Артас: Возвышение Короля-Лича

сторону и заканчивались не ступнями, а раздвоенными копытами. Хвост позади него дергался, что было совсем не похоже на спокойного и сдержанного Архимонда. Руки, плечи и голени были облачены в золотую, мерцающую броню с выступающими черепами и шипами. С подбородка свисали два длинных и тонких щупальца. Но что сильнее всего привлекало внимание к его вытянутому лицу, так это глаза, пылающие ядовито-зеленым огнем, более ярким и более четким, чем кружащийся зеленый туман. Хотя физически Архимонд не был в этом мире, Артас почувствовал присутствие демона, от которого он не мог пошевелиться.

– Ты произнес мое имя, лич – я пришел, – сказал демон, его резонансный голос каждым слогом откликался в костях Артаса. – Ты – Кел’Тузад, не так ли?

Кел’Тузад склонил свою рогатую голову. Артас чувствовал раболепие лича.

– Да, о Великий. Это я призвал вас. Прошу, расскажите, как мне ускорить ваш приход в этот мир. Я существую лишь для того, чтобы служить вам.

– Есть особый том, который тебе нужно найти, – провозгласил повелитель демонов. Его взгляд скользнул к Артасу, демон на мгновенье посмотрел на него, и тут же отвернулся. Это вызвало у Артаса раздражение. – Единственная сохранившаяся книга заклинаний Медива, Последнего из Хранителей. Только его потерянные знания способны перенести меня в этот мир. Ищите город смертных, что называется Даларан. Книга хранится там. На закате третьего дня ты начнешь обряд.

Образ исчез. Артас долго еще смотрел туда, где был Архимонд.

Даларан. Величайшая концентрация магии в Азероте после Кель’Таласа.

Даларан. Там училась Джайна Праудмур. И весьма вероятно, Джайна все еще там. На мгновенье в нем вспыхнула вспышка боли.

– Даларан защищают самые сильные маги Азерота, – медленно сказал он Кел’Тузаду. – Нам не удастся скрыть свое наступление. Они будут готовы.

– Как был готов Кель’Талас? – рассмеялся во весь голос Кел’Тузад. – Вспомни, с какой легкостью эта армия сокрушила его. И там будет то же самое. Кроме того, напомню тебе... я был членом Кирин Тора и приближенным к Архимагу Антонидасу. Даларан был моим домом, когда я еще был смертным во плоти. Я знаю все его секреты, все его защитные заклинания, способы оказаться там, где они даже и не думали ставить охрану. Как это мило – навести ужас на тех, кто заставлял меня отречься от моего пути, от моей судьбы. Не бойся, рыцарь смерти. Мы не можем потерпеть неудачу. Никто и ничто не может остановить Плеть.

Краем глаза Артас уловил движение. Он развернулся и увидел бестелесный дух некогда живой Сильваны Ветрокрылой. Очевидно, она слышала их беседу и заметила его реакцию на новый приказ.

– Этот разговор о Даларане тронул тебя, – лукаво заметила она.

– Замолчи, призрак, – пробормотал он, вспомнив против воли, как он впервые прошел врата Даларана, сопровождая Джайну. Невинность того времени теперь была ему уже недоступна.

– Возможно, кто-то, о ком ты заботился? Приятные воспоминания?

Проклятая банши не отставала. Он отдался гневу, сжал руку, и она закорчилась от боли, пока он не отпустил ее.

– Больше ни слова об этом, – предупредил он. – Не мешай нам.

Сильвана молчала. Но на ее бледном, призрачном лице появилась дикая самодовольная усмешка.

– Я могу помочь, – голос Джайны был спокоен, чего сама она не ожидала. Она находилась рядом со своим наставником, Антонидасом, в его любимом, по-домашнему уютном кабинете, где всегда царил кавардак. – Я достаточно обучена для этого.

Архимаг стоял и смотрел в окно, сжав руки за спиной, как будто ничего страшного не происходило, и он просто наблюдал, как внизу студенты проводят практику.

– Нет, – спокойно заявил он. – У тебя иная задача, – он повернулся к ней, и ее сердце сжалось, лишь она увидала выражение его лица. – Задача, от которой я… и Теренас, да хранит Свет его душу… уклонились. Он отказался выслушать того странного пророка, и был убит его же сыном, а его королевство лежит теперь в руинах, по которому бродят лишь мертвецы.

Даже сейчас внутри Джайны все сжалось при его упоминании. Артас…

Ей все еще было сложно поверить в происходящее. Она любила его, так сильно… она любила его до сих пор. Она постоянно молилась, тихо и незаметно ото всех, чтобы он был под каким-то контролем, которому он не мог сопротивляться. Ибо если он сделал все это по собственной воле...

– Пророк говорил и со мной, но я высокомерно решил, что знаю больше всех. И вот, моя дорогая, мы пришли к тому, что сейчас имеем. Все мы живем – и умираем – по нашему выбору. – Антонидас печально улыбнулся. Ее глаза покраснели, она заморгала, не желая пролить ни слезинки.

– Я останусь. Я могу...

– Ты должна беречь тех, о ком обещала заботиться, Джайна Праудмур, – строго сказал Антонидас, его лицо стало суровее. – Будет ли тут одним магом больше или меньше… это ничего не изменит. Сейчас тебя ждут другие.

– Антонидас … – ее голос оборвался на полуслове. Она бросилась к нему и крепко обняла. Она так прежде никогда не делала; она боялась сделать это. Но теперь он казался… старым. Старым, слабым и, что хуже всего, смирившимся. – Я останусь. Я могу...

– Дитя, – нежно сказал он, гладя по ее спине, затем фыркнул от смеха. – Нет, ты уже не дитя. Ты – женщина и настоящий лидер. И все же… тебе лучше идти.

Снаружи прозвучал голос, сильный, звонкий и знакомый. В Джайну словно ударила молния. У нее замерло дыхание, она отпустила своего наставника и отошла назад.

– Волшебники Кирин Тора! Я – Артас, первый из рыцарей смерти великого Короля-лича! Я приказываю вам открыть ворота и склониться перед силой Плети!

Рыцарь смерти? Потрясенная Джайна вопросительно уставилась на Антонидаса, который грустно ей улыбнулся.

– Я решил уберечь тебя от этого… по крайне мере до этого момента.

Все вокруг нее закружилось. Артас… здесь…

Архимаг подошел к балкону. Небольшой взмах скрюченных годами рук, и его голос стал столь же громок, как и у Артаса.

– Приветствую тебя, принц Артас, – сказал Антонидас. – Как поживает твой благородный отец?

– Антонидас, – ответил Артас. Где он был? Снаружи? Увидела бы она его, если бы подошла к Антонидасу на балконе? – Не нужно лицемерия.

Джайна посмотрела в другую сторону и вытерла слезы на глазах. Она изо всех сил пыталась что-то сказать, но слова словно застревали в горле.

– Мы ждали твоего визита, Артас, – спокойно продолжил Антонидас. – Волшебники создали ауру, которая уничтожит твоих мертвецов, если они попытаются подойти к городу.

– Твои фокусы не остановят меня, Антонидас. Вероятно, ты уже слышал, что произошло в Кель’Таласе? Они тоже думали, что неуязвимы.

Кель’Талас.

Джайне стало нехорошо. Она была в Даларане, когда от горстки выживших, которым удалось сбежать, пришла весть о том, что произошло в Кель’Таласе. Здесь же находился тогда и принц кель’дораев. Она никогда не видела Кель’таса таким… таким сердитым, таким расстроенным, таким грубым. Она подошла к нему, желая выразить сочувствие и оказать поддержку, но он взвинтился и посмотрел на нее с такой яростью, что она отскочила от него.

– Не говори ничего, – прорычал Кель. Его руки были сжаты в кулаки; к своему ужасу она поняла, что он едва сдерживает себя, что не ударить ее. – Глупая девчонка. И это чудовище ты затащила себе в постель?

Джайна моргнула, ошеломленная грубостью слов обычно очень культурного эльфа.

– Я...

Но ему ее слова были не интересны.

– Артас – убийца! Он погубил тысячи невинных жизней! На его руках столько крови, что целого океана