ответную фразу:
– Май нейм из Алексей.
– О, Алекс! – обрадовался Эрик и, повернувшись к открытым дверям купе, где сгрудились у столика его друзья, сообщил им: – Тут русский парень. Его зовут Алекс. Дайте-ка нам выпить!
– Эрик опять нарвался на агента КГБ, – добродушно проворчал молодой толстяк, наливая две порции виски в бумажные стаканчики.
Стаканчики передали в коридор Эрику. Тот протянул один из них Стебликову:
– Я хочу с тобой выпить. Ты понимаешь по-английски?
– Сенк ю… вери… – растерялся Стебликов, принимая стаканчик. – Я плохо говорю. Не понимаю… Ай донт андерстенд! – вдруг вспомнил он нужную фразу.
Выпить ему, конечно, хотелось, но так, чтобы не уронить достоинства, не показаться этим иностранцам жалким прихлебателем.
Эрик дотронулся своим бумажным стаканчиком до стаканчика Стебликова.
– Алекс!
– Эрик! – скопировал его приветственную интонацию Алексей.
Проводница, переваливаясь, подошла к ним, по-хозяйски оглядывая открытые купе, и уже хотела было протиснуться дальше к концу коридора, как вдруг заметила Стебликова. Она остолбенело уставилась на него.
– Ты?!
– Я… – неуверенно ответил Алексей.
– Ты что же себе позволяешь? – изумленно выдохнула она, переводя взгляд с сигареты в одной руке Алексея на стаканчик с виски в другой. – Ты где находишься?
– А что такого… – растерялся он, прекрасно, впрочем, понимая, что переступил положенную для русского человека границу дозволенного.
– Марш в купе – и чтобы больше я тебя не видела! – отрезала проводница, отодвигая Стебликова плечом и шествуя далее. – Под монастырь меня хочет подвести! – объяснила она Эрику, взиравшему на эту сцену с полнейшим непониманием.
– Есть проблемы? Чего хочет эта стюардесса? – участливо обратился Эрик к Стебликову.
Стебликов лишь вяло махнул рукой, понимая, что объяснить всего не может – и не только из-за плохого знания английского.
Он допил виски, сунул в стаканчик недокуренную сигарету и смял его. После чего отнес стаканчик в конец коридора, чтобы выбросить в мусорный бачок.
Проводница, которая как раз в этот момент покидала вагон, оглянулась на дисциплинированного Стебликова, лицо ее смягчилось.
– Ну, вот… Давно бы так. Четыре вагона американцев везем, – понизив голос, доверительно сообщила она Алексею. – А ты выступаешь. Иди спать!
И она скрылась в тамбуре, хлопнув дверью.
Стебликов понуро поплелся к своему купе. Проходя мимо Эрика и его компании в купе, он преклонил голову к сложенным ладоням и объяснил американцам, почему он их покидает:
– Слип… Слип…
– Гуд найт! – помахал ему рукою Эрик.
– Агента не устроила наша компания? Он захотел спать? – спросил из купе толстяк.
– Этот парень не очень похож на агента,– сказал Эрик, глядя вслед удаляющемуся Стебликову.
– Держу пари, что это новый помощник Николая, – сказала девушка из той же компании.
– Новый возлюбленный Николая,– уточнил толстяк, и все засмеялись.
Стебликов в конце коридора открыл дверь и скрылся в двухместном купе.
– Да, он пошел к Николаю, – сообщил Эрик компании.
А Стебликов, войдя в купе, увидел своего попутчика Николая уже в майке и брюках. Николай сидел на застеленной постели и читал «Правду».
Стебликов нехотя принялся застилать верхнюю полку, поневоле мешая Николаю. Тот недовольно ерзал на месте. Стебликов вдруг вспомнил что-то, потянулся за сумкой, расстегнул ее и извлек бутылку пива.
– Пива не хотите? – показал он бутылку Николаю.
Тот опустил газету и внимательно, с каким-то даже сожалением взглянул на Алексея.
– Нет, не хочу, – наконец произнес он.
– А открывалки не найдется? – беспечно продолжал Стебликов.
– По-моему, вам хватит, – скучным голосом сказал Николай.
– Почему вы так решили? – удивился Стебликов, пытаясь открыть бутылку о край стола. – Ну, я осел! – радостно доложил он. – Тут же есть открывашка…
Он засунул бутылку под столик, нащупал привинченную открывашку под столешницей и открыл пиво. Пена брызнула из горлышка, попала на брюки Николаю. Тот возмущенно отпрыгнул.
– Мало того, что без билета, понимаешь! Да еще поддатый! Сейчас надышишь перегаром! – вскричал он.
Стебликов срочно отхлебнул глоток, чтобы остановить выброс пенной струи, с недоумением воззрился сверху на Николая.
– Да ну тебя. С тобой каши не сваришь… – заявил он, направляясь к двери и снова открывая ее.
– Спать! – рявкнул Николай.
– Сам спи. Мне еще не хочется, – обернулся Стебликов и с силою задвинул дверь.
Он увидел, что Эрик стоит на том же месте со стаканчиком в руке, и сразу направился к нему.
– Вот. Пиво… Хочешь? – показал он ему бутылку.
– Что это такое? – заинтересовался Эрик.
– Пиво… Бир… – вспомнил слово Стебликов.
– Алекс принес русского пива,– объявил Эрик друзьям в купе. – Кто хочет?
К Стебликову потянулись руки с бумажными стаканчиками. Он вошел в купе и принялся наливать каждому понемножку, дружелюбно бормоча:
– Тут немного… Всего одна бутылка… Попробовать…
Он вылил все до капли под одобрительные возгласы американцев. Видя, что хозяину ничего не досталось, толстяк снабдил Стебликова порцией виски.
– За дружбу! – оглядев американцев, провозгласил Стебликов.
– О! Мир! Дружба! – загалдели американцы.
Все выпили. Алекса усадили на нижнюю полку между толстяком и девушкой. Напротив примостились Эрик и еще три человека – среди них один негр. Американцы дружелюбно и простодушно глядели на Алекса.
– Как вам нравится в Советском Союзе? – начал он эту небольшую пресс-конференцию, но по лицам увидел, что американцы не понимают. – Ду ю… – попытался он перевести себя, но понял, что не готов к этому.
Толстяк решил представить общество. Тыкая каждого пальцем, он обошел всю компанию, начав с себя:
– Даглас… Розмари… Эрик… Роберт… Сэнди.
– Алекс, – поклонился Стебликов, стукая себя ладонью по груди. – Рашен инженир, – добавил он после паузы.
– О! рашен инженир! Йес! – закивали американцы, весело переглядываясь друг с другом.
– Эрик, ты уверен, что агент действительно не понимает по-английски? Возможно, он притворяется? – обратился Даглас к Эрику, с улыбкой следя за выражением лица Алекса.
