- Посол, - начал Даврит, подавляя гнев. - Дар достойный. Не раз вместе с аварами мы ходили в походы. Не раз вместе делили тяготы войны. Не единожды сражались плечом к плечу с Византией. Вместе добывали богатство и славу, вместе пировали и приносили жертвы богам. Что еще просил передать мне каган?
- Пусть род твой не угаснет, - надменно ответил Таяг, поправляя парчовый халат. - Такова воля нашего справедливого повелителя. Пусть женщины родят тебе сыновей.
- Ничего не понимаю, - шепнул князю Боз. - Может на место его поставить, а не ласкать сладкими речами? Может…
- Дело не хитрое, - усмехнулся Даврит. Прервал друга жестом. - Без советчиков справимся. Но у нас тоже есть подарки.
Князь подал знак рукой. Дружинники вывели женщин. Внесли в зал тяжелый резной ларец. Посол повернул голову, а правитель склавин встал и направился на встречу гостю.
- Это оружие, - произнес он, открывая ларец и вынимая меч в великолепных, усыпанных яркими камнями ножнах. - Византийский полководец потерял его, еще не успев обнажить. Здесь еще…
- Каган много брал такого оружия, - надменно ответил посол, не меняясь в лице. - Я принимаю дары и хочу продолжить говорить.
Даврит умолк. Опустил меч. Гнев переполнял его, выступал багровыми пятнами. Князь был готов в любой момент броситься на заносчивого посла. Только взгляд Всегорда помогал еще терпению брать верх над яростью. «Погоди, авар! Я снесу пока!» - кричали горящие глаза князя. Пряча их, он развернулся молнией. Направился к своему креслу. Все смотрели на него. Ожидали что будет. Князь сел. Взгляд его был также спокоен, как и лицо. Но растоптанный волей гнев не погас. Он тлел в большом сердце готовый вспыхнуть вновь. Только Всегорд знал: новой ярости уже не сдержать.
- Скажи мне, посол, та девушка с русыми волосами - откуда вы привели ее? Не из земель ли просян, что этой осенью опустели от набегов? Не среди ли наших племен взяли авары эту добычу, посол?
Щеки Таяга дернулись. Глаза сделались уже.
- Люди, князь, такой же плод земли, как и трава. Одни увядают, другие вырастают. Трава зря цветет, если кони не сыты ей. Мы пасем своих лошадей на богатых пастбищах, где зелень сочная и вода чистая. Луна свидетель,- в указующем жесте авар поднял руку, - все боги видели, добыча, что берем мы, не под твоей властью.
- Хорошо ли это!? - поднял голос Даврит. - Моих же собратьев, моих по богам, по вере и крови, мне же дарите.
- Князь, ты не властен над племенами. Они избирают тебя. Ни просяне, ни горане, ни ливичи, или другие племена не служат тебе. Ты только вождь над ними, когда сами они желают того, но не более. Есть их воля - ты ведешь в поход их дружны. Не желают они, и ты не заставишь их. Ссоры с соседями затевают они без тебя и не ты в ответе за дерзость племен. Поэтому мудрый каган и не винит тебя. Просяне сами напали на мирные стада наши, ища наживы.
- По-другому было! - вмешался Боз.
- Князь, мои слова есть слава кагана. Простой дружинник не смеет перебивать посланника. Великий владыка повелел мне передать тебе всю правду, если ты спросишь.
Даврит кивнул головой, делая знак Бозу не встревать больше. Тот, хмурясь, отступил. Затерялся среди приближенных князя. Ярость искажала лицо бывалого воина. Он сам был из просян.
- Не доброе чую! Будем на стороже! - прошептал Всегорд. - Перун нам поможет. На то надеюсь.
Князь снова кивнул. Никто не видел, что происходило у него внутри.
- Пусть женщины подарят тебе много удовольствий. Но я привез и другой дар нашего повелителя.
Даврит побледнел.
- Слушаю, - справляясь с собой, произнес он.
Посол вынул из-за пояса золотой продолговатый предмет. Он поднял его над головой и показал присутствующим.
- Это знак, которым каган награждает тебя. Властвуя над всеми землями под небом, он владычествует и над лесами склавин. Поля склавин - поля кагана. Добыча склавин в походе - собственность кагана. Власть эта безраздельна. Но могучий повелитель признает тебя как наместника своего над склавинами и хочет, чтобы ежегодно все склавинские племена давали ему десятую часть хлеба, скота и всего что ни родит земля или вода, или небо. От взятой в походе добычи склавины обязаны отдавать отныне половину. Каган знает: весной будет новый набег на Византию. Если ты или люди твои не исполнят волю его…
Гунн переводчик говорил также размеренно, как и посол. Казалось, будто все произносит один голос Таяга.
Руки Даврита собрались на груди, разрывая рубаху. Пальцы напряглись. Кровь стучала в висках ударами аварских походных барабанов. Князь заметил, что у его людей руки давно лежат на рукоятках мечей. Лица приобрели неестественные оттенки. Слуги кагана тоже были наготове. Они приблизились к посланцу своего повелителя и внимательно следили за тем, как поведут себя князь и его люди.
- Послушай, Таяг! - грубо остановил посла князь. Не мог он принять оскорбительной милости. Не приняли бы ее боевые братья его, друзья, старейшины и князья племен. - Не будет дани! Родился ли на свете и согревается ли лучами солнца тот человек, который бы подчинил себе силу нашу? Не другие нашею землею, а мы чужою привыкли обладать. И в этом мы уверены, пока будут на свете война и мечи.
- Не будет дани! Земля наша не для аваров! - заголосили вожди и старейшины, гостившие в городище [45]. - Попробуй, возьми! Без голов уйдете!
- Слышал, посол!? - резко прервал гул князь склавин. - Слышал!? Мы сами дани берем!
- Дрожи склавин! В болотах не спрячешься! Еще никто не сумел победить великого Баяна! Земля превращается в пепел под копытами наших коней. Наши стрелы закрывают небо. Никто не в силах сдержать нас. Добром не хотите служить кагану - силой рабами станете!
Посол вынул из-за пояса другой золотой предмет и продолжал более сдержано:
- Это знак великого Баяна, повелителя всех земель под облаками. Всякий человек обязан стоять перед ним на коленях. Такова воля неба. Такова воля Баяна. Опустись на колени князь! И каган будет считать это знаком…
- Послушай меня, Таяг! - заорал Даврит, вставая и наполовину вынимая меч.
- Ты знаешь, как могуществен повелитель. Ты знаешь, что сам император Константинополя упал перед ним на колени, прося пощады и мира. Византия платит нам дань. На колени, князь! Будь благоразумен, не гневи кагана! Я надену на тебя знак власти…
Свита посла и разъяренные склавины стояли уже близко друг к другу. Оружие обнажилось.
Даврит больше не управлял собой.
- Собака! Грязная, вонючая собака! - орал он. - Кто позволил тебе так говорить со мной, гнилой пес!
- Одумайся, князь! Одумайся! Ты ведь не всесилен!
- Мой меч тебе все объяснит, собака! Попробуй его поставить на колени!
- Крови! Такую дань мы хотим! - орали склавины.
- Моча лошадей! Выродки! Шакалы! Дети рабов! - смешивались разноязычные голоса.
- Ты хочешь смерти, Даврит! - кричал Таяг, отступая под защиту своих людей. - Твою шкуру каган постелет в своем шатре, а из черепа сделает чашу. Не шути! Змеи будут забавляться в твоих кишках!
- Пусть вас утащат под землю черви! - отвечал Даврит. - Встань на колени сам, грязный пастух! Встань или я снесу тебе башку! Слышишь меня!?
- Ты заплатишь, навозный гад! Мышь, жрущая птичий помет! Ты изведал милость кагана, но не знаешь каков его гнев! Баян не простит!
- Убейте всех! Смерть! Перун, защити! Убивайте их! Убивайте травоедов!
- Вы все будете рабами! Боги помогите нам! Режьте этих псов, воины!
- Смерть коротконогим! Убивайте их!
Бешенство охватило всех. Даже хладнокровный Всегорд более не обладал собой. Голоса и металлические звуки ударов смешались со стонами раненных и умирающих. Даврит одним взмахом разрубил вставшего у него на пути авара, но несколько склавин рухнули рядом под ударом мечей кочевников. Князь должен был отступить. Под ногами он почувствовал кровь.
- Режьте этих свиней! Каган наградит каждого за собачий скальп[46]
