ГИТЛЕР, Inc.Как Британия и США создавали Третий рейх

года — его визит в альпийскую резиденцию Гитлера — стала поворотным пунктом в цепи событий, привед­ ших к развязыванию Второй мировой войны. К этому времени рыхлый конгломерат британских умиротворителей раскололся на две основные «партии» (142): антикоммунистов, которые об­рели своего лидера в лице Невиля Чемберлена, и участников «Круглого стола». Обе эти партии приняли пропагандистскую эстафету от партии мира, члены которой примыкали то к пер­вым, то ко вторым (см. рис. 5.2). Нацисты взирали теперь натри не похожие друг на друга грани единого фронта, и эти разногласия поощрили их на расширение их европейской цитадели до решающей агрессии против Советов.

Вкратце то, что Галифакс сказал Гитлеру, можно выразить так:

(1) Британия считает Германию бастионом против коммунизма,

(2) Британия не возражает против присоединения к Германии Австрии, Чехословакии и Данцига; и

(3) Германия не должна ис­пользовать силу для достижения своих целей в Европе.

В свете (1) концепции, изложенной в «Майн Кампф», кото­рую внимательно изучили все британские правители, (2) неви­данной всемирной гонки вооружений, (3) постоянных и щедрых поставок британского и американского оружия, которое нацис­ты получали все прошедшие четыре года и (4) пресловутой под­ готовки рейха к исполнению плана «Барбаросса» Гитлер мог со­вершенно спокойно игнорировать особое предупреждение о недопустимости применения силы, — коротко говоря, Брита­ния просто подталкивала его в спину. Об этих осенних перегово­рах и тайном сговоре ничего не сказали ни простым британцам, ни остальному миру.

So oder so, так или иначе, но в январе 1938 года Гитлер решил за австрийцев осуществить самоопределение их страны; другими словами, он решил ее аннексировать. В феврале британский пре­ мьер-министр Невилл Чемберлен и министр финансов сэр Эрик Саймон заявили в палате общин, что не следует ожидать, что Британия поддержит независимость Австрии. Это был сигнал.

3 марта Гитлер вошел в Австрию и только после этого обра­тился к австрийцам с просьбой санкционировать аннексию на референдуме: высказавшись за великогерманское единство, «за» проголосовали 99,7 процента избирателей — натиск на Вос­ток начался. Следующей в списке жертв стояла Чехословакия.

21 апреля 1938 года генерал Кейтель получил от Гитлера при­каз «разработать план вторжения в Чехословакию» (143).

Очень важно подчеркнуть, что в тот момент ни один маневр в военных приготовлениях Гитлера не был плодом его самосто­ятельной стратегии или его личного воображения: устроители Версальского договора подготовили этот маршрут много лет на­зад, и британские правители только облегчали движение фюре­ра по этому пути.

Оставив 3,4 миллиона судетских немцев на территории ис­кусственно созданного в 1918-1920 годах*

* См. главу 2, стр. 108

чехословацкого государства (22 процента населения), авторы договора снабдили Гитлера великолепным предлогом потребовать возвращения

этих немцев в лоно рейха во имя «этнического самоопределе­ния» — и Гитлер воспользовался этим предлогом.

Британская пресса — опять-таки в лице «Дэйли мейл», умиро­творителя Ротимера — открыла заградительный огонь, опублико­вав 6 мая передовую статью, в которой клеймила Чехословакию как отвратительное государство, населенное исключительно ра­систами, чье безобразное отношение к германоязычным жите­лям Судет Британия не может дольше терпеть (144).

И снова Франция, эта беспомощная Марианна, брошенная британцами на произвол судьбы, принялась лихорадочно искать возможных союзников в запоздалой попытке создать еди­ный фронт против надвигавшейся нацистской колесницы, со­зданию которой Франция сама же и способствовала в течение 15 лет своей непомерной гордыней.

В мае Франция умоляла русских выступить вместе с ней против Германии. Представляется, что французы совершенно не понимали, что ни Россия, ни Британия, действовавшие в тандеме, не имели ни малейшего намерения останавливать Гитлера.

Россия ответила, что готова оказать помощь Франции толь­ко в том случае, если Польша и Румыния разрешат проход со­ветских войск по их территориям (см. рис. 5.3).

Это был блеф, так как Советский Союз не сделал ничего для того, чтобы рассе­ять подозрительность и вражду, какую испытывали по отноше­нию к нему Польша — с одной стороны, и Румыния — с другой. Франция обратилась с просьбами к этим странам, но получила отказ: Польша и Румыния не доверяли русским, особенно рус­ским, оказавшимся в их доме. «Отступитесь, — заявили в Польше французам, — Чехословакия уже мертва».

Так как Франция все же продолжала настаивать, многоопыт­ный русский министр иностранных дел Литвинов раз и навсег­да отмел попытки Франции направить советские дивизии на За­пад, предложив план советского нападения на Польшу; Россия может сделать это, импровизировал Литвинов, во имя защиты Чехословакии от алчности поляков, которые хотят отнять у Че­хословакии угольный бассейн в Тешене. Таким образом, Советы одним ударом разрубили сложный клубок созданных Францией союзов. В конце мая Британия снова, и на этот раз навсегда, пе­рехватила инициативу (145).

Польша оказалась ключевым пунктом предвоенного кризи­са, потому что: (1) благодаря Версальскому договору у нее мог­ли возникнуть разногласия с Германией по поводу Данцигского коридора; (2) она была союзницей Франции; (3) она действительно находилась во враждебных отношениях с Чехо­словакией, также бывшей союзницей Франции; (4) она была временной союзницей Германии — врагом Франции, и (5) она была глубоко враждебна СССР, смертельному врагу Германии. Буферное положение Польши позволяло Британии выиграть драгоценное время и направить движение Гитлера в нужное русло.

Объединенные вооруженные силы Британии, России, Чехо­словакии и Франции в 1938 году были способны стереть вер­махт в мелкую пыль: все вовлеченные в кризис стороны это пре­восходно понимали (146). В особенности хорошо понимали это в Британии, которая в течение двух недель, последовавших за гитлеровской аннексией Австрии, приложила максимум уси­лий, чтобы ослабить Чехословакию и позволить Гитлеру (и се­бе) полностью закончить подготовку к войне.

Уже 24 марта Невилл Чемберлен дал нацистам сигнал, за­явив, что Британия не окажет помощи чехам в случае нападе­ния на них, или Франции, если она придет к ним на помощь.

В конце мая 1938 года Гитлер назначил дату удара по Чехо­словакии — 1 октября. После этого группа генералов во главе с начальником генерального штаба Людвигом Беком состави­ла заговор, выполнение которого планировали осуществить в три фазы: (1) сначала попытаться уговорить Гитлера отка­заться от плана; (2) убедить Британию заявить о твердой под­держке Чехословакии и о намерении воевать с Гитлером в слу­чае его нападения на последнюю; (3) если Гитлер все же отважится на начало войны, то генералы планировали убить его; покушение должно было состояться 28 сентября 1938 го­да. «Несмотря на то что в Британию в первые две недели сен­тября слали депешу за депешей... британцы отказались поддер­жать заговорщиков» (147).

Наоборот, влиятельные деятели империи — Галифакс, Сай­мон, Хор, британский посол в Берлине Гендерсон и многие дру­гие — развернули беспрецедентную кампанию дезинформации и запугивания. Начались нескончаемые запутанные перегово­ры, в ходе которых британцы пытались уговорить чехов отдать рейху населенные немцами Судеты, где — и это было самое важ­ное — находились первоклассные фортификационные сооруже­ния, которые могли стать серьезным препятствием для возмож­ного наступления нацистов.

Чтобы аргументировать свои действия, Британия выдвинула следующие доводы: (1) Чехословакия неминуемо будет разгром­лена в военном столкновении с Германией (это была неправда); (2) русский