оборонительные порядки на флангах Курской дуги, в то же время они оттягивали на себя из-под Курска крупные немецкие силы. И, что еще хуже для немцев, в тот самый момент, когда танковые клинья Манштейна столкнулись с 5-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армиями Воронежского фронта на печально знаменитом поле боя под Прохоровкой, в битву готовились вступить еще неведомые немцам свежие 27-я и 53-я армии и 4-й гвардейский танковый и 1-й механизированный корпуса.[80]
Сталинская стратегия «широкого фронта». Как и в случае с зимней кампанией 1942-1943 годов, утверждения, будто Сталин стремился наносить главные удары на узком фронте, не соответствуют действительности. После Курской битвы, а особенно во время последующего наступления Красной Армии к Днепру, Ставка подвергла оборону вермахта беспощадному давлению на всем протяжении фронта от Великих Лук до Черного моря. Ко времени завершения кампании девять фронтов Красной Армии, насчитывавшие в своем составе почти 6 миллионов солдат, вели активные наступательные действия.
Однако во время этой кампании Ставка часто начинала Отдельные операции последовательно, друг за другом — с целью заставить немцев обеспокоиться и помешать своевременно перебрасывать оперативные резервы с одного участка фронта на другой.[81]
Курск как поворотный пункт. Хотя Сталинградская битва была наиболее значительным поворотным пунктом войны, Курская битва тоже стала таким пунктом в нескольких важных отношениях. Во-первых, эта битва предоставила вермахту его последнюю возможность добиться хоть какого-то стратегического успеха. А во-вторых, исход битвы окончательно доказал, что война завершится полным поражением Германии.[82] После Курска победа Красной Армии стала неизбежной.
ВОЗДЕЙСТВИЕ ВОЙНЫ: 1941 -1943 ГОДЫ
За первые два с половиной года войны политическое и военное руководство Советского Союза, а также рядовой и командный состав Красной Армии прошел мучительную, стоившую больших жертв, но в конечном итоге конструктивную школу современной войны. Процесс «обучения» охватывал практически все аспекты войны и военных действий, включая стратегическое руководство войной, организацию действий на оперативном и тактическом уровнях, создание оптимальной структуры войск, позволяющей выжить и победить в мобильной войне, а также организацию тыла для поддержания и материально-технического обеспечения боевых действий высокой интенсивности.
Несмотря на пугающий хаос и неразбериху, вызванные каскадом катастрофических поражений, Сталин всего через несколько дней после начала военных действий восстановил душевное равновесие и принялся создавать орган стратегического командования и структуру управления — Ставку, которая со временем окажется способна эффективно руководить военными усилиями.
В то же время неспособность командующих фронтами Красной Армии действенно планировать стратегические операции и руководить ими побудила Ставку назначать старших офицеров для координации действий множества фронтов, действующих на определенных стратегических направлениях. Однако из-за отсутствия адекватных штатов, необходимой власти и способных командных кадров эти новые штабы тоже оказались неэффективными. В результате Ставка начала в 1942 года использовать для координации крупных оборонительных и наступательных операций собственных специальных представителей — практика, которую она со все большей эффективностью использовала вплоть до конца войны.
Гитлеровская операция «Барбаросса» не только уничтожила войсковую структуру Красной Армии в начальный период войны, но и продемонстрировала, насколько плохо была подготовлена Красная Армия к ведению современных мобильных действий. Через считанные недели после начала войны вермахт превратил неуклюжие общевойсковые армии и стрелковые корпуса, неповоротливые механизированные корпуса, танковые и механизированные дивизии, давно ставшие анахронизмом корпуса тяжелой кавалерии и тяжелые противотанковые бригады Красной Армии во всего лишь выгоревшие остовы прежних структур. Через шесть месяцев от этих войск остались одни воспоминания.
Таким образом, за первые шесть месяцев войны наступающий вермахт либо уничтожил, либо захватил в плен основную массу первоначальных войск Красной Армии военного времени. К концу 1941 года боевые потери и распоряжения Ставки преобразовали некогда мощную Красную Армию в набор небольших стрелковых армий, состоящих из стрелковых дивизий и бригад сокращенного штата, слабых танковых бригад и хрупких кавалерийских дивизий. Однако в бою эти структуры были эффективней, чем их неповоротливые предшественники, и с большей легкостью управлялись неопытными командирами. Эти новые войска послужили для обучения нового поколения боевых командиров Красной Армии — но обучения, обошедшегося дорогой ценой и большой кровью.
Подвергнув жестокому испытанию войсковую структуру Красной Армии в первые месяцы войны, вермахт также отчетливо выявил ее многочисленные недостатки, не оставив Ставке никакого иного выбора, кроме реформирования советских вооруженных сил в самый разгар боев, иначе им грозила бы гибель. Такое широкомасштабное поражение Красной Армии в ходе операции «Барбаросса» само по себе вынудило Ставку и ее Генеральный штаб произвести масштабные перемены во множестве взаимосвязанных аспектов ведения военных действий и создать структуру войск, необходимую для успешного продолжения войны. Поскольку Советский Союз и его Красная Армия могли выжить только с помощью реформ, у Ставки и Генерального штаба не было иного выбора, кроме восполнения ущерба, нанесенного войсками вермахта. Весной 1942 года, имея на вооружении опыт, полученный в ходе первых двух кампаний за время войны, Ставка начала выковывать новую Красную Армию, способную более успешно соперничать с вермахтом.
Реформу структуры Красной Армии Ставка начала в апреле 1942 года, создав 15 новых танковых корпусов численностью с немецкую танковую дивизию каждый,[83] которые должны были находиться в распоряжении командующих фронтами и армиями, осуществляя оперативные маневры и развивая тактический успех в оперативный.
Хотя в мае 1942 года под Харьковом и в последующих летних боях танковые корпуса понесли большие потери, они оказались достаточно эффективными для того, чтобы в конце лета Ставка выставила на поле восемь новых механизированных корпусов. Эти формирования должны были послужить «испытательными стендами» для отработки технологии ведения мобильной войны.
После того как вермахт начал летом 1942 года операцию «Блау», Ставка выставила на поле четыре новых танковых армии, которым надлежало помериться силами со знаменитыми немецкими моторизованными (то есть танковыми) корпусами. Представлявшие собой достаточно курьезную смесь танковых, кавалерийских и пехотных частей,[84] обладая весьма скромной огневой мощью и недостаточным тыловым обеспечением, эти танковые армии первого поколения тем не менее дали опыт, необходимый для создания в дальнейшем более крупных и более эффективных бронетанковых и механизированных объединений. Ставка широко использовала эти армии в 1942 году — сначала в конце июля и в августе у Жиздры, Воронежа и на подступах к Сталинграду, а позже и более эффективно — во время контрнаступлении под Сталинградом в ноябре и при неудачном наступлении на Орел, Брянск и Смоленск в феврале-марте 1943 года.
В 1942 и 1943 годах структура войск Красной Армии достигла зрелости и в других отношениях. Например, в конце 1942 года Ставка начала формировать в полевых армиях новые стрелковые корпуса и расширять структуры огневой и тыловой поддержки своих полевых армий. Ставка не только выставила на поле совершенно новые и более крупные артиллерийские и противотанковые подразделения вместе с подразделениями самоходной артиллерии, но и сформировала в своих танковых и механизированных соединениях более зрелую структуру ремонтных, инженерных и тыловых служб. В конце 1942 года были созданы воздушные армии для поддержки действующих фронтов. Словом, в разгар боев и ценой огромных
