Он оказался прав. Потому что Чарли забеременела после той самой первой ночи, которую они провели вместе в Вашингтоне.
Когда она обнаружила это, то испытала нечто вроде шока. И одновременно разочарования.
И вдруг Винсу все стало понятно. Все вставало на свои места. Вот почему Чарли так быстро поменяла свое мнение насчет брака. Вот почему она плакала ночью.
Она согласилась выйти за него замуж, потому что у нее не оставалось выбора. Судьбе было угодно сделать их мужем и женой.
Винс старался заставить себя не думать об этом. Какая разница! Она выходила за него замуж – а разве не это самое главное? С этого момента их жизни будут связаны навсегда. И он сделает все, что угодно, лишь бы их брак оказался счастливым. Уж он постарается.
Все так и вышло, разве нет?
Он смотрел на нее, а она сидела рядом с ним во дворике позади их дома, в котором они прожили так долго и – как он надеялся – счастливо.
В этот момент мимо него словно пронеслась чья-то тень, будто чуть коснувшись его рукава. Что это? Призрак Джеймса Флетчера или просто легкий ветерок?..
10
– Неужели вы считаете, что я слишком вежливый? – Джоан оторвала взгляд от восхитительного греческого салата и посмотрела сначала на Паолетти, потом на Малдуна.
А он в это время смотрел на нее так, как будто вспоминал… причем в подробностях… как той незабвенной ночью они в третий раз занимались любовью. Когда она… Боже! Джоан пришлось отвести взгляд в сторону.
Но это нечестно!
– Так да или нет? – снова поинтересовался Малдун. – Я спрашиваю, потому что совсем недавно два разных человека назвали меня «чересчур вежливым», и у меня нет никаких оснований считать это комплиментом.
– Я полагаю, что в некоторых случаях ты действительно ведешь себя так, что тебя можно назвать очень вежливым, – ответил Том и посмотрел на Джоан. – Вы согласны со мной?
– Угу, – буркнула она в ответ, стараясь не глядеть в сторону Малдуна. Нет, только не видеть этот его пристальный, словно раздевающий взгляд! Вот черт! Неужели это и есть так называемые «дружеские» отношения? Нет, он не собирался даже дотрагиваться до нее. Он не произнесет ни слова о сексе. Но всякий раз, когда он смотрел на нее вот так…
– Между прочим, вы как раз и были одним из тех двоих, кто назвал меня так, сэр, – напомнил Малдун своему командиру.
– Я этого не забыл. Скажу больше: это случилось как раз тогда, когда я не позволил тебе поцеловать себя. А кто же второй?
– Иззи Занелла.
Том рассмеялся:
– Ну, по сравнению с Иззи и Непредсказуемый Кармоди может показаться слишком вежливым.
– Погодите-ка минутку, – вмешалась Джоан. – Мне кажется, я пропустила что-то очень важное или чего-то недопоняла.
Том посмотрел на нее поверх солнцезащитных очков. Его лицо оставалось серьезным; смеялись только глаза:
– Я только хотел проверить, слушаете вы нас или нет. Дело в том, что вы сегодня слишком уж молчаливы и задумчивы.
Он не ошибся. Она тайком посмотрела на Малдуна и с удовольствием отметила, что тот по крайней мере прекратил испепелять ее взглядом и лишь чуть заметно хмурился.
– Может быть, я кажусь вам таким вежливым потому, что не ругаюсь через каждые пять слов? Так, как это делает, например, лейтенант Старретт? – спросил Малдун. – Потому что, мать вашу, я мог бы начать выражаться точно так же, чтоб вас, через гребаные пять минут…
– Прошу, не надо! Только не это, – рассмеялась Джоан.
– Простите, – тут же спохватился Майк. – Это прозвучало грубо. Я больше не буду.
– Мне кажется, во всем виновато обмундирование, – заметил Том, поглощая салат. – Я заметил одну интересную вещь. Пока ты одет в камуфляж, ты ведешь себя нормально, но как только облачаешься в свой белоснежный наряд, начинается бесконечное «да, сэр», «нет, сэр», ну и так далее. – Он повернулся к Джоан. – Вы помните, что я говорил вам, когда мы шли сюда?
– Обязательно попробуйте фаршированные виноградные листья?
– Нет, чуть раньше. Я просил называть меня просто «Том». – Он кивком указал в сторону Малдуна. – Ну и сколько раз вы слышали, что он назвал меня Томом?
– Ни разу, – не задумываясь, отозвалась Джоан.
– Ни разу. Хотя при этом интересуется, почему все вокруг считают его вежливым. И может даже показаться, что он хочет поговорить о себе. Неплохое начало, Малдун.
Майк засмеялся:
– Я вовсе не собирался выносить этот вопрос на всеобщее обсуждение…
– Видишь ли, все, что мне известно о твоей семье, – так это то, что твой отец был профессором в
