чувствует мать, когда получает телеграмму о том, что ее единственный ребенок погиб?
– Нет, мэм.
– Но она сумела пережить это. Мы вдвоем пережили этот кошмар. Многим матерям и женам пришлось испытать нечто подобное после событий седьмого декабря. И вот его матери дали за убитого сына золотую звезду, а я в двадцать два года стала вдовой. Вскоре после этого нам действительно вручили медаль Джеймса. Но это нас совсем не утешило. Зато теперь, после этой передачи, я уверена в том, что Джеймса все будут знать и чтить как героя. Именно так и должно было быть всегда. Кроме того, я надеюсь и на то, что его будут помнить и любить как мужа и сына. Именно таким буду помнить его я сама.
– Благодарю вас, миссис Флетчер, за то, что вы согласились участвовать в нашей программе, – сказал напоследок Брэдли.
Миссис Флетчер.
Именно так называл ее и сам Винс в первые недели их знакомства, после того как встретил ее в приемной сенатора.
– Сенатор у себя, миссис Флетчер?
– Да, рядовой ДаКоста, но боюсь…
– Для вас просто Винс.
– …сегодня он будет занят до конца рабочего дня.
– Ничего, я подожду.
Она была вежлива, но непреклонна.
– Он не сможет принять вас сегодня.
– Я подожду. Может быть, у него выдастся свободная минутка.
– Рядовой…
– Меня зовут Винс.
И тут она одарила его тем самым знаменитым взглядом. Печальным и недовольным. Но было в ее глазах и еще кое-что. Нечто такое, что заставило его остаться в приемной.
– Отправляйтесь домой, рядовой ДаКоста. Оставьте мне свой телефон, и я вам позвоню, если у сенатора найдется для вас свободное время…
– Спасибо, я буду ждать, миссис Флетчер.
– Сейчас я миссис ДаКоста, – сообщила Чарли ведущему.
– Я все понимаю, – улыбнулся Брэдли. – Разумеется, ведь тогда вам было всего двадцать два года.
– А жизнь продолжается.
– Конечно, – согласился Брэдли. – И судьба вас не обделила, вы, как я понимаю, попали в надежные руки.
Да, судьба подарила ей мужа в лице Винса ДаКосты. Он сделал все возможное, чтобы только она не замкнулась в своей скорлупе, а продолжала жить. Она не должна была навсегда остаться скорбящей вдовой Джима Флетчера.
Или он был не прав? Сейчас, слушая, как она рассказывала о своем первом муже, Винс задумался.
Ведь все эти годы он ни разу не рискнул сесть рядом с ней, заглянуть ей в глаза и откровенно спросить: «Тебе до сих пор не хватает его?»
Он так и не осмелился на это, потому что в глубине души очень боялся услышать ее «да».
Поэтому он делал все что мог, буквально лез из кожи вон, чтобы стать для нее отличным вторым мужем. Он делал все, чтобы она улыбалась, чтобы она смеялась, он подарил ей дом и семью. И все эти годы он любил ее страстно и самозабвенно.
Но при этом он не давал ей возможности окончательно забыть о Флетчере.
– Винс!
Он поднял глаза и увидел, что Чарли направляется к выходу на стоянку. При этом она бросила в его сторону тот же знакомый, чуть недовольный взгляд.
– Мы уже все закончили. Можно ехать домой.
– Прости, – буркнул он и сунул руку в карман, отыскивая ключи от машины.
– Ты меня совсем не слышишь.
Только не надо вот этого. Чарли была убеждена, что Винсу требуется слуховой аппарат. И это превратилось у нее в навязчивую идею. Да, он включал звук очень громко, когда смотрел футбол по телевизору, но чего еще можно ожидать, когда тебе исполняется восемьдесят лет? Слуховые аппараты стоили очень дорого, а деньги им давались нелегко, и потратить их можно было на более необходимые вещи.
– Я не слышал тебя, потому что витал в облаках, – объяснил Винс, открывая ей дверь на улицу. Нужно срочно менять тему разговора. – Ты была неотразима.
– Ты так считаешь? – взволнованно спросила Чарли. – Я не совсем была уверена в том, что именно им от меня нужно. А потом… Ты слышал, как я сказала «задница»?
– Громко и отчетливо.
– Боже мой! Они обязательно оставят этот момент в передаче. Гарантирую. Кстати, Джоан звонила?
