снабжения Китая из Индии.
* * *
Я должен полностью рассеять всякую настороженность к деятельности нашей корреспондентской группы. По рассказам Южина и Алеева, она существует и особенно со стороны аппарата Кан Шэна.
Южин, Долматов и Алеев рассказывали о фактах недружественного, а порой и враждебного отношения ряда партийных работников КПК к советским людям. Что до Кан Шэна, то он зачастую подсовывает некачественную и скудную информацию о событиях в Китае. О внутрипартийной жизни КПК вообще ничего неизвестно. Более того, от нас ее тщательно утаивают...
16 мая
Весь март — апрель японцы стягивали свои войска к границе с СССР на Приханкайском, Пограничненском и Ханьчуньском направлениях (Приморский район). Из района Южных морей в Маньчжурию перебрасывались авиационные части, особенно энергично организуются японские войска на Приморском направлении. Средства ПВО в Маньчжурии приведены в боевую готовность. Жители пограничных районов спешно эвакуируются в глубь Маньчжурии.
Я недурно владею китайским. Несколько лет работы в Китае — отличная языковая практика. Но порой мне трудно понять разговорную речь. Китайский язык изобилует диалектами. Утешаюсь тем, что даже китайцы из разных местностей весьма часто вовсе не разумеют друг друга или весьма приблизительно.
Снова ночь, снова подрагивает пламя свечи, и в окне шуршит надорванная бумага, и повизгивает во сне под окном наша собака Машка.
Ее с полгода назад принес завхоз Чэн. Она баловень и любимица нашей колонии.
На исходе мая или в начале июня Южин и Алеев отправятся [22] на фронт в действующие части 8-й НРА. ТАСС требует очерков о боевых буднях китайских коммунистов.
Сводка Советского Информбюро сообщила о наступательных боях на Харьковском направлении. Наши за три дня боев значительно продвинулись, захватили 255 орудий, уничтожили и подбили свыше 250 танков, сбили 40 самолетов противника.
Итак, летняя кампания на советско-германском фронте открылась наступлением наших войск. Мы оживленно обсуждали это событие весь день. Нет предела радужным надеждам на скорое окончание войны.
17 мая
Слух о нападении гоминьдановцев на Особый район вызвал в Яньани панику. Все лихорадочно готовились к бегству, истерично метались, кричали. Я был поражен той растерянностью, которая вдруг охватила не только местных жителей, но и военные и партийные кадры. Это признак слабого политического воспитания населения и прежде всего — слабости самого руководства.
* * *
Орлов подробно рассказал о госпитале, где ему предстоит работать. Госпиталь — это скопище пещер. В каждой пещере — до шести больных. Операционная — тоже пещера. В пещерах тесно, грязно, а по словам обслуживающего персонала, и холодно зимой. Отопление — примитивные жаровни с древесными углями.
Белья и постельных принадлежностей нет. Диеты для больных нет. Лишь особо тяжелых больных подкармливают молоком.
Дезинфекции белья нет. Раненых и больных заедают паразиты. Нет бани и душа.
В палатах тучи мух, вонь и запахи гниения. Не хватает грелок и термометров.
Орлов считает это не столько результатом бедности или чрезвычайных условий, сколько поразительным равнодушием к судьбам больных и халатностью. Он озабочен и разрабатывает экстренные меры по приведению госпиталя в надлежащее состояние.
* * *
Сегодня у Кан Шэна я встретился со странным человеком по имени Ма Хай-дэ. Он врач и работает в китайском госпитале, том самом, в котором будет работать Орлов. [23] Это человек среднего роста, очень смуглый, коренастый. У него смоляные волосы с проседью.
18 мая
По поводу нынешних речей Мао Цзэ-дуна организуются митинги и собрания. Я присутствовал на нескольких митингах. Я еще не имею печатных текстов этих речей, но обязательно запрошу у китайских товарищей.
Вечером допытывал Южина о выступлениях Мао Цзэ-дуна. Меня поразило и поражает, как в условиях долголетней войны с японцами, когда стоит вопрос, быть или не быть порабощенным Китаю, можно заниматься такими узкопартийными проблемами, как «исправление стилей работы», пусть по-своему важными, но сейчас, безусловно, второстепенными.
Не без горечи узнал от Южина, что нас, советских людей, избегают приглашать на выступления руководителей КПК. Всякое приглашение — сам по себе факт исключительный. Южина и Алеева пригласили лишь на одно из февральских выступлении Мао Цзэ-дуна. У Южина это выступление до сих пор вызывает недоумение. Он считает его непонятным. В своем выступлении Мао Цзэ-дун вдруг заговорил о сектантах, догматиках, эмпириках, субъективистах, назвав их злейшими врагами партии. Однако ни одной фамилии не упомянул. В финале речь Мао Цзэ-дуна стала путаной и бессвязной. Он кого-то предостерегал, кого-то изобличал, но толком нельзя было ничего разобрать, хотя угроз было предостаточно.
Все это очень странно и заслуживает самого пристального внимания.
В Коминтерне обеспокоены положением в руководстве КПК.
19 мая
Из Японии в Маньчжурию с зимы прибывают транспорты с артиллерией и танками.
В Шанхае оккупационные власти формируют специальные части из белогвардейского сброда. Подготовка к войне с Советском Союзом идет полным ходом...
* * *
Кампании «по упорядочению трех стилей работы» и «против шаблонных схем в партии» именуются чжэнфыном. Очевидно, руководство КПК придает чжэнфыну исключительное значение. Только этим можно объяснить то количество собраний, митингов, которые постоянно [24] организуются по этому поводу в Яньани. Чжэнфын — мероприятие несомненно политическое, но смысл его пока не ясен.
* * *
12 мая наши войска на Харьковском направлении прорвали оборону немецких войск и, отразив контратаки крупных танковых соединений и мотопехоты, продвигаются на запад. С 12 по 16 мая наши части продвинулись на глубину до 60 километров. Захвачено и уничтожено 425 танков, 575 орудий, 147 самолетов. Противник потерял убитыми 12 тысяч солдат и офицеров и 1200 человек пленными.
Наступление продолжается.
* * *
Встречался с Ван Цзя-сяном, Жэнь Би-ши, Дэн Фа и Кан Шэном. Вроде есть о чем поговорить, а беседы не клеятся.
20 мая
Маньчжоу-Го — марионеточное государство, во главе которого император Кан Дэ — последний представитель трехсотлетней маньчжурской династии.
Кан Дэ еще ребенком занял императорский трон Китая. Тогда он носил имя Пу И со всеми приличествующими сану эпитетами: «хозяин тысячелетию), «сын неба» и т. п.
После революции, которая смела монархию, Пу И довольно долгое время был в тени, пока его не вытащили на свет божий японцы. Дабы прикрыть захват Маньчжурии, они создали марионеточное государство Маньчжоу-Го, провозгласив Пу И императором под именем Кан Дэ. Для японцев он удобная ширма для фактической оккупации Маньчжурии.
До Кан Дэ в Маньчжурии заправлял китайский милитарист Чжан Цзо-линь и его сын — Сюе Лян.
В Маньчжоу-Го все ключевые посты у японцев, которые прикрываются китайскими именами. С Кан Дэ неотлучно японцы. Даже переводчики на официальных приемах были всегда японцы.
Под фиктивной властью Кан Дэ около 42 миллионов человек. Для японцев Маньчжоу-Го — но только
