мифом.Пил тамада за город, за аулИ всех подряд хвалил с остервененьем, —При этом он ни разу не икнул —И я к нему проникся уваженьем.Правда, был у тамадыДлинный тост алавердыЗа него – вождя народов,И за все его труды.Мне тамада сказал, что я – родной,Что если плохо мне – ему не спится, —Потом спросил меня: «Ты кто такой?»А я сказал: «Бандит и кровопийца».В умах царил шашлык и алкоголь, —Вот кто-то крикнул, что не любит прозы,Что в море не поваренная соль — Что в море человеческие слезы.Но вот конец – уже из рога пьют,Уже едят инжир и мандаринки,Которые здесь запросто растут,Точь-в-точь как те, которые на рынке.Обхвалены все гости, и покаОни не окончательно уснули —Хозяина привычная рукаТолкает вверх бокал «Киндзмараули»… О как мне жаль, что я и сам такой:Пусть я молчал, но я ведь пил – не реже, —Что не могу я моря взять с собойИ захватить все солнце побережья.1969* * *Нет меня – я покинул Расею, —Мои девочки ходят в соплях! Я теперь свои семечки сеюНа чужих Елисейских полях.Кто-то вякнул в трамвае на Пресне:«Нет его – умотал наконец!Вот и пусть свои чуждые песниПишет там про Версальский дворец».Слышу сзади – обмен новостями:«Да не тот! Тот уехал – спроси!»«Ах не тот?!» – и толкают локтями,И сидят на коленях в такси.Тот, с которым сидел в Магадане,Мой дружок по гражданской войне —Говорит, что пишу ему: «Ваня!Скушно, Ваня, – давай, брат, ко мне!»Я уже попросился обратно —Унижался, юлил, умолял… Ерунда! Не вернусь, вероятно, —Потому что я не уезжал!Кто поверил – тому по подарку, —Чтоб хороший конец, как в кино:Забирай Триумфальную арку,Налетай на заводы Рено!Я смеюсь, умираю от смеха:Как поверили этому бреду?! —Не волнуйтесь – я не уехал,И не надейтесь – я не уеду! 1970ВЕСЕЛАЯ ПОКОЙНИЦКАЯЕдешь ли в поезде, в автомобилеИли гуляешь, хлебнувши винца, —При современном машинном обильеТрудно по жизни пройти до конца.Вот вам авария: в ЗамоскворечьеТрое везли хоронить одного, —Все, и шофер, получили увечья,Только который в гробу – ничего.Бабы по найму рыдали сквозь зубы,Дьякон – и тот верхней ноты не брал,Громко фальшивили медные трубы, —Только который в гробу – не соврал.Бывший начальник – и тайный разбойник —В лоб лобызал и брезгливо плевал,Все приложились, – а скромный покойникТак никого и не поцеловал.Но грянул гром – ничего не попишешь,Силам природы на речи плевать, —Все разбежались под плиты и крыши, —Только покойник не стал убегать.Что ему дождь – от него не убудет, —Вот у живущих – закалка не та.Ну а покойники, бывшие люди, —Смелые люди и нам не чета.Как ни спеши, тебя опережаетКлейкий ярлык, как отметка на лбу, —А ничего тебе не угрожает,Только когда ты в дубовом гробу.Можно в отдельный, а можно и в общий —Мертвых квартирный вопрос не берет, —Вот молодец этот самый – усопший, —Вовсе не требует лишних хлопот.В царстве теней – в этом обществе строгомНет ни опасностей, нет ни тревог, —Ну а у нас – все мы ходим под богом,Только которым в гробу – ничего.Слышу упрек: «Он покойников славит!»Нет, – я в обиде на злую судьбу:Всех нас когда-нибудь ктой-то задавит, —За исключением тех, кто в гробу.1970* * *Переворот в мозгах из края в край,В пространстве – масса трещин и смещений:В Аду решили черти строить райДля собственных грядущих поколений.Известный черт с фамилией Черток —Агент из Рая – ночью, внеурочноОтстукал в Рай: в Аду черт знает что, —Что точно – он, Черток, не знает точно.Еще ввернул тревожную строкуДля шефа всех лазутчиков Амура:«Я в ужасе, – сам Дьявол начеку,И крайне ненадежна агентура».Тем временем в Аду сам ВельзевулПотребовал военного парада, —Влез на трибуну, плакал и загнул:«Рай, только рай – спасение для Ада!»Рыдали черти и кричали: «Да!Мы рай в родной построим Преисподней!Даешь производительность труда!Пять грешников на нос уже сегодня!»«Ну что ж, вперед! А я вас поведу! —Закончил Дьявол. – С богом! Побежали!»И задрожали грешники в Аду,И ангелы в Раю затрепетали.И ангелы толпой пошли к Нему —К тому, который видит все и знает, —А Он сказал: «Мне наплевать на тьму!» —И заявил, что многих расстреляет.Что Дьявол – провокатор и кретин,Его возня и крики – всё не ново, —Что ангелы – ублюдки как один,И что Черток давно перевербован.«Не Рай кругом, а подлинный бедлам, —Спущусь на землю – там хоть уважают!Уйду от вас к людям ко всем чертям —Пущай меня вторично распинают!..»И Он спустился. Кто он? Где живет?…Но как-то раз узрели прихожане —На паперти у церкви нищий пьет.«Я Бог, – кричит, – даешь на пропитанье!»Конец печален (плачьте, стар и млад, —Что перед этим всем сожженье Трои!):Давно уже в Раю не рай, а ад, —Но рай чертей в Аду зато построен!1970РАЗВЕДКА БОЕМЯ стою, стою спиною к строю, —Только добровольцы – шаг вперед!Нужно провести разведку боем, — Для чего – да кто ж там разберет…Кто со мной? С кем идти? Так, Борисов… Так, Леонов…И еще этот типИз второго батальона! Мы ползем, к ромашкам припадая, —Ну-ка, старшина, не отставай! Ведь на фронте два передних края:Наш, а вот он – их передний край.Кто со мной? С кем идти?Так, Борисов… Так, Леонов…Да, еще этот типИз второго батальона!Проволоку грызли без опаски:Ночь – темно, и не видать ни зги.В двадцати шагах – чужие каски, —С той же целью – защитить мозги.Кто со мной? С кем идти?Так, Борисов… Так, Леонов…Ой!.. Еще этот типИз второго батальона.Скоро будет «Надя с шоколадом» —В шесть они подавят нас огнем, —Хорошо, нам этого и надо —С богом, потихонечку начнем!С кем обратно идти?Так, Борисов… Где Леонов?!Эй ты, жив? Эй ты, типИз второго батальона! Пулю для себя не оставляю.Дзот накрыт и рассекречен дот…А этот тип, которого не знаю,Очень хорошо себя ведет.С кем в другой раз идти?Где Борисов? Где Леонов?Правда, жив этот типИз второго батальона.… Я стою спокойно перед строем —В этот раз стою к нему лицом, —Кажется, чего-то удостоен,Награжден и назван молодцом.С кем в другой раз ползти?Где Борисов? Где Леонов? И парнишка затихИз второго батальона…1970* * *Запомню, оставлю в душе этот вечер —Не встречу с друзьями, не праздничный стол:Сегодня я сам – самый главный диспетчер,И стрелки сегодня я сам перевел.И пусть отправляю составы в пустыни,Где только барханы в горячих лучах, —Мои поезда не вернутся пустыми,Пока мой оазис еще не зачах.Свое я отъездил, и даже сверх нормы, —Стою, вспоминаю, сжимая флажок,Как мимо меня проносились платформыИ реки – с мостами, которые
