В 1941 году, еще до вступления в войну США, небольшой американский транспорт «Генерал Першинг» огибал Южную Америку, следуя проливом Дрейка. Он попал в сильный шторм, и навигационное оборудование корабля вышло из строя. В результате транспорт сильно отклонился на юг, достигнув западного берега Антарктического побережья. О том, что произошло дальше, рассказывает капитан корабля в своих воспоминаниях, которые он надиктовал еще лет 30 назад одному чикагскому журналисту:
Двигаясь курсом норд-норд-ост вдоль побережья полуострова, мы заметили подводную лодку, двигавшуюся встречным курсом. Первой реакцией экипажа было удивление, только затем кто-то догадался взять в руки фотокамеру и сделать несколько снимков. Наконец и с подводной лодки заметили транспорт. Субмарина немедленно развернулась и приблизилась к «Першингу». На палубу высыпали люди в немецкой военно-морской форме. Я не сразу понял, что они собираются открыть огонь из орудия. «Першинг» — судно достаточно быстроходное, поэтому я приказал немедленно увеличить скорость. Раздался первый выстрел; к счастью, немцы не попали. Я не чувствовал страха, ощущение было такое, словно я сплю и вот-вот проснусь. Вскоре нам удалось скрыться за высоким айсбергом, рискуя ежесекундно пропороть себе днище, а потом и вовсе оторваться от преследователей. Весь остаток пути мы проделали среди туманов, под низкими облаками. Несколько раз слышали над собой звук самолетного мотора — впрочем, откуда здесь могли взяться самолеты, мы даже не представляли себе. Все вздохнули с облегчением, когда увидели на горизонте берега Огненной Земли.
«Першинг» спасся по чистой случайности: очевидно, у капитана нацистской подлодки были израсходованы все торпеды, а состязаться в скорости с быстроходным транспортом он не мог. Низкая облачность спасла американцев от искавших их самолетов. Думаю, на поиски заблудившегося транспорта, прошедшего в опасной близости от базы «Хорст Вессель», были брошены все наличные силы. При ясной погоде американцы вполне могли увидеть огромную полярную станцию нацистов, но это было бы последнее, что они увидели в своей жизни.
Данные, полученные от капитана «Першинга», вызвали немалый переполох у американцев. Немецкие подлодки и самолеты в Антарктиде — это угроза, с которой приходилось считаться. Правда, руководство ВМФ США искренне полагало, что речь идет о нескольких разведывательных аэропланах и паре-тройке подлодок, обслуживающих маленькую метеорологическую станцию. Тем не менее для рейда в район Антарктического полуострова были выделены весьма значительные силы: линкоры «Оклахома» и «Небраска», а также авианосец «Саратога». Похоже, что американцы ставили перед эскадрой еще какие-то неизвестные нам задачи — иначе выделение столь крупных сил ничем не оправдывается. 14 ноября 1941 года был опубликован секретный приказ о подготовке к экспедиции, которую следовало начать в январе 1942 года. Однако история рассудила иначе. 7 декабря 1941 года японские палубные самолеты нанесли мощный удар по военно-морской базе Пирл-Харбор. Спустя несколько часов «Оклахома» и «Небраска» превратились в груды искореженного железа, как и шесть других линкоров, а у остатков американского Тихоокеанского флота появились иные задачи, кроме как поиск нацистских полярных станций. Экспедиция была отложена на целых пять лет. Впрочем, не будем забегать вперед…
Субмарины, действовавшие из Антарктиды, нанесли огромный ущерб судоходству союзников. По самым скромным подсчетам, ими было потоплено около сотни судов, в том числе несколько весьма ценных танкеров с грузом сырой нефти. Валгалла приносила Германии все больше и больше пользы…
Когда рейх начал рушиться
Многие немцы верили в победу Германии до весны 1945 года. Правда, наиболее информированные и прозорливые предчувствовали поражение еще со времен битвы под Сталинградом зимой 1942–1943 годов, где русские нанесли вермахту тяжелейшие потери за всю его историю. Самые же умные считали, что Гитлер обрек себя на поражение, когда вторгся в Россию в июне 1941 года.
Мы не знаем, к какой категории из вышеперечисленных относился Мартин Борман. Во всяком случае, не к первой. Умный и циничный прагматик, он задолго до окончательного краха почувствовал его приближение. Именно ему, похоже, Антарктическая база обязана тем, что пережила крушение Третьего рейха.
Борман родился в 1900 году в семье сержанта кавалерийского полка. Нормального образования он не получил и ушел работать в сельское хозяйство. В конце Первой мировой войны некоторое время провел на фронте, после поражения Германии с удовольствием вернулся к своим любимым полям и пастбищам. Впрочем, в армии у него остались некоторые полезные контакты, и вскоре бывшие сослуживцы стали активно вовлекать Мартина в националистические группировки. В составе добровольческого корпуса Мартин принял участие в борьбе с коммунистами в прибалтийских республиках. Окончательно вернуться «к земле» ему с тех пор было не суждено. Он активно участвует в деятельности праворадикальных организаций, в том числе в силовых акциях, за что в 1924 году попадает в тюрьму. Впрочем, ненадолго. Вскоре Борман уже один из активнейших членов НСДАП, умело выстраивающий свою карьеру. В 1929 году он женится на дочери крупного нацистского функционера и тем самым облегчает себе путь наверх. В 1934 году Борман становится рейхсляйтером — «руководителем рейха». Он ведет все партийные дела, распоряжается финансами НСДАП. Мартина отличали два качества: способность к интригам и подковерной борьбе и развитый интеллект. Это сочетание позволило ему проложить себе путь в окружение Гитлера. В 1938 году он участвует в антарктической экспедиции, которую считает наиболее перспективным проектом. Расчет оказывается верным — после своего возвращения Борман становится ближайшим сподвижником фюрера. В 1941 году, сразу же после полета Гесса, рейхсляйтер назначается заместителем Гитлера по партии и руководителем партийной канцелярии. В его руках сосредотачивается необъятная власть. В 1943 году «серый кардинал», как его за глаза называли и друзья, и враги, становится личным секретарем фюрера. Маленький приземистый человек в чиновничьей униформе, с вечным портфелем под мышкой становится едва ли не самым могущественным руководителем рейха. Это могущество он использовал в собственных интересах.
Борман был почти полной противоположностью Гессу — идеалисту и мистику. Эти два человека откровенно недолюбливали друг друга. Материалист до корней волос, Борман втихомолку посмеивался над оккультными практиками и попытками установить контакт с антарктами. Однако два нацистских лидера имели один общий интерес: развитие антарктической базы. Гесс — потому, что видел в ней 'посольство» в стране истинных арийцев, Борман — поскольку хотел сделать ее своим прибежищем в случае поражения Германии.
Именно Борман настоял на том, чтобы у Готта отобрали буровые установки и передали их геологам. В своей докладной записке фюреру он обосновывал это следующим образом:
Если мы хотим обеспечить выживание базы, удаленной от Берлина на десятки тысяч километров нам необходимо сделать ее автономной. Мы не можем позволить себе выписывать каждый винтик, каждую иголку из Германии. Транспортные субмарины и так работают с предельным напряжением.
Создав в Антарктиде собственное металлургическое и машиностроительное производство — а для этого там есть все необходимые ресурсы — мы смогли бы значительно облегчить жизнь предприятиям рейха.
Впрочем, добраться до этой записки мне удалось далеко не сразу. Сначала мое внимание привлек странный факт — спор между советской и британской оккупационными администрациями в августе 1945 года, касавшийся одного небольшого, но очень важного предприятия. Это была электротехническая фирма, выпускавшая новейшие авиационные радары. Изначально она находилась в центральной Германии, но потом, после начала массированных американских бомбежек, была вынуждена эвакуироваться в Саксонию и расположиться в горной местности. Соответственно, после капитуляции Германии завод должен был оказаться в советской зоне оккупации, чего очень хотели русские. Однако в Саксонии его не обнаружилось; найденные документы свидетельствовали о том, что по личному распоряжению Бормана все производство
