– Ну мам, я есть хочу!
– Мишка, без разговоров, чем дольше будешь препираться, тем позже поужинаешь! Я не желаю появляться на люди с такой чумазой мордой.
– Так это ж не твоя морда чумазая!
– А по-твоему, твоя морда – не моя морда? Чужая, да? Рядовой Зимин, разговорчики в строю! Шагом марш!
– Есть!
Мишка исчез в ванной. В дверь постучали. Она вздрогнула. Они еще не успели обзавестись знакомыми. Неужто он меня нашел? Она распахнула дверь. На пороге стоял Сева с большим пластиковым пакетом в руках.
– Боже мой! Откуда ты? – обрадовалась Марина.
– Маришечка, золотце мое, я знал, что ты всегда мне рада! На этом свете немного людей радуются мне…
Очередная любовная драма, поняла Марина, нежно обнимая старого, верного друга.
– Но как ты меня нашел?
– О, кто ищет, тот всегда найдет, это с детства моя любимая песенка! Я искал, мне хотелось излить тебе душу, вот я и нашел…
– Тебе Алюша сказала? – насторожилась Марина.
– Брось, твоя Алюша золотая старуха, однако насчет турецких отелей крайне непросвещенна. Крайне! Но я же знаю, Маришечка, каким турагентством ты пользуешься! В ванной плеск, там отмывается наш маленький принц?
– Да, весь выгваздался… А где ты остановился?
– Натурально тут же, только на другом этаже. Скажи, ты мне рада?
– Я тебе очень, очень рада!
– Я привез вам с Мишкой подарки. Там есть вкусности, и красивости, и ароматности!
– Вкусности и ароматности – это более или менее понятно, – засмеялась Марина, – а вот красивости…
– Посмотришь потом, я разрешаю. Вы еще не ужинали, надеюсь?
– Собираемся!
– Тогда припрячь подарки, а то Мишка налопается конфет перед ужином.
Едва Марина успела спрятать подарки в шкаф, как из ванной выскочил Мишка:
– Сева! Откуда ты? Вот здорово, что ты приехал! Будешь учить меня плавать баттерфляем, ты зимой обещал!
– Я всегда выполняю свои обещания, не то что некоторые, – тихо добавил он.
После дня, проведенного на море и плотного, вкусного ужина, Мишка буквально рухнул. Марина даже не успела распаковать подарки, как он уже спал. А они с Севой сели на балконе – выпить джину с тоником.
– Маришечка, я хотел рассказать тебе об очередном любовном разочаровании, но вижу, тебе тоже есть о чем мне рассказать. Кто он?
– Господи, Севка, как ты догадался?
– Ласточка моя, это несложно… У тебя стали такие глаза… И потом, все самцы провожали тебя недвусмысленными взглядами… Они же сразу чуют, что у женщины кто-то есть, и слетаются как мухи на мед.
– А я ничего не заметила.
– Маришечка, кто он? Достойный претендент или такой же никудышник, как твой Игорек?
– Севочка, я не знаю…
– Ты от него сюда сбежала?
– Ну в общем, да. Ладно, бог с ним. Расскажи, что у тебя стряслось? Почему ты с Лазурного Берега махнул в Турцию?
– Ах, Маришечка, он оказался совершенным негодяем… Я столько для него сделал, а он… Нашел себе итальянского барона, ему, видите ли, хотелось иметь дело с титулованной особой!
– А ты не сказал ему, что ты сам из князей?
– Ах, кто нынче в России не из князей? К тому же этот барон давал ему кататься на своем «Порше». Я был безумно несчастен! Даже хотел покончить с собой, но потом подумал: у меня есть любимая подруга, она нуждается еще в моей помощи. И я не могу быть таким эгоистом… Вот если ты найдешь надежного мужчину, тогда я сочту себя свободным…
– Прекрати эти глупости! Ты всегда мне будешь нужен! Ты умеешь появиться именно тогда, когда это необходимо. И вообще, я не знаю никого лучше тебя!
– Тогда расскажи, кто твой объект? Он красив?
– Не знаю… Но очень хорош. – Заговорив о Михаиле Петровиче, Марина вдруг поняла, что ей безумно хочется говорить о нем. И она рассказала старому другу все.
– Знаешь, Маришечка, в этой истории есть известное изящество, – задумчиво произнес он. – Какая-то несовременная поэтичность и в то же время некая обреченность…
– Обреченность? Почему? Потому что он женат?
Сева грустно покачал головой:
– О, я обожаю тебя, Маришечка, но ты, пожалуй, чересчур… как бы это поизящнее выразиться… Как говорят французы, тер-а-тер… У тебя слишком конкретный и неромантический склад ума. Говоря об обреченности, я имел в виду, что вы обречены друг на друга… Это, что называется, божественное предопределение. И мне знаешь что еще понравилось? История с котом, у которого якобы твои глаза… Очаровательная деталь! Слушай, я хочу с ним познакомиться.
– Это еще зачем?
– Маришечка, ты думаешь, я стану отбивать у тебя любовника?
– Да ты что, мне такое и в голову не приходило, – рассердилась Марина.
– Ну и слава всевышнему! Я хочу понять, что он за человек, ты же знаешь, я хорошо разбираюсь в людях!
– Оно и видно, – проворчала Марина.
– Ты не дала договорить! Я хорошо разбираюсь в людях, когда дело не касается моей любви. Влюбляясь, я, как всякий тонко чувствующий человек, теряю голову.
– По-моему, ты слишком часто ее теряешь.
– Что делать, такова моя природа, я влюбчив. А вот про тебя этого не скажешь. Но на этот раз твои чувства все-таки сильно задеты. Я не прав?
– К сожалению, прав. Но ничего хорошего это не сулит, и я решила, что лучше держаться от него подальше.
– Позволь, а как же твоя работа?
– Я подумываю предложить им вместо себя Колышкину.
– Только через мой труп! Я не позволю тебе сделать такую чудовищную глупость. Колышкина безвкусна и вульгарна. К тому же она истеричка. Я отказался от этой работы только в твою пользу, а не в пользу какой-то Колышкиной. Не смей даже думать, иначе нанесешь мне смертельное оскорбление. Ты сделаешь эту работу. В конце концов, если не захочешь иметь дело с этим типусом, скажи ему об этом прямо, и все. Он же цивилизованный, интеллигентный человек, насколько я понял, к тому же тонко чувствующий.
– Ладно, там будет видно, а пока у меня еще почти десять дней свободы! И я хочу насладиться жизнью!
– Вот это правильно, жизнью надо наслаждаться всегда, несмотря ни на что!
Михаил Петрович был расстроен. Марина сбежала. Она, конечно, вернется, но ведь не скоро, а ему хотелось видеть ее сейчас, сию минуту. Можно, наверное, обратиться к Гусеву. Она безусловно предупредила его о своем отъезде и, возможно, даже сообщила, куда именно едет, но очень не хотелось посвящать этого Данилу-мастера в такие подробности своей жизни. Придется набраться терпения и жить надеждой. Надежда! Поеду-ка я сейчас к Надюшке, давно собирался, но то одно, то другое, давно пора узнать, не беременна ли она, а то мало ли что… С предсказаниями «бзиканутой» надо быть
