Это было так непривычно, что в первое время даже не верилось. Казалось, что сейчас откроется дверь ее блока и оттуда с веселыми возгласами вылетит она и бросится на шею Кямала, но этого не происходило.
Первые два дня они не произнесли не слова. Никто не решался произнести слово. Они выходили с утра во двор, усаживались на свою скамью и уходили оттуда только поздним вечером.
Сабина обняв Рашада сидела и тихо плакала, а Кямал повернув свою голову в строну окна Анны курил одну сигарету за другой.
— Вы знаете, — сказал Кямал. — Я ее сегодня видел… Она приходила ко мне.
— Как так? — словно очнувшись от летаргии, спросила Сабина.
— Ты чего это, Кямал? Ее уже нет! Как ты мог ее видеть? Очнись, — сказал Рашад.
— Нет, вы не правы! Она не умерла, я ее видел! Я вам не хотел говорить, но она приходит ко мне каждую ночь. Садиться рядом и тихо, тихо напевает что-то…. - как бы не слыша их, говорил Кямал.
Сабина и Рашад нервно переглянулись.
— Кямал, родной, подожди! Что ты болтаешь! Ее нет! Она не может к тебе приходить… — сказала Сабина.
— Вы знаете, — перебил ее Кямал, — она сказала, что она пошутила! Она не умерла! Она скоро вернется! И все будет по-прежнему!
Он повернулся к ним и Сабина с Рашадом увидели крупные слезы, которые катились по его небритым щекам. Тут он резко встал, вытащил из кармана платок и вытер им слезы. Достал сигарету из пачки и закурил.
— Вы правы! — сказал он. — Ее нет, она умерла! Извините, я просто не могу в это поверить. Идите домой, я хочу побыть один!
После того как они исчезли в дверях парадной, он услышал голос позади.
— Я тебе говорила, что они еще не готовы. Ты поторопился. Ну ничего мы скоро будем вместе, навсегда…
— Навсегда, — повторил Кямал. — Навсегда.
Но ему уже никто не ответил.
Прошло сорок дней. Она открыла дверь операционной и вышла в коридор. Зеркала пока еще не было на месте.
«Странно, — подумала она. — Куда это оно запропастилось, ведь санитар меня уже вывез из операционной».
Где-то далеко слышались тяжелые шаги санитара и тихое поскрипывание коляски, которое периодически смешивалось с назойливой мелодией. Ее себе под нос насвистывал санитар.
Ну вот и оно!
Вдали появилось, синеватое свечение. И через некоторое время с потолка упала капля, которая по мере падения меняла свою форму и превращалось в зеркало. Еще мгновение и вот оно зеркало в конце коридора.
— Привет Я! А, ты настоящее Я! — сказала Анна, подойдя к зеркалу.
— Не очень смешно, милочка, — ответило изображение в зеркале.
— Разве, я думаю что развеселю тебя. Я сегодня совершенно случайно слышала эту песню, правда я уже и не помню кто ее исполняет, но не будем об этом. Ты мне лучше вот на что ответь. Долго я еще буду иметь честь видеть тебя?
— Пока ты со мною не уйдешь, — ответило отражение.
— Ну, тогда потерпи еще немного, мое дорогое отражение. Ну ладно мне пора. Я ухожу. Меня ждет мой любимый.
— Ты все никак не отстанешь от них, дай им спокойно жить! Только протяни мне руку, и все закончится, мы уйдем с тобой. Ты присоединишься к остальным, — попросило отражение.
— Нет уж спасибо, была я у вас. Ничего интересного у вас нету. А самое главное его нет рядом со мною. А мне без него не жить! — сказала Анна.
— Да как ты не поймешь, дура! Нет тебя среди живых, — прокричало отражение.
— Отстань, сама ты дура! Все мне пошла мне не о чем с тобой разговаривать. До свидания….
Кямал сидел, закрывшись у себя в комнате. На часах было уже около двух часов ночи. Время когда по заключению врачей, душа ее любимой покинула свою бренную оболочку. Именно в это время она уже на протяжении сорока дней приходит к нему.
Приходит и садится рядом. Садится рядом и тихо ему напевает.
Вот и сейчас он почувствовал ее приближение. В воздухе явно чувствовался ее запах. Запах ее тела, биение ее сердца, воздух колебался от ее дыхания…
— Вот и ты! Что-то ты сегодня опаздываешь, — сказал Кямал и попытался ее обнять, но его руки описав круг, сомкнулись на пустоте.
— Любимый, я понимаю как ты хочешь меня обнять, пойми я тоже этого хочу, но к сожалению это мерзкое отражение право. Моего тела нет, осталась только моя душа. Но ничего скоро, очень скоро мы будем рядом.
— Я больше так не могу! Я не могу без тебя! Меня никто не понимает! Они не верят мне! Они не верят, что ты жива! Ха, глупцы они приводят меня к тебе на могилу. Я же тебя вижу! Вот ты, рядом!
— В это трудно поверить, любимый. Но ничего скоро мы придем к ним вместе. И тогда они поверят тебе.
— Любимая, а это действительно правда? — спросил Кямал.
— Что правда?
— Ну правда, что ты не умерла? Что ты просто пошутила? Хотя конечно же, извини. Конечно же ты не умерла.
— Конечно я не могу умереть! Ведь ты же здесь! Как я могу тебя бросить! Помнишь нашу клятву?
— Помню — Мы будем жить всегда, пока мы любим друг друга, — прошептал Кямал.
— И умрем, вместе. В один день, час и минуту, — продолжила она.
— Дай мне свою руку, любимый, — сказала Анна.
— Сегодня дивная ночь, — продолжила она. — На небе много звезд и немного луны.
— Конечно пошли, а то засиделся я уже тут…
— Он уже отмучился! — сказал врач родителям Кямала. — Я даже удивляюсь, как он так долго прожил после падения с девятого этажа.
Чуть позади стояли Рашад и Сабина. Услышав это Сабина громко закричала:
— Это она! Это она его забрала с собой! Я знаю, он все время повторял, что он видит ее, что она не умерла!
С этими словами она выскочила из палаты и побежала прочь. Рашад бросился за ней вслед.
Догнал он ее уже около выхода из больницы. Она сидела на ступеньках и тихо плакала. Рашад подошел к ней и сел рядом.
— Это она! Она… Она… — тихо причитала Сабина.
Рашад обнял и прижал ее к груди. Тут его взгляд упал на зеркало. То, что он там увидел заставило его содрогнуться…
Кямал и Анна выходили из дверей больницы.
Они выглядели так, как он запомнил их когда видел в последний раз.
Он на мгновение отвел глаза от зеркала, чтобы посмотреть в сторону двери. Но в дверях никого не было. Вернув свой взгляд в черную гладь зеркала он вновь увидел их.
Кямал повернулся к нему и движением руки описал круг…
Вечером, через несколько дней после того как Кямал покинул их Рашад и Сабина сидели на скамье возле своего дома.
— Сабина, ты помнишь то место, которое мы называли своим кругом?
— Помню, Рашад. А почему ты спрашиваешь?
