Ведь про любовь твою мне может только снится:Она доступна лишь для мира тайных грез,Когда же настает мгновенье пробудиться —Что остается мне? — тоска и горечь слез.Скорей же усыпи меня, сомкни мне очиИ душу услади отрадным сном, Морфей!О! если будет он похож на сон той ночи —Какое счастие опять в душе моей!Нет, не сдвигай бровей сурово так и строго!Нет, не завидуй мне, перл счастья моего!Когда во сне моем виновен я так много —Знай: искупаю я страданьями его.Пусть он меня дарит твоей улыбкой нежной —Не думай, что за то нет в мире казни мне:За те мгновения блаженства — неизбежноЯ пробуждением наказан уж вполне.
1806
К Мэри, при получении ее портрета
Твоей красы здесь отблеск смутный —Хотя художник мастер был —Из сердца гонит страх минутный,Велит, чтоб верил я и жил.Для золотых кудрей, волноюНад белым вьющимся челом,Для щечек, созданных красою,Для уст, — я стал красы рабом.Твой взор — о нет! Лазурно-влажныйБлеск этих ласковых очейПопытке мастера отважнойНедостижим в красе саоей.Я вижу цвет их несравненный,Но где тот луч, что, неги полн,Мне в них сиял мечтой блаженной,Как свет луны в лазури волн?Портрет безжизненный, безгласный,Ты больше всех живых мне милКрасавиц — кроме той прекрасной,Кем мне на грудь положен был.Даря тебя, она скорбела,Измены страх ее терзал, —Напрасно: дар ее всецелоМоим всем чувствам стражем стал.В потоке дней и лет, чаруя,Пусть он бодрит мечты мои,И в смертный час отдам ему яПоследний, нежный взор любви!
