– Тогда перестаньте убивать моих подданных.
– Слушаюсь, ваше величество. Битва окончена. Ваши верные слуги одержали победу. Дальнейшее побоище ни к чему. Простите, милорд, за неудобство, которое мы вам доставили.
– Война – такая бессмыслица, – прошептал Генрих.
– Сущая правда, милорд. Мы предпочли бы решить разногласия путем мирных переговоров.
– Я не желаю вам зла, – сказал король, – но прекратите бой и позаботьтесь о раненых. Давайте покончим с войной.
Короля окружили другие люди, подняли, положили на носилки. В близлежащем аббатстве, в присутствии Йорка, Солсбери и Варвика, лекарь обработал и перевязал рану. Она была болезненной, но не смертельной.
Узнав о смерти Сомерсета, король совсем пал духом. Еще более он опечалился, когда выяснилось, что в этот день пали многие из его друзей: лорд Клиффорд, лорд Нортумберленд, сын Бакингема. Граф Дорсет, сын и наследник Сомерсета, весь израненный, был отправлен в свой замок на простой телеге.
– Проклятье и еще раз проклятье, – повторял король.
Теперь придется ехать с победителем в Лондон. Йорк говорит, что народ должен видеть, как хорошо ладят между собой король и его новые советники.
Разве у Генриха был выбор?
Ведь победу одержал Йорк.
Маргарита сидела в Гринвиче, с нетерпением дожидаясь известий об исходе битвы.
Увидев на горизонте всадников, она бросилась им навстречу и спросила:
– Какие вести?
По лицам гонцов и так было ясно.
Итак, Сомерсет убит, король ранен.
Ранен? Тяжело? Куда? Маргарита была перепугана.
Стрела попала ему в шею! Ах, злодеи! Ну ничего, когда-нибудь они попадутся к ней в руки!
Бедный король. Неужели он снова впадет в оцепенение?
Мятежники идут в Лондон. Троица победителей – Йорк, Солсбери и Варвик – везут с собой короля. Так он их пленник? Нет, они обращаются с ним как с монархом. Все время твердят, что теперь у них нет причин для раздора. Сомерсет убит, цель выступления достигнута.
Как тяжело терять друзей! Маргарита вспомнила славного Саффолка, бедную безутешную Алису. А теперь еще и Эдмунд погиб. Его сын, красивый молодой человек, так изрублен, что вряд ли останется жив. Выстоять Маргарите помог огонь безумной ненависти, пылавший в ее душе. В те дни она утешалась, разрабатывая планы страшной мести. Негодяи пожалеют, что родились на свет!
Ненависть помогла залечить горе. Война еще не окончена. Сегодня они торжествуют, но завтра их ждет позор и поражение.
Королева направилась в детскую. Маленький Эдуард мирно спал, но она подняла его, прижала к себе.
Настанет день, мой милый, и ты станешь королем. Молю Господа, чтобы ты оказался сильнее, чем твой отец.
Малыш запищал, недовольный тем, что его разбудили, однако Маргарита не разжала объятий. Она сидела на стуле, укачивая младенца.
Он – ее единственная надежда. Ради него она бу-дет сражаться, и непременно настанет день, когда голова Йорка будет торчать на колу.
Королева уложила сына в колыбель и вернулась в свою опочивальню. Она не могла ничего есть, долго сидела, глядя перед собой. Ни одна из прислужниц не осмелилась к ней приблизиться.
Состоялось заседание Парламента, где присутствовал король, но заправлял всем Йорк.
Вердикт был унизителен для Маргариты: государственные мужи постановили, что герцог Сомерсет и королева правили страной неразумно и бесчестно.
Маргарита бесилась у себя в Гринвиче, но поделать ничего не могла. Парламент обратился к королю с петицией, прося назначить герцога Йоркского лордом-протектором королевства. Генрих согласился.
Маргарита знала, что у короля не было выбора. Он всецело находился во власти Йорка. Но ничего, рано или поздно настанет день, и тогда…
По крайней мере, король не был пленником. Ему оказывали все подобающие почести, без конца твердили, что он – законный король, а они его верные слуги.
Поверить в это может только дурак, думала Маргарита. Йорк добирается до короны, это единственное, к чему он стремится.
Затем стало известно, что король, королева и наследный принц отныне будут жить в Херфорде. По слухам, загадочная болезнь короля возвращалась.
Маргарите вновь предстояло выхаживать своего мужа. Рана была нетяжелой и быстро заживала. Но Генрих и в самом деле был близок к умственному расстройству. На сей раз, правда, он не впал в летаргию и рассудок его не замутился, однако у короля ослабела память. Он почти не разговаривал и все время проводил за чтением книг.
– Лучше будет, если поместить его под заботливую опеку королевы, – объявил Йорк.
