Вечером она уложила спать Хуансито, нежно поцеловав его на прощание, обняла добрую верную Хуану и заперлась в своем фургончике. Затем достала из заветного сундучка любимое платье мамы Хосефины, в котором та выступала на арене. Надела его, встала перед зеркалом и зарыдала:
— Мама, я иду к вам…
Длинный острый нож лежал здесь же, на тумбочке среди белил и помады. Взяв его в руки Милагрос обратилась теперь к Катриэлю:
— Прости. Только так я могу спасти и тебя и себя.
Воспоминание о Катриэле вернуло ее к той благословенной ночи, когда они впервые признались друг другу в любви.
«У меня есть еще немного времени», — подумала Милагрос и, прежде чем принять смерть, позволила себе предаться сладким воспоминаниям о возлюбленном.
А он в это время, незаметно проникнув в ком¬нату Марии, рассказывал ей о своем горе.
— Господи, она повторила мою ошибку! — выслушав его, сокрушенно произнесла Мария. — Хотела спасти тебя от Анибала. Он очень опасен. Лейтенанту Монтильо приказано его арестовать.
— Нет, Монтильо уже ничего не сделает Анибалу, — возразил ей Катриэль.
— Вы с ним встретились? Ты…убил его? — ис¬пугалась Мария.
— К счастью, не успел. Он оказался сыном моих друзей.
— Ты знаешь его родителей? Расскажи о них, — попросила Мария.
— Это замечательные люди. Мать, Росаура, невероятно мужественная и добросердечная женщина. А отец…
Он не успел договорить, кто же отец Августо, потому что в комнату вошли Лусия и Виктория. последняя держала в руке пистолет.
— Я услышала ваш голос, — обратилась она к Катриэлю, взяв его под прицел. — На этот раз вам не выкрутиться! Лусия, зови людей. Мы должны задержать его до прихода Августо.
— Виктория, убери пистолет, — строго молвила Мария. — Катриэль уже встретился с Августо, и они мирно разошлись.
— Это он тебе сказал? И ты ему поверила?
— Но неужели бы он сюда вернулся, если бы это было неправдой? — попыталась вразумить сестру Мария. — Зачем бы он стал рисковать?
— Не знаю, — ответила Виктория. — Я никогда не понимала дикарей.
— Тетя права, — поддержала ее Лусия. — Мы не можем знать, что на уме у этого индейца, а потому должны задержать его и сдать Августо.
В открытую дверь заглянули Камила и Мариано. Увидев Катриэля, они хором спросили об одном и том же:
— Хуансито нашелся?
— Да, все в порядке, — Ответил Катриэль.
— Но не с вами, — одернула его Виктория. — Вы забыли, что находитесь под прицелом!
— Нет, не забыл. Уберите пистолет, и я уйду.
— Ни за что на свете! — воскликнула Виктория. Ненависть, подогретая значительной дозой вина, клокотала в ее груди и рвалась наружу. — Вы уйдете отсюда только в сопровождении Августо или…умрете!
— Нет, Виктория, не зови смерть, не накликай беды! — встрепенулась Мария, пытаясь заслонить собой Катриэля. Но этим резким движением она лишь вызвала еще больший гнев сестры.
— Ты меня не остановишь! — закричала Виктория, вплотную приблизившись к Катриэлю. Я знаю, что должна делать. И сделаю!
— Нет! Я вам не позволю! — решительно вмешался Мариано. — Вы не можете заменить собой судьбу. Сеньор Линч мне бы этого не простил…
Он попытался отобрать у Виктории оружие, но она, отчаянно сопротивляясь, все же успела нажать на спусковой крючок.
Прозвучал оглушительный выстрел.
Раненая Мария стала медленно оседать на пол. Катриэль подхватил ее, Лусия, истошно закричав, бросилась к матери…
Приняв на себя пулю, Мария тем самым словно отвела смерть от своей единственной родной дочери — Милагрос, которая уже занесла нож над грудью, но в тот же момент услышала возбужденные голоса Августо и Анибала. Угрожая убить друг друга, они приближались к фургону Милагрос.
Открыв дверь, она увидела, что оба вооружены пистолетами. Сбежавшиеся на шум циркачи нечего не могли сделать с разъяренными соперниками и стояли молча, ожидая страшной развязки.
Милагрос поняла, что предотвратить несчастье сейчас под силу только ей.
— Анибал, Августо, бросайте оружие, или я убью себя! — крикнула она, приставив нож к собственной груди.
Это подействовало на мужчин отрезвляюще. Они бросили пистолеты на землю.
Затем Августо, очнувшись первым, поспешил отобрать нож у Милагрос. Анибал же не смог простить ему этого незначительного превосходства и напал на Августо сзади.
Антонито и Россо скрутили Анибала и поволоки его в дальний фургон.
Хуана обняла дрожащую от напряжения Милагрос.
Августо подождал, пока девушка немного успокоится, а затем сказал ей то, ради чего сюда пришел:
— Милагрос, прости меня, если сможешь. Я вел себя как последний негодяй. Но я люблю тебя! Сильно, страстно, безумно! И прошу стать моей женой.
Он ждал ее ответа, как приговора, и готов был принять из ее уст любые упреки, даже оскорбления, но слова, произнесенные Милагрос, привели его в полное замешательство.
— Не продолжай, Августо, — молвила она устало, безразлично. — Теперь это не имеет никакого значения. Живи спокойно, я не держу на тебя зла.
— Ты не поняла меня. Я прошу твоей руки, твоей любви! Если ты не хочешь расставаться с цирком, я брошу службу и буду повсюду ездить за тобой!
— Нет, я все поняла, — ответила Милагрос. — Но принять твое предложение не могу, потому что не люблю тебя.
Августо не мог примириться с таким решением Милагрос и еще долго уговаривал ее подумать, не торопиться, не отвергать его окончательно. Клялся ей в любви, рисовал яркие картины их счастливого совместного будущего. И никак не мог понять, почему Милагрос отказывает ему, если он прощен.
— Ведь однажды ты уже сказала мне 'да!'
— Тогда я не знала, что это значит! — любить
— А теперь знаешь?
— Да, теперь у меня есть любимый человек.
Августо не стал выяснять, о ком идет речь, но перед его глазами отчетливо всплыло лицо того индейца, который так воинственно вступился за честь Милагрос
— Что ж, я должен уважать твой выбор, — молвил он скрепя сердце. — Но прошу тебя об одном одолжении: постарайся, чтобы наши дороги никогда впредь не пересекались. Потому что я не уверен, смогу ли в будущем сдерживаться так же, как сейчас.
Низко поклонившись Милагрос, он быстро зашагал прочь.
Хуана, все это время находившаяся поблизости, увела Милагрос в ее фургон, сказав:
— Можешь спать спокойно. Антонито и Россо присмотрят за Анибалом. Сегодня он тебя не потревожит.
Анибал действительно не стал беспокоить Милагрос, зато под покровом ночи убил ее любимого слона, а затем унес сонного Хуансито в город и на следующий день сдал мальчика в приют.
Глава 10
