Летчики один за другим входили в землянку командного пункта полка, усаживались кто где, спрашивали у Валентины Степановны разрешения закурить. Гризодубова, в отличие от многих женщин и некурящих мужчин, не запрещала курить в своем присутствии, но каждый, спросив раз, курил не переставая: одна папироса затухала, другая прикуривалась. Вскоре табачный дым заполнил всю землянку, трудно было разглядеть вновь входивших. Валентина Степановна наконец сказала:
— Что же вы меня совсем выживаете? Курите, но не все сразу.
Летчики стали извиняться, тушить свои папиросы. Кто-то открыл дверь. Совещание было коротким. Командир рассказала о необходимости образцового выполнения задания по вывозке детей на Большую землю.
— Дети связывают маневренность партизанских отрядов, во время боевых действий могут попасть в руки врага и подвергнуться физическому истреблению. Мы должны с честью выполнить указание Центрального Комитета партии о спасении советских детей, находящихся в лесах в тылу врага.
В первую же погожую ночь, с 22 на 23 ноября, экипажи Виталия Ивановича Масленникова, Бориса Григорьевича Лунца и Николая Игнатьевича Слепова вывезли из брянских лесов 36 детей в возрасте от четырех до десяти лет. Трудно забыть такую ночь! Встречать самолеты собрались все свободные от полетов экипажи.
Накануне Гризодубова летала на выброску боеприпасов на площадку Голынка, Бобруйской области, для партизанских отрядов под командованием Ничипоровича. А 22 ноября осталась на аэродроме: решила принять участие в организации встречи детей.
Сел, зарулил на разгрузочную площадку первый самолет. Открылась дверь, но ожидаемые пассажиры не выходили, их выносили на руках летчики.
— Вы посмотрите, Валентина Степановна, на их одежду, — сказал командир эскадрильи Масленников.
В это время из самолета выносили восьмилетнюю девочку и лет шести мальчика. На девочке были рваное пальтишко и летние туфельки, на мальчике — развалившиеся ботинки и такой же мужской пиджак.
— Летели мы, — продолжал Масленников — на высоте 3–4 тысячи метров. Температура воздуха в самолете снижалась до 30 градусов. Дети пробыли в воздухе около трех часов, и все очень замерзли.
Врач полка Иван Яковлевич Безденежный, летчики, техники, перенесли детей в теплую землянку. Малыши не жаловались, что замерзли, только глядели они слишком серьезно.
— Вы не думайте. Мы не были безразличны к своим пассажирам, — как бы оправдываясь, говорил Масленников. — Что было на нас теплого все отдали детям. Но ведь этого мало, одели только самых маленьких.
К Гризодубовой подошел Слепов. В гимнастерке на десятиградусном морозе он весь ссутулился.
— Раздели меня детки, товарищ командир, — пошутил Слепов.
— Да на вас лица нет — синий, как цыпленок, — заметила Валентина Степановна. — Идите скорее в землянку, отогрейтесь.
— Не я один, весь экипаж зубами чечетку выбивает, — ответил Слепов и бросился бежать в землянку. Второй пилот Потапов, борттехник Гайворонский и другие члены экипажа, тоже в гимнастерках, унесли в землянку закутанных в меховые тужурки детей. Им помогали подоспевшие техники.
У многих, даже бывалых летчиков при виде малышей навертывались слезы. Некоторые, как и я, вспоминали и своих детей. Зимой 1941 года моя жена с тремя детьми дошкольного возраста в холодном товарном вагоне проделала путь из Воронежа в Сибирь и в обратном направлении до Урала. Но мои дети счастливы тем, что с ними мать и они в безопасности от дикой расправы озверевшего врага. А у большинства детей, которых привезли летчики, родители убиты фашистами. Самое страшное то, что зверства совершались на глазах детей. Им наносили непоправимую моральную травму.
Партия оберегала советских детей не только от уничтожения их фашистскими извергами, но и от вынужденной жестокости борьбы, которую вел советский народ.
В ту ноябрьскую ночь Валентина Степановна, используя свои права и обязанности депутата Верховного Совета СССР, доложила управляющему делами Совнаркома об отсутствии у партизанских детей одежды. Что пришлось нам пережить при их встрече, стало известно и в Центральном Комитете партии. Совет Народных Комиссаров СССР издал специальное распоряжение: при перевозке самолетами партизанских детей обеспечивать их теплой одеждой.
С 25 ноября московские предприятия легкой промышленности приступили к пошивке вещей для партизанских детей. Женщины не покидали своих машин, пока не был выполнен заказ. Через три дня детская одежда была доставлена на аэродром и распределена по самолетам, летающим к партизанам с посадкой. Маленькие пассажиры больше не мерзли в воздухе. На аэродроме дети получали новые ботинки, пальтишки, теплые вещи. Благодаря усилиям Валентины Степановны и всего личного состава полка дети окружались с момента посадки в самолет вниманием и заботой. По прибытии на Большую землю теплые вещи снова возвращались на самолеты, чтобы одеть в дорогу других детей. До конца марта 1943 года детская одежда находилась на самолетах полка как самый дорогой инвентарь. По количеству вывезенных детей из фашистского тыла оценивалась боевая работа экипажей.
— Каждый из нас, будь то летчик, штурман, техник или моторист, — сказал на собрании парторг полка Борис Николаевич Дьячков, — должен оцениваться мерой своего участия в вывозке детей с партизанских баз.
Многим детям, вывезенным из фашистского тыла, сейчас уже взрослым людям, наверное, попадет в руки эта книжка. Они прочтут ее и вспомнят свои перелеты, могут заинтересоваться: кто их спас, кто вывез тысячи детей из партизанских лесов на Большую землю. Скажу сразу: это те самые летчики, о подвигах которых пишется в этой книге.
Виталий Бибиков
Штаб белорусских партизан настойчиво просил Гризодубову послать самолеты с посадкой в Усакинский лес, к партизанам Кличевского района.
— Площадка для посадки самолета подготовлена по всем правилам, — доказывали белорусы. — Охрана обеспечена. Партизаны там боевые, но есть раненые, нуждающиеся в помощи врачей…
Площадка нам была знакома только по наблюдению сверху. Виталий Бибиков еще в июле летал в деревню Суша, севернее Кличева, на выложенные сигналы он сбросил на парашютах боеприпасы отряду Владимира Ивановича Ничипоровича, осмотрел площадку и доложил Гризодубовой, что сесть в Усакинском лесу можно. Поэтому, когда обратились товарищи из белорусского штаба с просьбой о посадке самолета на площадку Голынка, то первым кандидатом для выполнения этого задания был летчик Бибиков. Его встретили партизаны с такой радостью, как встречали люди Чкалова, Громова, Гризодубову после их героических перелетов. Только людей было во много раз меньше, встречали не днем, а ночью, и вместо цветов — горячие рукопожатия.
Бывший партизан Николай Ратушнов в книге «В боевом походе» описывает посадку первого самолета к партизанам Кличева:
«Что тут творилось! Объятия, поцелуи, гомон неразборчивых, но одинаково радостных выкриков… Командир экипажа Бибиков и его товарищи не успевали отвечать на десятки вопросов. А нам все еще не верилось, что это — наш самолет, наши, советские люди прилетели на нем. Каждому хотелось не только поближе увидеть их, но и дотронуться до летчиков и до самолета, убедиться, что это не сон, а самая подлинная явь…»
Напомним, что по упорству и настойчивости, по смелости и мастерству выполнения боевых заданий Бибиков никому не уступал.
Родился он в 1914 году в Москве. Окончив среднюю школу, поступил в училище летчиков Гражданского воздушного флота. Перед началом Великой Отечественной войны был уже известным летчиком Аэрофлота СССР. Отлично владея техникой пилотирования, летал безаварийно. К этим качествам в войну он добавил еще храбрость и бесстрашие в боевых полетах.
