значительно повышает действенность речи, решает проблему «очеловечивания» темы, затронутой публицистом.
Я пишу эти заметки в Смоленске, на земле великой русской славы. Я стою у подножия огромной горы, насыпанной руками ветеранов и солдаток, вдов и детей, и жуткая, тревожная мысль не дает мне покоя. Какое же множество людей должна была убить война, что столько земли, скупо взятой с их погребений в одной сравнительно небольшой области, принесено на этот курган! Но есть еще и неведомые, не найденные могилы… А некоторые за рубежом нас упорно не желают понять, порой и бранят за то, что чересчур надолго запомнили войну, до сих пор болеем ею. Затем и бранят - в надежде, что забудем прошлое, примиримся с неизбежностью новой войны. Нет, не примиримся!
Прежде всего обращает на себя внимание разнообразие личных форм глагола, и среди них таких, которые свойственны диалогической речи, что придает стилю разговорность, эмоциональность. Речь от 1-го лица в наибольшей мере приближает письменное монологическое повествование к устному рассказу, создает тон беседы. Публицист как бы вступает в роли очевидца, участника описываемых событий; убедительность изложения при этом возрастает.
В случае возможной конкуренции личных форм глагола, конкретизирующих действие, и синонимичных им форм, но придающих речи обобщенный, отвлеченный характер, журналист отдает предпочтение первым; ср.: Я пишу эти заметки… - Эти заметки писались…; Забудем прошлое… - Забудется прошлое… Личные формы глагола, которые употреблены в обобщенном, неопределенно-личном значении, в контексте воспринимаются почти конкретно: Нет, не примиримся - за 1-м лицом множественного числа - не обобщенный субъект с отвлеченным значением, а русские люди как убежденные противники войны. В подобных случаях в публицистическом стиле употребление лица глагола становится средством образной конкретизации речи.
В материалах, посвященных актуальным темам современности, журналисты используют такие личные формы глагола, которые представляют информацию живой, исходящей непосредственно от человека, действующего лица. Возьмем, к примеру, заглавия газетных статей: «Штурмуем рекорды», «Держим экзамен», «Ищем модель содружества», - форма 1-го лица в этих случаях предпочтительнее формы 3-го лица («Держат экзамен»).
В то же время публицистическому стилю не чужды и приемы переносного употребления личных форм глагола, приобретающих в тексте дополнительные оттенки значения и экспрессии.
Для художественной и разговорной речи характерно использование всех личных форм глаголов, которые функционируют здесь не только в своих основных грамматических значениях, но и в образных, возникающих при переносном употреблении форм лица. Использование разнообразных экспрессивных оттенков лица глагола получает эстетическую функцию в художественных и публицистических произведениях, на чем следует остановиться подробнее.
В экспрессивной речи развита синонимия личных форм глагола. Богатство значений отличает употребление 2-го лица единственного числа. Эта форма может указывать на говорящего: Эх, бывало, заломишь шапку, да заложишь в оглобли коня, да приляжешь на сена охапку, - вспоминай лишь, как звали меня (Ес.); может исключать конкретное лицо: Это здесь ты отчаянный, а в Москве из тебя слова не вытянешь ; а также представлять его обобщенно: Наскучило идти, - берешь извозчика… а не хочешь заплатить ему - изволь: у каждого дома есть сквозные ворота, и ты так шмыгнешь, что тебя никакой дьявол не сыщет (Г.).
Во множественном числе 2-е лицо также может предавать обобщенно-личное значение: У нас все так… Если, говоря с начальником, вы ему позволите поднять голос, - вы пропали (Герц.).
Форма 3-го лица единственного числа может приобретать безличное значение: Тихо светит по всему миру: то месяц показался из-за горы (Г.). Это же значение развивается у глаголов прошедшего времени в форме среднего рода единственного числа: Из сада несло сладким запахом лип (Т.). Во множественном числе 3-е лицо - при отсутствии подлежащего в предложении - развивает неопределенно-личное значение: Здесь судят военных преступников; его приобретают и формы множественного числа глаголов прошедшего времени: Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна… (Кр.) Такое употребление глагола подчеркивает, усиливает его значение. Афористический характер высказыванию придает обобщенно- личное значение 3-го лица множественного числа: Снявши голову, по волосам не плачут (посл.), а также множественного числа глаголов прошедшего времени, у которых форма лица грамматически не выражена: «Подсчитали - прослезились» (заглавие фельетона). Реже 3-е лицо получает в контексте значение 1-го: Тебе говорят или нет!; ср.: тебе говорю.
Форма 1-го лица единственного и множественного числа также может приобретать обобщенное значение: Чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу; Что имеем не храним, потерявши, плачем (посл.); только во множественном числе эта форма обобщает говорящего и собеседника (собеседников): Мы почитаем всех нулями, а единицами себя (П.); выступает в значении «авторского мы»: Но прежде, чем приступим к описанию его торжества… мы должны познакомить читателя с лицами… (П.) Это же значение свойственно и множественному числу глаголов прошедшего времени: Дочь Кирила Петровича, о которой сказали мы еще только несколько слов… (П.) Реже 1-е лицо во множественном числе употребляется в значении 2-го, подчеркивая участие говорящего, сочувствие:[Треплев:] Нина! Нина! Это вы… вы… Я точно предчувствовал, весь день душа моя томилась ужасно. О, моя добрая!… Не будем плакать, не будем (Ч.).
Особой экспрессией выделяются наиболее редкие переносы значения личных форм глагола. Так, о себе говорящий тоже может отозваться как о 3-м лице: Я увидела себя как бы со стороны и отметила: а она держится
правильно… Эта же форма изредка используется по отношению к собеседнику: О, моя добрая, моя ненаглядная, она пришла ! (Ч.) Подобное употребление 3-го лица исключает обращение к собеседнику, хотя имеется в виду именно он; реплика принимает форму отвлеченного замечания, характер ремарки.
На стилистическую окраску личной формы глагола влияет и сочетание ее с личным местоимением или пропуск его. Как заметил В.В. Виноградов, «формы настоящего времени 1-го и 2-го лица в сочетании с личными местоимениями являются более нормальными и нейтральными, чем соответствующие формы без личных местоимений», поэтому пропуск местоимений воспринимается как стилистический прием. Так, один из героев Ф.М. Достоевского, оценивая речь сатирического персонажа, замечает: Всего более обозлило меня то, что он почти уже совсем перестал употреблять личные местоимения - до того за-ажничал. В другом случае сам писатель комментирует это стилистический прием: Подхожу сегодня к зеркалу и смотрюсь в него, - продолжал Фома, торжественно пропуская местоимение я. - Далеко не считаю себя красавцем, но поневоле пришел к заключению…
Всевозможные случаи стилистического использования личных форм глагола, придающие речи яркую изобразительность, лиризм или, напротив, резкость, афористичность и т.д., характерны лишь для эмоциональной речи и недопустимы в официально-деловом и научном стилях.
5.5.3.5.
Стилистическая характеристика категории залога
При стилистической оценке залога глагола важно показать функционально-целевую специализацию соотносительных действительных и страдательных конструкций и экспрессивные особенности некоторых залоговых форм.
Многие русские глаголы можно употребить в форме действительного и страдательного залога, образуя соотносительные конструкции: Автор пишет аннотацию. - Аннотация пишется автором; Книги выдают в читальном зале. - Книги выдаются…; Решили, что повесть нужно опубликовать. - Было решено, что повесть нужно опубликовать. Соотносительные залоговые обороты могут быть трехчленными (первый пример), двухчленными (вторая пара конструкций) и одночленными (последний пример). Наиболее ярко страдательное значение выражено в трехчленной конструкции с творительным падежом, указывающим на реальный субъект действия: Средства выделяются (выделены) организациями… В других страдательных конструкциях к основному значению залога добавляются различные семантические оттенки, грамматические варианты залоговых значений превращаются в лексические; например, отмечается непроизвольный характер действия: считается, что… указывается, что действие совершалось помимо воли субъекта: Средств не выделялось; Работа была прервана.
Главная особенность страдательного залога заключается в его способности обозначать действие в
