— Но поймите же, друг…
— Какого дурака я свалял, что не взял этих денег вперед. Давайте деньги!
— Но я же говорю вам, что Прэвин удрал!
— Он действительно удрал, — подтвердил я.
— Это верно, мистер, — раздался голос у двери. — Я сам видел, как он удирал.
Это был Вильберфорс Биллсон. Он стоял в дверях, как бы неуверенный в том, можно ли ему войти. Вид у него был извиняющийся и робкий. На щеке его горел багровый синяк, а правый глаз был закрыт и не открывался.
Акридж яростно взглянул на него.
— Вы видели его? — простонал он. — Вы видели, как он удрал?
— Ы! — сказал мистер Биллсон. — Я видел, как он пересыпал все деньги в небольшой саквояжик и пустился бежать.
— Черт возьми! — вырвалось у меня. — Неужели вы не сообразили тогда, что он хочет эти деньги украсть?
— Ы! — согласился мистер Биллсон. — Я всегда знал, что он нечестивец и грешник.
— Идиот! Дубовая башка! — завопил Акридж. — Почему же вы не задержали его?
— Я не подумал об этом, — извиняясь, пролепетал мистер Биллсон.
Акридж истерически захохотал.
— Я только ударил его по лицу и отнял у него саквояжик.
Положив на стол небольшой саквояж, который при этом упоительно звякнул, мистер Биллсон направился к двери.
— Простите меня, господа, — робко сказал он, — я спешу. Я иду проповедовать святое Евангелие.
