он смог бы колоть этим громоздким приспособлением скорлупу орехов, не повредив ядра – несколько лет, до того как податься в следопыты-профессионалы, работал именно на «Беларуси». Потом подозвал подчиненных.

– Бегом за лопатами! Насыпьте сверху курганчик не меньше метра высотой. Мало ли что…

Лисичкин выкладывал землю на растущую кучу не дыша, и думал, что еще одна-другая подобная находка, – и первый его сезон станет последним. Скоба орудовал лопатой со всегдашним своим равнодушием.

Неприятности имеют поганое обыкновение ходить стаями. Или косяками, или табунами, – в общем, не в одиночку. И вторая не заставила себя ждать – как-то незаметно возникла за спиной у Скобы и Лисичкина. И встала у траншеи, опираясь на тяжелую суковатую палку.

– Дорогу починяете? – проскрипела неприятность, выглядевшая как высокий и грузный старик в более чем старомодном костюме из белой парусины.

Вопрос был задан совершенно серьезным тоном, но содержание его казалось издевательским. За пару минут молчания старик самым внимательным образом рассмотрел и двоих дорожников-связистов- строителей, и их технику, и, не исключено, мог даже прочитать надпись на вагончике – шел с той стороны. Они предполагали, что с той, из-за их спин, – поскольку подхода старика не заметили.

– Кювет роете? – уточнил незваный визитер. Прозвучало это у него как «кувэт».

Второй вопрос оказался не лучше первого. Принять объект их трудов за дорожный кювет можно было, только страдая сильной близорукостью, осложненной старческим слабоумием – признаков же ни того, ни другого во внешности гостя не усматривалось.

Лисичкин почувствовал, как спина покрывается холодным потом. Мелькнула паническая мысль: он все видел! Видел бомбу!!!

– Что начальство скажет, то и копаем… – сказал Скоба, лениво орудуя лопатой. – Прикажут – хоть тебя закопаем, гы-гы…

В глупой его шутке прозвучала нотка угрозы.

Идиот! – мысленно ахнул Коля. Козел, привык к беспределу в глухих лесах, где милицию кричи – не докричишься…

Подошел Стас – недалеко отлучившийся по малой нужде. И с ходу оценил обстановку. Старик показался ему представителем породы ярых общественников, не знающих, куда девать не растраченные к пенсии силы, и сующих нос в любую щель.

– Че за базар, старче? – заговорил Стас, стараясь походить речью на работягу, дослужившегося до бригадира (при нужде он мог изъясняться и более культурным языком). – Че волну гонишь? Не врубаешься, зачем тут канава? Так брякни в управление, поспрошай – они те все растолкуют. Если ты, понятно, спрашивать права имеешь. Или в депутатский совет запрос накарябай, пришлют те казенную бумагу с полным разъяснением… А к нам не подкатывай. Что в наряде написано, то и выроем.

Зачем он так много говорит? – тоскливо думал Лисичкин. Зачем так долго отвечает на две короткие фразы старика? Настоящий работяга послал бы коротко на три буквы… А так старик точно что-нибудь заподозрит…

Но Стас знал, что делал, подробно подсказывая «общественнику» способ возможных действий. Игра была беспроигрышная. Даже если старикашка быстро сообразит, куда обратиться с запросом, и даже если его банально не отфутболят – все равно никто так вот сразу не попрется в поля выяснять происхождение и назначение неведомой канавы. Если же упорство старого хрыча сдвинет дело с мертвой точки – Стас и компаньоны к тому времени закончат все дела и исчезнут.

Впрочем, на случай поверхностного любопытства облеченных властью товарищей Стас заготовил более серьезные объяснения. И кое-какие документы, – из которых следовало, что кооператив «Строитель» проводит по договору с совхозом мелиоративно-дренажные работы на арендованной технике. Понятно, что никто из руководства совхоза и действительно существовавшего кооператива тех бумаг в глаза не видел – и лежали они у Стаса надежно спрятанными, на самый крайний случай.

На старика речь Стаса не произвела никакого впечатления. Стоял, смотрел на них выцветшими глазами, молчал. Потом медленно проговорил:

– Ройтесь, ройтесь… Такое отроете, что сами не рады будете.

– Бомбу? Снаряд? – пискнул набравшийся смелости Коля.

– И они попадаются… – Старик перевел тяжелый взгляд на Лисичкина. Тот не понял: неужто может попасться что-то хуже бомбы? Старик медленно кивнул головой, как будто услышал невысказанный вопрос. Надо полагать, жест этот совпал с мыслями Коли чисто случайно.

– Не время сейчас в земле копаться, – сказал старик. – Подождите маленько. В конце месяца закончите.

Чего подождать? – опять не понял Лисичкин. Тут что, ожидается разминирование местности?

– Ага, подождем. Прям бегом свернемся и ждать усядемся, – саркастически ответил Стас. – А ты, старче, нам из своей пенсии аккорд за работу выплатишь… Шел бы ты к своей старухе, а?

Старик впервые широко улыбнулся, словно шутка Стаса оказалась необыкновенно удачной. Улыбка была неприятная. Похожая на оскал. Он знает все, понял вдруг Лисичкин. И кто мы, и что ищем… Старик снова уставился на Колю, и Лисичкин понял другое – что боится этого старика. Боится не того, что тот может куда-то позвонить или кому-то рассказать – боится его самого. Вроде никакой прямой угрозы от старика не исходило, но… Бомба в ковше «Беларуси» тоже выглядела бы вполне мирно – если ничего не знать о ее начинке. Что внутри у старика есть нечто не менее опасное, чем древний тротил, Лисичкин уже отчего-то не сомневался.

– Кто ищет, тот всегда найдет. Но не всегда то, что ищет, – сказал старик после тяжелой паузы.

Он развернулся и неторопливо зашагал обратно в гору, в сторону Спасовки. Похоже, то не был случайный прохожий. Старик приходил специально для этого не слишком внятного разговора. Либо планы его кардинально изменились после встречи со следопытами.

– Ну что встали? За работу, живо! – скомандовал Стас. Но сам продолжал следить взглядом за

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату