– Почти ничего... В колонках здешней, с позволения сказать, светской хроники за последние несколько лет регулярно появлялись упоминания о чете Азиди, присутствующей на тех или мероприятиях. Но в последние полгода он отчего-то прекратил выезжать в свет и принимать гостей, живет очень уединенно.
– Не иначе как просветление на него снизошло, – буркнул Лесник. – Ударился в религию предков по отцовской линии. Фру Азиди в чадре в эти полгода кому-нибудь на глаза попадалась?
Диана шутку никак не оценила, сухо продолжив излагать добытую информацию:
– В разделе «Происшествия» – два или три случая аварий его судов: ничего серьезного, траулеры не тонули, люди не гибли... Но один факт, достаточно свежий, тебя наверняка заинтересует. Тебя ведь ничего, кроме нашего арабо-датчанина, не интересует.
И она демонстративно замолчала.
– Тебе очень к лицу светлый цвет волос, – вздохнул Лесник. – И этот брючный костюм... И вообще ты стала похожа на принцессу Диану...
– Ну наконец-то... Ладно, слушай: не далее как месяц назад у Юхана Азиди дела пошли неожиданно хорошо – увеличил свою флотилию маломерных судов чуть ли не втрое. Было пять траулеров – стало четырнадцать. И это при том, что рыбный бизнес здесь фактически умирает. Что скажешь?
Ну что тут сказать... Четырнадцать плавсредств. Надо понимать, четырнадцать непонятных приборов из контейнера – для них...
– Значит, Азиди не посредник, – медленно сказал Лесник. – Настоящий получатель, – по крайней мере, технической части груза. И груз этот может оказаться вовсе не по нашему профилю... Представь: друзья- мусульмане в России умыкнули для Юхана какое-либо ноу-хау, конверсионную разработку, пригодную для коммерческого использования... Например, аппаратуру, способную обнаруживать как подводных диверсантов, так и рыбьи косяки в Северном море...
– Сам-то в такое веришь?
Лесник не верил.
4.
Длившееся почти двое суток посменное наблюдение за двухэтажным особняком Юхана Азиди позволило установить один-единственный факт: арабо-датский судовладелец – человек весьма скрытный. Что, конечно же, криминалом не являлось, но на определенные размышления наводило.
Из дома господин Азиди выходить не желал категорически, равно как и принимать у себя посетителей. Три попытки лично встретиться с ним якобы по вопросам бизнеса тоже успеха не имели – весьма крупные и заманчивые коммерческие предложения, рассмотрением коих, по мнению Лесника, должен был заниматься сам глава фирмы, немедленно переадресовывались вице-директору.
Ну и как в таких условиях выйти на дистанцию, необходимую для допроса с применением активной суггестии?
Единственный выход – заявиться в дом абсолютно незваными гостями и привести телохранителей и охранные системы в состояние, не позволяющее помешать вдумчивой беседе с хозяином.
Похожий план действий Лесник предложил в отправленном Юзефу рапорте. Но обер-инквизитор в ответном послании категорически запретил подобную самодеятельность.
Случись такое в старое доброе время, когда Лесник работал в одиночку, – он бы, пожалуй, рискнул нарушить запрет. Победителей не судят... Но Диана куда более дисциплинированно относилась к директивам начальства. Не зря, ох не зря обер-инквизитор определил ее в постоянные напарницы излишне своевольному подчиненному...
Придется подбираться к господину Юхану медленно, осторожно, сужающимися кругами, – словно акулы к качающейся на волнах жертве кораблекрушения. Вот только бы не оказались у этой «жертвы» зубки подлиннее, чем у морских хищниц.
5.
От кого – в незнакомом городе и незнакомой стране – можно узнать подробности из жизни весьма скрытного владельца и по совместительству директора небольшого рыбодобывающего предприятия? Подробности, не освещаемые газетной хроникой? От его подчиненных, разумеется.
Когда подчиненные охотнее всего перемывают косточки начальству? Естественно, в процессе совместного потребления горячительных напитков.
Где оное потребление чаще всего имеет место? В ближайших от места работы или службы питейных заведениях.
Таков закон жизни, и не важно, происходит ли дело в России или на загнивающем Западе, много десятилетий формировавшем принципы корпоративной этики...
Подобными рассуждениями руководствовался Лесник, направившись в расположенную в непосредственной близости от Эсбьергского рыбного порта забегаловку. Впрочем, выглядело заведение, именовавшееся «У Старого Боцмана», вполне прилично.
Над стойкой возвышался рыжебородый мужчина – и его роскошная борода отчего-то показалась Леснику приклеенной.
– Да, я и есть старый боцман, – подтвердил мужчина и демонстративно поправил висящую на груди латунную боцманскую дудку. – А вам нужен кто-то еще?
– Нет, Теодор Валевски направил меня именно к вам.
– Старина Тео? – оживился боцман с дудкой. – Давненько не видал его... И как он поживает? Все ищет свои призраки?
– Превосходно поживает! – улыбнулся Лесник. – Дай Бог всем нам так поживать в его годы... И призраки ищет, как же без этого?
– Да, вот и я всегда говорил своей жене Яне: если человек чем-то так увлечен, то это навсегда, до
