оставила ясный след благодаря хромой канарейке. Я нашел ее именно таким образом. А раз я сумел, то и полиция сможет. Если выяснится, что я разговариваю с вами, зная, что вы скрываетесь от правосудия, меня привлекут к ответственности как сообщника. Возникает резонный вопрос: могу ли я рассчитывать на ваше молчание?
Рита Свейн кивнула:
– Разумеется.
Розалинда возразила:
– Но ведь мы не скрываемся от правосудия, мистер Мейсон.
– Что-то не верится. Почему же вы в такой спешке прилетели в Рино?
– Я прилетела сюда, чтобы Вальтер не мог предъявить мне бумаги на развод. Я решила, что в Рино я сама подам заявление о расторжении нашего брака. Но, приехав сюда, я выяснила, что это можно будет сделать только после того, как я проживу здесь шесть недель. Я не хотела, чтобы Вальтер узнал о месте моего пребывания: я боялась, что он меня убьет. Так что в моем поведении нет ничего непонятного.
– А почему вы сюда прилетели, Рита?
– Чтобы привезти Рози необходимые ей вещи.
– И только для этого вы заказывали самолет?
– Я хотела успокоить Рози, что все прошло как по маслу: во-первых, я обманула миссис Надоеду, а во- вторых, вы согласились представлять Рози, и мне нужно было сообщить ей, что надо с вами связаться. Я подумала, что она сможет позвонить вам и договориться о свидании. Ведь она успела бы слетать туда и обратно, а Вальтер ничего бы не узнал.
– Не входили ли вы в его спальню, когда находились в доме сестры? – вдруг спросил Мейсон.
– В спальню Вальтера? Нет. Рози оставила платье на кровати в ее комнате. Я бегом поднялась туда, переоделась, спустилась вниз, в солярий, поймала канарейку, разыграла сценку для миссис Надоеды, сложила вещи Рози и сразу же забрала их с собой. Основной багаж я отправила экспрессом.
– Вы вызывали носильщика?
– Да.
– По какому адресу вы направили вещи?
– Милдред Свенс, Рино, до востребования. Понимаете, Рози сказала, что она зарегистрировалась в этой гостинице под этим именем.
– Не слишком ли хитроумные меры предосторожности только для того, чтобы избежать встречи с мужем?
– Я говорю правду.
Мейсон повернулся к Дресколлу:
– Что скажете, Дресколл? Будете ли вы молчать о причинах своего визита сюда?
– Похоже, что вы мне совершенно не верите. Я не вижу причин, почему я вам должен доверять. Поэтому ничего не обещаю.
– Джимми! – воскликнула Розалинда. – Неужели ты не видишь, что мистер Мейсон пошел на большой риск, чтобы нас защитить? Как ты…
В этот момент резко зазвонил телефон. Мейсон метнулся к аппарату.
– Алло?
Делла Стрит приглушенно проговорила:
– Сержант Голкомб с двумя местными загорелыми шерифами в широкополых шляпах только что прошли к лифту, шеф.
– Хватай машину. Лети в аэропорт. Жди меня там. Если через час меня не будет, возвращайся в контору одна. Быстрее вешай трубку.
Мейсон неистово нажал на рычаг, и местный оператор сердито ответил:
– Я вас слушаю.
– Я очень спешу, – сказал Мейсон. – Это Перри Мейсон, адвокат. Я хочу сообщить, что в комнате триста девяносто один находятся трое людей, которых разыскивает полиция Лос-Анджелеса: Розалинда Прескотт, зарегистрировавшаяся под именем Милдред Свенс, Джимми…
Джимми Дресколл подскочил к адвокату.
Мейсон, продолжая сжимать трубку левой рукой, быстро ударил Дресколла в челюсть. Молодой человек отлетел назад, а адвокат продолжал так же спокойно говорить по телефону, как будто его ничто не отвлекало:
– …Дресколл. Оба они разыскиваются в связи с убийством Вальтера Прескотта в Лос-Анджелесе. Здесь же Рита Свейн, сестра Розалинды Прескотт, которую разыскивают для дачи показаний по тому же делу.
Дресколл, восстановив равновесие, снова ринулся вперед.
– Молодой человек, не будьте идиотом! Остановитесь! – крикнул адвокат. – Мышеловка захлопнулась. Слушайте. Розалинду и Риту будут допрашивать. Не отвечайте ни на один вопрос. Не отказывайтесь следовать в Лос-Анджелес. Не делайте ничего до тех пор, пока я…
Его голос прервал громкий стук в дверь. Мужской голос потребовал:
– Немедленно откройте!
Дресколл стоял, злобно глядя на Мейсона. Розалинда Прескотт смотрела на адвоката с совершенно ошеломленным выражением лица. Мейсон обошел Риту и открыл дверь.
Сержант Голкомб, сопровождаемый двумя загорелыми полицейскими, влетел в номер и остолбенел при виде Перри Мейсона.
– Вы?
– Собственной персоной.
Голкомб весь расплылся в насмешливой улыбке.
– Как это мило! Вы знаете, что этих людей разыскивает полиция. Вы нелегально переправляете их…
– Не кипятитесь, сержант. Я не имею никакого отношения к их переходу через границу.
– Это вы только так говорите, – фыркнул Голкомб.
– Да, я так говорю. И могу это доказать.
– Ну, ладно. Во всяком случае, мы поймали вас здесь, когда вы советовались, как бы обмануть полицию.
– И снова вы ошибаетесь.
– Да-а? Вам придется это доказать комиссии присяжных!
– Это ваша третья ошибка, сержант. Я приехал сюда, потому что имел предположение, что особа, зарегистрированная в этом отеле под именем Милдред Свенс, в действительности Розалинда Прескотт, которую, как мне известно, разыскивает полиция. Тот факт, что она является моей клиенткой по другому делу, не имеет к данному вопросу никакого отношения.
– Это еще нужно доказать!
– И как только я удостоверился, что мои предположения подтвердились, я решил ее выдать местным властям, – закончил адвокат с невозмутимым видом.
Голкомб расхохотался:
– Не смешите меня! Вы что же, воображаете, что я несмышленый младенец?
Мейсон кивнул в сторону телефона:
– Если вы будете любезны справиться у телефонистки, то вам подтвердят, что я просил об этом предупредить полицию за несколько минут до вашего появления.
Голкомб недоверчиво посмотрел на Мейсона, проворчал что-то про то, что надо поспешить, пока не успели подкупить телефониста, и подошел к телефону.
– Кто-нибудь с этого номера вызывал полицию?
В трубке что-то быстро заговорили. По физиономии сержанта было ясно видно, что ответ его разочаровал. Проворчав «ол райт», он в сердцах бросил трубку на рычаг и повернулся к Мейсону:
– Чувствую, однако, что тут дело нечисто. Но пока мы этот вопрос оставим. Только не думайте, что я на этом успокоюсь. Все в свое время выяснится… Так вы говорите, что представляете Розалинду Прескотт?
– Да.
