевая, заставить бежать от него этого духу презорства и гордыни. Или по подобию Исидора, который всех молил с поклонением, пусть просят, пусть молятся о нем. Ибо несравнительно лучше здесь всякое злострадание, подвижничество и презрение претерпевать, чем по гордыни и презорству вместе с бесами быть низринутым в бесконечные адские мучения, и лишиться вечного блаженства и сладкого лицезрения Божия и славы святых.

Слово 40. О непокорном и развращающем иных, да не предаются в повиновение

Говорят святые отцы: «Кто Богу не повинуется, тот и неволею повинуется врагу». Так, возлюбленные! это самое увидим и познаем над теми, которые, вступая в иночество, не хотят с истиною покориться и отвергаются носить благое иго послушания Христова, потому что, как бы невольно и неудержимо, влекутся на сопротивное и богоненавистное служение диаволу. Такой сам, покорившись непокорному бесу, тщательно исполняет волю его и лестно, как бы под видом любви и дружелюбия, прельщает и отвлекает иных от спасения. Более же сам наветник и враг спасения нашего диавол, употребляя его как подручного себе, и его устами изрыгает свой гибель­ный яд, то есть, советуя братии, пусть не предаются в повиновение и руководство отцом духовным, но да последуют и подражают ему. Он же, злосчастный, пусть проникнет сам в свою душу и тогда познает, сколь далеко отстоит от спасительной стези, и как поработился диаволу, и невольно влечет тяжкое ярмо его, которое есть: смущение, ненависть, злоба, отчаяние, буря волнений и терзаний, к тому же уныние и душевная удава. Ибо якобы неким ядом опоен, так вся внутренность и самое тело его стра­дает, мятется и мучится, и не имеет ослабы и помилования ни днем, ни ночью: но метется подобно Каину, ибо, соделавшись в конец подручным диаволу, не имеет уже ни на один час душевной свободы. Не может ни с братиею мирно побесе­довать, ни Богу помолиться не дерзает, ни книг к обличению его послушать не хочет, ни советов и поучений отца своего терпеть не может; но всегда и беспрестанно на все скорбит, со всеми крамолится (бунтует) и все дни свои проводит со смущением, негодованием и ропотом. К тому же еще увлекается диаволом в раз­личные прихоти, сладострастие и греховные вожделения. При этом же надмевает его своенравием, непокорством и презор­ством, и гордынею, и за все это в награду и воздаяние, как содружественному и послушнику своему, усваивает ему вместе с собою вечное мучение [и геенну огненную].

Хватило бы для такого развращенного и той погибели, что сам не покоряется и презирает отца своего, сопротивляется и ругается преданиям святых отцов, за что соделывается противным Богу и другом диаволу; он же еще дерзает прельщать неопытных и малодушных братий чтобы подражали ему. Поэтому, какого суда должен ожидать себе от Господа, увлекая в поги­бель искупленных Божественною кровью Христа Спасителя и приведенных Его человеколюбием в жизнь равноангельную, чтобы служили Ему в мирном единении, в чистоте, любви и согласии, со смирением и послушанием, за обетованное блажен­ство со всеми святыми Его?

Святые угодники Божие за спасение ближнего нещадно предавали душу свою, иные мучение и смерть приняли. Святые Апостолы всю землю обошли, как крылатые, взыскивая и обращая ко Господу. Преподобные отцы со вседневным бдением, постами и под­вигами, и со слезами, и молением неусыпное старание показывали, и изобретали всякие способы для нашего спасения, и своим примером тщательно возбуждали и поощряли на богоугодные деяния. Того ради святые обители, киновии и монастыри сооружали, и уставы, и правила, и увещательные поучения издавали, чтобы привлечь нас к ревности и усердию последовать примеру их, и чтобы воспламенить в любовь ко Господу и в желание к презрению мира и вступлению в жизнь иноческую. При том же изъявили и утвердили, что и в монашестве нет никакого пу­ти лучшего, удобнейшего, скорейшего, вернейшего и ко Госпо­ду благоугоднейшего, как если всесовершенно отречься своей во­ли и со всею истинною искренно предаться в повиновение к отцу духовному и жить с нерассудным послушанием. И такую жизнь наименовали превыше всякой иной жизни, как христоподражательную, страстотерпческую, быстро на небо возводя­щую и небоязненно пред Богом поставляющую.

Если же сам непокорный брат будет и иным советовать, чтоб не поддавались в повиновение, говоря: да не трутся шеи ваши под бременем смиренного послушания, — то какое лютое последует зло! Если не изгнан будет такой и оставлен будет между братьями, имея споспешником себе и советником непокорного беса, непрестанно будет смущать и развращать немощнейших, чтобы не поддавались, чтобы не теряли своей свободы и чтобы не соделывались рабами аввы и всего братства. И если об этом всесокрушенно не раскается, то поистине бедно и отчаянно его спасение, так как едва ли обретается грех более этого погрешения. Ибо видим, что многажды случается новоначальным по некоему обстоятельству преслушать и отказаться, и не повиниться или не исполнить в точности по завещанию отца своего или чего-то преданного святыми правилами, или за бессилие и не­мощь, или за некую вину. Впрочем, грех такого преслушания близ милости Божией имеется, а преимущественно, если еще такой за неисполнение и неповиновение свое скорбит и тужит, и окаивает самого себя. И ради такого сокрушенного раскаяния его, от благодати Божией, и в грех ему не вменяется.

Если же кто добровольно слагается и соутверждается в душе своей к непослушанию и непокорности, и мнит себе, что право и хорошо делает, то это есть диавольский недуг: так как и диавол со злобою своею и непокорством расстаться не желает. И с таким зломудрованием живя, не возможно от­нюдь спастись. И к таким нужно нам не иметь ни еди­ного слова.