Не успела она проглотить нескольких кусочков, как из-за дома со стороны озера появился Джеральд. Он, очевидно, купался, и на нем были надеты одни только шорты.
Доминика покраснела. Ей прежде не доводилось видеть полуобнаженных белых мужчин, к тому же она должна была признать, что Джеральд являл собой малоприятное зрелище.
Его мокрые волосы прилипли ко лбу, толстое волосатое тело с отвисшим брюшком было покрыто неровными, красными пятнами от солнечных ожогов.
В руке он нес большое белое полотенце, и Доминика удивилась, почему он не сделал попытки прикрыться им.
— Доброе утро, Доминика, — громко сказал он, подойдя поближе. — Вы встали очень рано! Я думал, вы устали с дороги и будете долго спать.
При его приближении Доминика нервно вскочила на ноги.
— Я привыкла рано вставать.
— Садитесь и продолжайте ваш завтрак, — сказал Джеральд. Я только накину халат и через минуту присоединюсь к вам.
Он вошел в дом сквозь открытую стеклянную дверь веранды, а Доминика снова опустилась на свое место.
Она заметила, что глаза его были налиты кровью, а лицо казалось еще более опухшим, чем накануне вечером.
Она медленно пила чай, но почему-то у нее сразу пропал аппетит. Джеральд вернулся через несколько минут. На этот раз на нем был длинный белый махровый халат с застежками на груди, но шея его была по- прежнему голой, и хотя он причесался, по мнению Доминики, это не сильно улучшило его внешний вид.
Она подозревала, что ее отец был бы шокирован, увидев, как она сидит за завтраком с мужчиной, одетым в один лишь халат, но тут же сказала себе, что критиковать окружающих некрасиво, к тому же вполне естественно, что люди, живущие в такой глуши, не так строго придерживаются условностей.
— Кофе, Синна Дюраи? — спросил слуга, стоявший рядом со стулом Джеральда. Он заколебался, потом спросил:
— А где Джаггернаут10?
Доминика с удивлением посмотрела на него.
— По-моему, это очень подходящее имя для моего дядюшки, — пояснил Джеральд, видя, что она не поняла его. — Или, если так вам нравится больше, где же босс?
— Я видела, как он отправился куда-то верхом некоторое время назад, — ответила Доминика.
Она решила, что очень некрасиво и невоспитанно со стороны племянника так отзываться о дяде в присутствии слуг.
— В таком случае я буду виски, — сказал Джеральд слуге, и неси поскорее!
Доминика уставилась на него в изумлении. Она не представляла, как можно пить виски за завтраком.
Словно заметив ее недоумение, Джеральд сказал:
— Надо пользоваться моментом, пока я могу. Вы знаете, что мне вчера вечером предложил его светлость?
— Не имею… понятия, — еле слышно прошептала Доминика.
— Он сказал мне, что я должен буду подписать обязательство бросить пить! Но уж можете быть уверены, если я и подпишу его, то буду держать в этот момент пальцы скрещенными, чтобы моя клятва, или обещание, или как там это называется, ничего не значила!
— Вы хотите сказать… что вы сознательно обманете его? — спросила Доминика.
— Только не надо читать мне проповедь! — воскликнул Джеральд. — С меня и так уже довольно!
Слуга поставил на стол бокал с виски, и Джеральд залпом проглотил половину.
— Так-то лучше, — со вздохом сказал он. — Теперь нам с вами будет легче беседовать.
Доминика настороженно взглянула на него. Принимая во внимание присутствие двух слуг, она считала, что момент для разговора выбран не самый удачный.
Однако Джеральд вел себя так, словно их здесь не было. Он лишь досадливо отмахнулся от предложенной ему порции папайи и придирчиво посмотрел на яичницу с беконом, которую поставили перед ним.
— Если нам придется жить в этой Богом забытой дыре, — сказал он после небольшой паузы, — нужно будет попытаться хоть немного скрасить себе жизнь. Если мой скряга-дядюшка даст нам достаточно денег, мы сможем ездить развлекаться в Канди. Конечно, это вам не Коломбо, но в прошлом году там открылся вполне приличный клуб, и у меня там есть знакомые, всегда готовые составить компанию.
— Но разве вы не будете заняты… на плантации? — нерешительно спросила Доминика.
— Я приложу все силы, чтобы держаться подальше от нее! — ответил Джеральд, хрипло рассмеявшись. — Конечно, до отъезда босса в Англию придется делать вид, что я интересуюсь тем, как идут дела. Я не думаю, что он надолго задержится после того, как мы поженимся. По крайней мере, надеюсь, что он уедет как можно быстрее!
Доминика нервно сжала руки, которые держала сложенными на коленях.
Ее расстроило не только то, что говорил Джеральд, но и как он это говорил. Его голос звучал грубо и презрительно; было видно, что он ненавидит своего дядю, так же как и этот прекрасный дом, и изумительную долину, раскинувшуюся внизу.
Она пыталась представить, как именно он собирается «поразвлечься», но что бы он ни имел в виду, Доминика была уверена, что ей это не понравится.
Чувствуя, что нужно что-нибудь сказать, она тихо спросила.
— А в Канди бывают концерты? Кто-нибудь там интересуется музыкой?
— Не думаю, — ответил Джеральд, — если только вы не имеете в виду ту музыку, под которую можно потанцевать. Каждую субботу там устраивают танцы. Молодые люди, правда, иногда ведут себя грубовато, но девушки не жалуются и веселятся от души! Всегда есть возможность пообниматься и поцеловаться с кем-нибудь в саду при луне. Романтика и все такое. Вам понравится.
Доминика с трудом перевела дыхание. Она не знала, что ответить; она была просто ошарашена его словами.
Джеральд опрокинул остатки виски себе в рот, щелкнул пальцами, и слуга быстро заменил пустой бокал полным.
Джеральд стал медленно пить, не отводя глаз от Доминики.
— Я думаю, мне многому предстоит вас научить, — сказал он после небольшой паузы, — но вы быстро освоитесь. Женщины вообще легко ко всему привыкают. Мне кажется, мы с вами отлично поладим.
Что-то в его голосе, в выражении его лица заставило Доминику внутренне содрогнуться. Она чувствовала себя так, словно рядом с ней неожиданно появилась кобра.
Ей хотелось убежать, но она не смела тронуться с места. В этот момент послышались шаги, она увидела, что к ним направляется лорд Хокстон, и почувствовала огромное облегчение.
Она заметила, как Джеральд одним глотком допил виски и отдал пустой бокал слуге, который тайком поспешно убрал его.
Доминике было неприятно, что они обманывают хозяина дома за его спиной.
Возможно, лорд Хокстон заметил происходившее, но не подал виду. Доминика заметила, что он переоделся в другую рубашку и завязал галстук. Он был без сюртука, но манжеты рубашки были застегнуты золотыми запонками.
— Доброе утро, Доминика! — произнес он ровным, спокойным тоном, и она почувствовала, как ее страх сразу улетучился. Доброе утро, Джеральд! Я вижу, ты купался.
— Конечно, — ответил Джеральд. — Это очень помогает сохранить фигуру.
— Тебе не мешало бы почаще ездить верхом, если тебе необходима физическая нагрузка, — заметил лорд Хокстон. — Как я обнаружил, многие лошади в конюшне застоялись.
Племянник не ответил, а лишь обиженно надулся. Слуга принес лорду Хокстону чай. Сделав несколько глотков, лорд Хокстон обратился к Доминике:
— Не могу выразить, какое чувство удовлетворения я испытываю, когда сижу на своей веранде, смотрю на Свою долину и пью свой чай.
