расправу.Без устали безумная девицаКричала: «Ясно вижу Трою павшей в прах!»Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев —Во все века сжигали люди на кострах.Конец простой – хоть не обычный, но досадный:Какой-то грек нашел Кассандрину обитель, —И начал пользоваться ей не как Кассандрой,А как простой и ненасытный победитель.Без умолку безумная девицаКричала: «Ясно вижу Трою павшей в прах!»Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев —Во все века сжигали люди на кострах.1967СЛУЧАЙ НА ШАХТЕСидели пили вразнобой«Мадеру», «старку», «зверобой» —И вдруг нас всех зовут в забой, до одного:У нас – стахановец, гагановец,Загладовец, – и надо ведь,Чтоб завалило именно его.Он – в прошлом младший офицер,Его нам ставили в пример,Он был как юный пионер – всегда готов, —И вот он прямо с корабляПришел стране давать угля, —А вот сегодня – наломал, как видно, дров.Спустились в штрек, и бывший зэк —Большого риска человек — Сказал: «Беда для нас для всех, для всех одна:Вот раскопаем – он опятьНачнет три нормы выполнять,Начнет стране угля давать – и нам хана.Так что, вы, братцы, – не стараться,А поработаем с прохладцей —Один за всех и все за одного».… Служил он в Таллине при Сталине —Теперь лежит заваленный, —Нам жаль по-человечески его…1967ОЙ, ГДЕ БЫЛ Я ВЧЕРАОй, где был я вчера – не найду, хоть убей!Только помню, что стены – с обоями,Помню – Клавка была, и подруга при ей, —Целовался на кухне с обоими.А наутро я встал —Мне давай сообщать,Что хозяйку ругал,Всех хотел застращать,Будто голым скакал,Будто песни орал,А отец, говорил,У меня – генерал! А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,Говорил, будто все меня продали,И гостям, говорят, не давал продыхнуть —Донимал их своими аккордами.А потом кончил пить —Потому что устал, —Начал об пол крушитьБлагородный хрусталь,Лил на стены вино,А кофейный сервиз,Растворивши окно,Взял да выбросил вниз.И никто мне не мог даже слова сказать.Но потом потихоньку оправились, —Навалились гурьбой, стали руки вязать,И в конце уже – все позабавились.Кто – плевал мне в лицо,А кто – водку лил в рот,А какой-то танцорБил ногами в живот… Молодая вдова,Верность слову храня, —Ведь живем однова —Пожалела меня.И бледнел я на кухне разбитым лицом,Делал вид, что пошел на попятную.«Развяжите, – кричал, – да и дело с концом!»Развязали, – но вилки попрятали.Тут вообще началось —Не опишешь в словах, —И откуда взялосьСтолько силы в руках! —Я как раненый зверьНапоследок чудил:Выбил окна и дверьИ балкон уронил.Ой, где был я вчера – не найду днем с огнем!Только помню, что стены – с обоями, —И осталось лицо – и побои на нем, —Ну куда теперь выйти с побоями!… Если правда оно — Ну хотя бы на треть, —Остается одно:Только лечь помереть!Хорошо, что вдоваВсе смогла пережить,Пожалела меня —И взяла к себе жить.1967ПЕСНЯ ПРО ПРАВОГО ИНСАЙДАМяч затаился в стриженой траве.Секунда паузы на поле и в эфире…Они играют по системе «дубль-ве», —А нам плевать, у нас – «четыре- два-четыре».Ох инсайд! Для него – что футбол, что балет,И всегда он играет по правому краю, —Справедливости в мире и на поле нет —Потому я всегда только слева играю.Мяч затаился в стриженой траве.Секунда паузы на поле и в эфире…Они играют по системе «дубль-ве», —А нам плевать, у нас – «четыре-два- четыре».Вот инсайд гол забил, получив точный пас.Я хочу, чтоб он встретился мне на дороге, —Не могу: меня тренер поставил в запас,А ему сходят с рук перебитые ноги.Мяч затаился в стриженой траве.Секунда паузы на поле и в эфире…Они играют по системе «дубль-ве», —А нам плевать, у нас – «четыре-два- четыре».Ничего! Я немножечко повременю,И пускай не дают от команды квартиру —Догоню, я сегодня его догоню, —Пусть меня не заявят на первенство миру.Мяч затаился в стриженой траве.Секунда паузы на поле и в эфире…Они играют по системе «дубль-ве», —А нам плевать, у нас – «четыре-два- четыре».Ничего! После матча его подожду —И тогда побеседуем с ним без судьи мы, —Пропаду, чует сердце мое – попадуСо скамьи запасных на скамью подсудимых.Мяч затаился в стриженой траве.Секунда паузы на поле и в эфире…Они играют по системе «дубль-ве», —А нам плевать, у нас – «четыре-два- четыре».1967* * *У нас вчера с позавчерашла спокойная игра —Козырей в колоде каждому хватало,И сходились мы на том,что, оставшись при своем,Расходились, а потом – давай сначала!Но вот явились к нам они – сказали «Здрасьте!».Мы их не ждали, а они уже пришли…А в колоде как-никак – четыре масти, —Они давай хватать тузы и короли!И пошла у нас с утранеудачная игра, —Не мешайте и не хлопайте дверями!И шерстят они нас в пух —им успех, а нам испуг, —Но тузы – они ведь бьются козырями! А вот явились к нам они – сказали «Здрасьте!».Мы их не ждали, а они уже пришли…А в колоде как-никак – четыре масти, —И им достались все тузы и короли! Шла неравная игра —одолели шулера, —Карта прет им, ну а нам – пойду покличу!Зубы щелкают у них —видно, каждый хочет вмигКончить дело – и начать делить добычу.А вот явились к нам они – сказали «Здрасьте!».Мы их не ждали, а они уже пришли…А в колоде как-никак – четыре масти, — И им достались все тузы и короли!Только зря они шустры —не сейчас конец игры!Жаль, что вечер на дворе такой безлунный!..Мы плетемся наугад,нам фортуна кажет зад, —Но ничего – мы рассчитаемся с фортуной! И вот явились к нам они – сказали «Здрасьте!».Мы их не ждали, а они уже пришли…Но в колоде все равно – четыре масти, —И нам достанутся тузы и короли! 1967АИСТЫНебо этого дня — ясное,Но теперь в нем – бронялязгает.А по нашей земле —гул стоит,И деревья в смоле —грустно им.Дым и пепел встаюткак кресты,Гнезд по крышам не вьютаисты.Колос – в цвет янтаря, —успеем ли?Нет! Выходит, мы зрясеяли.Что ж там, цветом в янтарь,светится?Это в поле пожармечется.Разбрелись все от бедв стороны…Певчих птиц больше нет —вороны!И деревья в пылик осени.Те, что песни могли, —бросили.И любовь не для нас, —верно ведь,Что нужнее сейчасненависть?Дым и пепел встаюткак кресты,Гнезд по крышам не вьютаисты.Лес шумит, как всегда,кронами,А земля и вода —стонами.Но нельзя без чудес — аукаетДовоенными лесзвуками.Побрели все от бедна восток,Певчих птиц больше нет, нетаистов.Воздух звуки хранитразные,Но теперь в нем – гремит,лязгает.Даже цокот копыт — топотом,Если кто закричит —шепотом.Побрели все от бедна восток, —И над крышами нетаистов…
