Среди многих человеческих чувств ещё одно особенно важно для учения в школе. Это чувство истины. Наслаждение, получаемое от того, что человек узнал правду и глубоко убеждён в том, что его знание истинно, правдиво. Знание становится сильным и ясным только тогда, когда оно соединено с уверенностью в том, что знание это истинно. Знание, соединённое с верой в его истинность, — это убеждение человека. Чем сильнее вера, тем глубже убеждение. Так и говорят: «Моё глубокое убеждение…»
Все знают, что Земля вертится вокруг своей оси и вокруг Солнца. Думаю, что и читатель убеждён в этом. А почему, собственно говоря? Ну-ка, выйдем вместе в поле, и попробуйте доказать, что Земля вертится, а не стоит на месте! Боюсь, что никаких очевидных доказательств вы не обнаружите.
Однако всей системой научных астрономических взглядов мы убеждены, что Земля действительно круглая и что она и вправду вертится, и даже можем понять, отчего же мы не сваливаемся с этой бешено вертящейся Земли… И вряд ли нас кто-нибудь сумеет переубедить.
Убеждения даются нелегко. Их совершенно невозможно вызубрить. К ним приходится пробиваться, отвергая неправильный, неистинный взгляд, до них нужно доискиваться, их подчас приходится отстаивать. Зато когда убеждения появляются и укрепляются в душе человека, он готов жизнью пожертвовать ради них:
И действительно, люди шли в огонь, как Джордано Бруно, который поднялся на костёр за свои научные убеждения, или как Сергей Лазо, которого сожгли в паровозной топке за его политические, коммунистические убеждения, как шли на смерть тысячи борцов за счастье людей. Есть какая-то притягательная сила, есть какое-то высокое счастье в убеждениях, если люди даже на смерть идут, но не меняют их, не отказываются от них!
Первые моральные убеждения мы получаем из жизни, первые научные убеждения — из школы, первые политические убеждения — из жизни и школы. Будем стремиться вырабатывать их, будем постоянно спрашивать себя: что я знаю и во что я верю? Будем стараться достичь глубокого убеждения в том, что всё изучаемое нами — действительно правда, истина. Стоит поставить перед собой такую цель, как постепенно начинает появляться и разгораться святое, возвышающее душу стремление к истине, и обычные уроки становятся наслаждением.
…Но пора, наконец, сказать, откуда же пошло это не совсем научное, не строго научное выражение «труд души». В точном смысле слова труд — это всегда операции, действия с орудиями труда, в результате которых появляются какие-то материальные или духовные ценности или знания. В умственном труде такими орудиями, хоть и особыми, умственными, являются слова, понятия, модели, чертежи, формулы. Чувство же никаких «орудий» не имеет, и «операций» тоже не происходит, именно поэтому чувству, как уже говорилось, так трудно учиться. И всё же…
Это стихотворение Николая Заболоцкого очень любил учитель Сухомлинский. Он и ввёл в педагогику поэтическое понятие «труд души».
Проделаем для начала простое упражнение: отложим книгу и обойдём комнату, потихоньку прикасаясь ко всем вещам — к обоям на стене, к выключателю… Коснёмся рукой пола, потрогаем стекло в окне. Лучше сделать это, когда никто не видит, чтобы не задавали лишних вопросов. Выйдем на улицу, дотронемся до дерева или куста, до заборчика или двери. И во всём, за всем постараемся представить себе людей, людей, людей, которые делали все эти вещи, строили дом, сажали дерево или просто любовались им до нас, если оно выросло само. Попытаемся почувствовать человеческое во всём, что нас окружает!
Это «упражнение» (не совсем точное слово) полезно повторять почаще, оно вроде духовной гимнастики, оно приучит нас никогда и ни на что не смотреть безразлично, ко всему как-то относиться, всё вокруг стараться полюбить, потому что во всём — человеческий труд и человеческое чувство. Это будет напоминать нам, «что не мы одни живём на свете».
Второе «упражнение» (опять неточное слово, но читатель простит меня!) — с любимой книгой. Из книг, которые мы уже читали, вспомним, выберем одну, которая взволновала нас хоть немного, и перечитаем её не откладывая. Только будем читать по-новому: стараться сочувствовать героям, переживать их чувства так, будто это всё происходит с нами. Замечательные «учебники чувств» — трилогия Толстого и «Детство» Горького. Их стоит перечитать, сколько бы лет нам ни было.
Но, разумеется, учиться чувствовать только по книгам — невозможно. Книги лишь расширяют наши представления о чувствах людей, а реальные, живые чувства вызываются жизнью, действительными отношениями с людьми, которые нас окружают. Однако превращать эти отношения в какие-то «упражнения» было бы кощунством. В отношениях с людьми не может быть никаких «опытов», ничего искусственного. Да и зачем нам опыты? В каждом из нас есть отзывчивость, способность к добрым чувствам. Будем помнить, что участие, сопереживание всегда поддерживает людей. Будем учиться понимать, то есть чувствовать, что чувствует мама, друг, учитель, любой мало знакомый или совсем не знакомый человек, с которым жизнь свела случайно. Может быть, им грустно? Тогда бестактно быть весёлым. Может быть, им стыдно? Тогда грубость — корить их, увеличивать стыд. Может быть, у них большая радость? Тогда не стоит лезть со своими мелкими неприятностями. Словом, будем настраиваться на чувства других людей, больше всего на свете боясь оскорбить эти чужие чувства невниманием или непониманием. И так постепенно наше сердце станет отзывчивым к сердцам других людей, мы обретём богатство чувств, богатство души.
Но в области чувств, которые называют «интеллектуальными» (то есть связанными с работой ума), мы можем поставить опыты на себе, хотя они не совсем просты. Мы видели, что работы ума не бывает без работы души и что чувства вызываются поиском истины. Значит, надо каждый раз, садясь за уроки, прежде всего поставить перед собой вопрос: «А что именно я хочу узнать? Какую истину я должен добыть?» Но чтобы правильно поставить вопрос, придётся предварительно проштудировать параграф. Следовательно, работа над уроком будет выглядеть так: читаем параграф — формулируем главный вопрос в его связи с предыдущим материалом — пытаемся ответить на него совершенно точно, с полной ясностью и убеждённостью. Можно представить себе, что кто-то возражает нам, приводит другие доказательства, а мы их разбиваем.
Попробуем две-три недели так учить уроки, и нам не надо будет объяснять, что такое волнение, связанное с работой ума! Мы сами узнаем его, сами почувствуем. И если после этого кто-нибудь скажет нам, что учиться скучно, мы просто пожалеем беднягу…
Глава 8.
Внимание
Главное свойство внимания состоит в том, что оно всё время колеблется, очень подвижно. Оно может быть направлено на несколько предметов сразу, мгновенно останавливаться на чём-то одном, потом постепенно ослабевать или так же быстро переключаться на что-то другое. Внимание — прожектор, у которого всё время меняется фокус (то узкая и сильная полоса света, то широкая и слабая), и с огромной скоростью может он поворачиваться на вышке.
Эта способность к передвижению луча внимания — спасительное свойство человека. Если бы внимание было малоподвижно, люди не замечали бы опасностей, угрожающих им со всех сторон, и, возможно, вымерли бы ещё до того, как стали разумными людьми. Когда человек идёт по джунглям, его внимание должно быстро перекидываться во все стороны — реагировать на каждый шорох. Может, тигр? Может, змея притаилась? Ещё ни один рассеянный не вернулся из джунглей домой.
Но в классе, где нет тигров и змей, и за домашними уроками, где ничто не угрожает нашей жизни, зачем такая подвижность внимания? Вроде бы она мешает. Как было бы удобно уставиться в страницу и смотреть не отвлекаясь!
