поглядел на влезающую к нему странную пару – девочку, нарядную до рези в глазах, и похожего то ли на дворника, то ли на бомжа мальчишку. Ребята протолкались в задний ряд, забрались на последнее сиденье, и Сева конспиративно зашептал девчонке в ухо:
– А я сегодня пару в школе огреб! – при этом голос у него почему-то был невероятно довольный, – по математике!
Кисонька поглядела на Севу удивленно. Если в физике тот разбирался еле-еле, то математику знал не хуже Вадьки – правда, с какой-то своей, очень финансовой точки зрения. Ну а на школьную программу Севку всегда хватало!
– За что?
– За что конкретно – хоть убей, не помню! – Севин голос по-прежнему звучал торжествующе. – А фактически – за глубокое погружение в размышления! – провозгласил он. – И ты знаешь, я придумал! – Он требовательно поглядел на Кисоньку, явно ожидая восторженных воплей.
Кисонька вопросительно приподняла брови. Сева насупился. Ну да, для какого-то кидалы из банка, для этого Юрки ей всяких охов-ахов не жалко! А для своего, можно сказать, напарника – даже любопытство изобразить лень! Вот если бы не дело – ничего бы ей не рассказывал! Мрачным голосом Сева сообщил:
– Единственный, кто нам может дать твердые доказательства против Юрки – похищенный гопник, которого он прячет в банке! Раз Юрка потратил столько времени и сил, чтоб его стырить – значит, тот что- то знает. Мы просто должны найти, где его спрятали!
Кисонька пожала плечами – идея очевидная, только если бы ее и в самом деле было так просто воплотить!
– Банк большой, наверняка там есть помещения, куда никто обычно не ходит… – продолжал развивать идею Сева.
– Ну и как ты эти помещения найдешь? К учредителям обратишься? – скептически поинтересовалась Кисонька. – Придет к ним ненормальный уборщик и скажет: где тут у вас помещения, куда редко ходят? Так они и побегут тебе показывать!
– Вот именно что побегут! – уверенно заявил Сева. – Именно потому, что уборщик! Не просто покажут – умолять будут, чтобы я все осмотрел! Сразу как увидят моих маленьких черненьких друзей, – и Сева со шкодливой улыбкой развернул пакет и показал спрятанную в нем стеклянную банку.
Мерный звук мотора и даже громкие вопли «Авторадио» перекрыл пронзительный, как вибропила, девчоночий визг. Водитель в испуге ударил по тормозам. Отчаянно скрипя, машина встала. Пассажиры едва не попадали со своих мест. Позади маршрутки послышались громкие звуки автомобильных сигналов и пробивающаяся даже сквозь стекла ругань.
Водитель рванул в конец салона.
– Что случилось? Этот тебе что-то сделал? – бросаясь к Кисоньке, спросил он. Его грозный взгляд был устремлен на Севу.
Хотя губы у Кисоньки мелко тряслись, и сама она была смертельно бледна, она попыталась взять себя в руки. Бросив на Севу взгляд еще более грозный, чем у водителя, она пролепетала:
– Ничего. Никто мне ничего не сделал… – и снова поглядела на Севу. И по ее выражению лица сразу ясно было – а вот она кой-кому сделает! В ближайшее время!
– Так чего ж тогда орала как резаная! – тоже заорал водитель – отношение его моментально изменилось. – Чуть не покалечились из-за тебя! А ну марш из моей машины! Оба!
Даже не пытаясь спорить, Кисонька молча поднялась и вышла из маршрутки. Хихикая себе под нос, за ней выбрался Сева. И, только очутившись на тротуаре, разразился хохотом:
– Проверку прошла успешно! Реакция – что надо!
– Сейчас я тебе устрою реакцию – что надо! – завопила Кисонька и, не прибегая ни к каким приемам рукопашного боя, просто и немудряще дала Севе сумкой по голове.
– Только банку не разбей! – завопил Сева и повернулся боком, прикрывая драгоценную банку своим телом. – Я за них в зоомагазине знаешь какие деньги отвалил!
– Не знаю! И знать не хочу! – охаживая Севу сумочкой по плечам и спине, вопила Кисонька. – Еще платит за гадость такую! Ненормальный! Из-за тебя нас из маршрутки высадили!
– Так мы все равно почти приехали! – продолжая уворачиваться, откликнулся Сева. – А платить за них по любому надо – они породистые считаются! Кубинские! – Он потряс пакетом.
– Не напоминай! – взвизгнула Кисонька. – Убью! – Она снова замахнулась сумкой. «Молния» раскрылась и на асфальт посыпалась всякая мелочь. Кисонька кинулась ловить раскатившиеся помаду и тушь. Когда она выпрямилась, Севки уже не было – сбежал, подлый трус! И этих унес… она содрогнулась от омерзения… друзей своих… Как говорится, скажи мне, кто твой друг…
Разъяренный водитель маршрутки и впрямь выкинул их неподалеку от банка. Кисонька даже подумала, что с ее стороны неосторожно было лупить мальчишку прямо тут – вдруг кто увидел бы? Ладно, в случае чего, скажет, что тот с нее хлорку требовал! Она поправила берет, повесила сумочку на плечо и торопливо перебежала дорогу. И только тут поняла, что могла отколотить хоть пять мальчиков, причем прямо в банковских дверях – никто бы и головы не повернул. Возле банка происходило нечто странное.
По тротуару метались сотрудники – Кисонька узнала кое-кого из тех, с кем познакомилась вчера. И хищно, будто акулы на добычу, кидались на проходящих мимо стариков и старушек.
Неподалеку от банка остановилась очередная маршрутка. Оттуда неспешно полез старичок с большой сумкой. Тут же двое молодых парней из отдела кредитных карточек сиганули к нему и подхватив под руки, почти сняли дедка со ступеньки. Водрузили на асфальт, и принялись что-то втолковывать ему в оба уха. При этом один любезно нес его сумку, а второй настойчиво направлял дедка ко входу в банк. Растерянный дед сперва слабо упирался, потом начал прислушиваться и наконец неуверенно кивнул…
– Чудесно! – потирая руки, вскричал один из молодых людей. – Сейчас мы с вами все оформим!
– Чего это вдруг с тобой? Это я его уговорил! – немедленно окрысился второй.
– Ты? Ты даже свою тещу уговорить не смог! Мне дедушку! – рявкнул первый.
– Нет, мне! – взревел второй и точно как Кисонька – огрел противника дедовой сумой по башке. Из сумки, бойко промолотив по голове и плечам, сыпанула картошка. Отбомбардированный картошкой противник вцепился врагу в галстук. Дед выхватил из свалки свою сумку, и даже не пытаясь собрать рассыпанную картошку, рванул вдоль улицы.
– Дедушка! Ничейный! Держи, а то уйдет! – немедленно раздался пронзительный визг, и не меньше десятка встрепанных девиц рванули за дедком в погоню. Старичок оглянулся через плечо – заверещал от ужаса, швырнул сумку под ноги преследовательницам и на ходу, как молодой, запрыгнул в притормозившую маршрутку. Девицы разочарованно взвыли – как упустившие добычу вампирши. И тут же всей стаей кинулись на неосмотрительно вывернувшую из-за угла старушку. Кисонька успела только увидеть, как побледневшая до синевы бабка вжалась в стену – потом вокруг нее сомкнулись непрерывно тараторящие девицы и старушка исчезла за их спинами.
– Что здесь происходит? – невольно отступая, пробормотала Кисонька.
– Конец месяца, – сообщил знакомый голос. Девочка обернулась.
Прижимаясь к бровке тротуара, совсем рядом с ней, притормозил черный с хромом скутер. Ездок в мешковатой кожаной куртке приподнял глухое забрало шлема, открывая лицо. Менеджера Юры. Их подозреваемого. Да что там – их преступника!
– Так что? – неприязненно спросила Кисонька. – У вас в конце каждого месяца объявляется охота на старичков?
– Вроде того, – вымученно улыбнулся Юра.
Конечно, финансовые аферы столько сил жрут, что после них не с девушками по клубам тусоваться, а спать беспробудно!
– У нас, кроме зарплаты, еще премии обычно дают. А с прошлого года решили, что премии только для тех, кто хоть одного пенсионера уговорит получать деньги через наши банкоматы по пенсионной карточке. Вот народ и гоняется. Слушай, а у тебя никакой лишней бабушки, случайно, в запасе не найдется? – Голос у Юры стал заискивающий. – А то мы без отца живем, у меня по дедкам-бабкам недокомплект – всего по одной штуке каждого, я их еще в начале года в расход пустил…
У Кисоньки расширились глаза – так он еще и убийца!
– Ну, в смысле, карточки на них оформил, – пояснил Юра. – Теперь не знаю, что и делать – хоть и
