— Да. И меня нужно наградить за это, — сказал он.
Остальную часть пути они проехали молча.
Джэйн смотрела на открывавшийся им пейзаж, но как будто не видела изрезанной линии побережья и золотистых вершин холмов. “Мои чувства оскорблены”, — подумала она, жалея себя.
Жизнь с Рэйли. Он не верит в то, во что верила она. Он смеялся над ней при первой же возможности. Он ненавидел ее работу, он думает, что она трус. Какой негодяй!
'Но я люблю его, — в отчаянии подумала Джэйн, — я люблю его за нежность, обаяние, преданность близким людям”.
Он не спорил бы с ней по поводу того, чем она занимается, если бы ему было все равно. По-своему, он так же тверд в своих убеждениях, как и она.
Она вспомнила о своих идеалах, о том, как она была решительно настроена после окончания университета и отправилась на запад. Она с таким энтузиазмом бросилась в погоню за радугой. Что стало с этим энтузиазмом? Что стало с ее мечтой?
Радуга исчезла. Изменились и ее идеалы. Не говоря ни слова, они вошли в здание аэропорта. Их окружила шумная суета отбывающих и прибывающих пассажиров. Джэйн стояла в стороне с чемоданом Рэйли, пока он покупал билеты. Она проводила его до дверей, за которыми пассажиры совершали посадку на самолет.
Она ненавидела аэропорты. Эти специальные публичные места были предусмотрены для лишних прощаний. Прощаний, которые могли стать последними. В последний раз она простилась с Маком в аэропорту.
Она поцеловала его, и он исчез в подземном переходе, который вел на взлетную полосу. Он больше не вернулся.
Она помнила свой страх тогда, она ощутила то же и сегодня что-то черное, готовое раздавить в любой момент Рэйли уезжает. Уезжает в Голливуд, где его все обожают и боготворят. А она остается здесь, чтобы написать о фильме, наверняка, разгромную статью. У нее промелькнула мысль, что если он вернется, то только за тем, чтобы забрать своего пса и джип.
— Мне нужно идти на посадку, родная, — нежно сказал он, закинув сумку на плечо.
У нее ныло сердце Он не мог смотреть на лицо Джэйн, на ее глаза, полные слез. Ему не хотелось уезжать, оставлять ее, особенно сейчас, после ссоры. Это идиотский браслет убедил ее, что должно произойти что-то ужасное и она, конечно же, думает, что он не вернется. Его сердце стремилось доказать ей свою верность, но оно не меньше хотело и слепого доверия.
Две огромные слезы скатились по щеке Джэйн, когда он взглянул на нее — Мне очень жаль, что мы поссорились, — прошептала Джэйн.
Она никогда не ссорилась с Маком. Между ними была душевная гармония. С Рэйли они ссорились постоянно “Может, это тоже говорит о том, что нам не суждено быть вместе”, — подумала она, и сердце ее сжалось.
Рэйли смахнул слезу со щеки — Ссора не конец света, Джэйн. Помни, что мы друзья.
Он наклонился и нежно поцеловал ее. Она бессознательно вцепилась в его кожаную куртку, когда пассажиров в последний раз пригласили пройти на посадку.
— До свидания, — пробормотал он. Джэйн посмотрела ему вслед, но не стала махать рукой. Она прижалась щекой к стеклу, чувствуя, как часть ее души уходит вместе с ним и смотрела, как самолет Рэйли выруливает на взлетную полосу.
Она любит Рэйли так, как никого не любила прежде. Но сейчас он был так же далек от нее, как и тогда, когда она была замужем за Маком, а он его лучшим другом. Он зажег в ней огонь, но сейчас она ощущала холод и одиночество. От этой мысли по ее телу пробежала дрожь. Она не спеша направилась к выходу.
Глава 11
— После Хиросимы второй такой бомбы еще не было, — громко прочла Элайна Монтгомери- Харрисон и опустила газету ровно настолько, чтобы многозначительно взглянуть на Джэйн.
— Джэйн, у тебя патологическая склон-защиту:
— Не было, ведь “Смертельные намерения” — худший фильм из тех, которые я видела после “Иттара”.
— Джэйн, у тебя паталогическая склонность говорить правду, — заявила Элайна.
Она сделала глоток молока, которое ей принесла официантка, и скривилась.
— О Господи, как я ненавижу молоко. Если я когда-нибудь встречусь с коровой, меня точно стошнит.
— Может быть, Рэйли и не прочтет эту статью, — сказала Фэйт, рассматривая золотистые блины, лежащие на тарелке.
— Ты сказала, что он и не ждал от тебя хорошего отзыва, так зачем ему читать ее.
— Он прочитает, — пророчески заявила Джэйн. — Может быть, он и не ждал хорошей рецензии, но все равно надеялся. Я знаю ход его мыслей. Я знаю, сколько он вложил в этот фильм, сколько сделал, чтобы помочь другу. Я знаю, что он нуждается в моей поддержке. Я даже слышу, как он говорит:
'На моей родине всегда выручают друзей”. Он подумает, что я предала его, хотя я только выполнила свой профессиональный долг.
— Ну что ж, Джэйн, ты ухитряешься настраивать против себя половину человечества, раскритиковав фильм Рэйли.
— Но о Рэйли я отозвалась хорошо, — возразила Джэйн.
— Ты сказала, что он сделал со сценарием все, что мог, хотя лучше было бы его напечатать на туалетной бумаге. Неужели ты не могла дать ему шанс и написать, что фильм так себе? — спросила Элайна.
— Но он же не “так себе”, а дерьмо. Я не могла компрометировать себя только потому, что в этом фильме снялся Рэйли. Это означало предать себя.
Женщина проглотила комок в горле и высказала свои мысли вслух:
— Неужели Рэйли мог ожидать, что я сдамся из-за того, что произошло между нами? Нет, я не беру во внимание личный фактор, когда пишу рецензии. Это несправедливо по отношению к людям, которые прислушиваются к моим советам, когда решают, пойти или не пойти на тот или иной фильм.
Фэйт задумчиво прожевала блин, потом вытерла салфеткой рот и сказала:
— Джэйн, ты действительно думаешь, что Рэйли ожидал, что ты сделаешь ему одолжение? Ты действительно думаешь, что это повлияет на ваши отношения? Может быть, ты делаешь из мухи слона?
И зачем ей нужно быть такой отвратительно честной? И зачем Рэйли должен быть так предан людям, которые делают плохие фильмы? И почему она не влюбилась в такого спокойного человека, как Мак, а в Рэйли — слона в посудной лавке?
Он прав. Мака было легче любить, потому что эта любовь приносила спокойствие. Любить же Рэйли равносильно шествию по американским горкам — захватывающие дыхание спуски и подъемы.
— Я думаю, что ты все узнаешь завтра вечером, — сказала Фэйт.
— Что?
— На спектакле. Рэйли собирается быть здесь, так ведь? Завтра премьера “Света звезд”.
— М-м-м… — промедлила Джэйн, обдумывая услышанное. Она чувствовала, что все кругом навострили уши и ждут, что она скажет. Билеты на спектакль разошлись за несколько часов. Город уже давно говорит о Пэте Рэйли и его благотворительной миссии помочь театральной труппе. Но вот уже два дня от Рэйли нет известий. Сегодня вечером он должен присутствовать на генеральной репетиции. Джэйн решила не высказывать свои опасения насчет того, что он не приедет, и натянуто улыбнулась:
— Конечно, он будет здесь.
Тут же возобновился стук ложек и вилок — все продолжали поглощать завтрак, успокоенные ее словами. Джэйн облегченно вздохнула.
— Я рада, что ты уговорила Брайана быть дублером Рэйли, — сказала Фэйт, которая пила маленькими глотками свой кофе. — Ему нужно в чем-то принимать участие.
— Мне пришлось пообещать, что ему не придется выступать на сцене, — сказала Джэйн, втайне надеясь, что она сдержит обещание. — Он был не в восторге от двухдневных репетиций вместо Рэйли.
