брака, как и ее отец.
– Что вы тянете? – раздался ворчливый голос из темноты, из-за плеча Эллисона.
– Прошу простить нашу медлительность, Окслей. Я задержался, чтобы убедить мою любящую жену, что не нуждаюсь в помощи врача.
– Эшли? Ты в норме? – Стареющий лорд подвинулся вперед и с сомнением заглянул в сумрак кареты.
Грэй вышел из кареты, заставив лорда Окслея быстро отступить назад и потеснить собравшуюся толпу. Лиз недовольно приняла протянутую ей руку, но не смогла помешать мужу прижать ее пальцы локтем, когда он повел ее к экипажу.
Когда обе титулованные пары устроились внутри и карета тронулась, Лиз испытала ужасное ощущение от пристальных взглядов лорда и леди Окслей.
– Вы должны сурово отчитать своего кучера и работников конюшни. – Взяв на себя роль мудрого наставника молодого человека, лорд Окслей разразился важными, с его точки зрения, советами и мягким выговором: – Колесо кареты, за которой должным образом смотрят, никогда не разболталось бы и тем более не отвалилось. Должно быть, они небрежно смотрят за каретой, раз тщательно не проверили каждый болт.
– Поразительно, как вы вообще благополучно добрались до бала, принимая во внимание тот факт, как быстро оно отскочило, когда вы отъехали. – Леди Окслей посмотрела, какой эффект на них произвело ее предположение, что если в начале вечера все было в хорошем состоянии, значит, кто-то испортил карету перед их отъездом.
– Действительно, – Грэй достаточно дружелюбно кивнул, но сталь в его глазах угрожающе говорила, что он готов отмести любое подозрение относительно плохой работы своих людей или возможного заговора. – Я, конечно, разберусь с этим. Но я достаточно уверен в своих работниках и не упускаю из виду простой факт, что деталь оборудования часто не выдает внешних признаков износа, когда на самом деле, после определенного периода безукоризненной работы, она изнашивается и выходит из строя внезапно. – Он пожал плечами. – Я убежден, что не найду ничего более серьезного в случившемся.
Лиз думала иначе. Тем не менее она проявила редкостную выдержку и придержала язык. Остаток пути до Брандт Хаус, к счастью очень непродолжительный, был отмечен мрачными улыбками и молчанием. Грэй помог Лиз выйти, когда они остановились. Она была настолько потрясена сдержанной элегантностью здания, что почти не слышала, что говорил ее муж, прощаясь с любезными хозяевами.
– Ваша светлость! – Дверь открыл молодой слуга, испугавшийся вида крови на одежде герцога. – Где Эллисон? Я… Простите. Я думал, он с вами. – От волнения он забыл о всяких приличиях и вглядывался во тьму, чтобы рассмотреть незнакомый экипаж, удалявшийся от дома. – Где карета? – Он шагнул назад и бесцеремонно захлопнул дверь плечом, пораженный странным зрелищем раненого хозяина и незнакомой рыжеволосой женщины. – Что случилось, сэр?
– Со мной все в порядке, Гаррис, но карета потеряла колесо. Эллисон и Стеббинз остались проследить за ее ремонтом и доставкой. – В этих необычных обстоятельствах Грэй не стал выговаривать молодому, недавно назначенному лакею за его нескладное поведение, несоответствующее, но понятное в человеке неопытном в этих обязанностях, и просто слегка улыбнулся успокаивающей улыбкой. – Разбудите миссис Эллисон, чтобы она проследила за приготовлением голубой анфилады для моей жены, а в мою принесите ванну.
Гаррис громко глотнул и, кивнув несколько раз, поспешил выполнять распоряжение.
Грэй перенес свое внимание на жену, стоявшую рядом.
– Перед тем как отправиться на отдых, и так сокращенный из-за обещания встретиться с Дэвидом всего через несколько часов, я должен просить вас присоединиться ко мне в библиотеке. – Поскольку рука Лиз все еще была прижата его согнутым локтем, Грэй привел распоряжение в действие, просто потянув ее за собой к указанной комнате.
Лиз вряд ли могла отказаться, не устроив сцены, и даже она предпочитала не оказываться предметом сплетен слуг, чем уже наверняка была благодаря своему внезапному появлению. Тем не менее воспоминание о том, что случилось в два предыдущих раза, когда он настаивал на разговоре наедине, включило ее систему защиты.
Библиотека оказалась элегантной комнатой, две противоположные стены которой были заняты полками с книгами. В третьей стене были большие, от пола до потолка, окна с портьерами из бархата глубокого зеленого цвета. На четвертой стене был огромный мраморный камин, по бокам которого стояли два комода, инкрустированные редкими породами дерева. Массивный письменный стол из дуба и зеленой кожи стоял перед окнами, а около него несколько больших кожаных кресел. Грэй предложил ей сесть в одно из них, а сам сел за внушительный письменный стол. Хотя эта элегантная комната совсем не напоминала суровый кабинет мисс Браун, у Лиз было неприятное ощущение, что ее перенесли назад во времени. Она снова почувствовала себя простой школьницей перед судом верховной власти своего маленького мирка. Чтобы подавить этот образ и чувство, что предназначена на роль раболепной жены, прежде чем Грэй смог заговорить, Лиз возобновила тему, которую, как она знала, он хотел забыть.
– Вам действительно следовало показаться врачу. Утонченные леди из ваших знакомых могли, без сомнения, принять ваше отношение к ране в области головы, но из опыта жизни на Дабл Эйч у меня слишком много личных воспоминаний, чтобы меня можно было так легко обмануть. – Лиз про себя возликовала над нахмуренными бровями в ответ на свои слова. Ну и что, если ее заявление было чуть преувеличено. По сути это была правда. Она видела, как работника ранчо сбросила буйная лошадь, и он умер от раны, полученной ударом копыта по голове. Сдерживая дрожь, вызванную этим воспоминанием, она продолжила попытку сорвать лекцию герцога:
– Кроме того, вы не можете думать, будто я поверю, что изношенный болт был причиной того, что колесо отскочило от кареты, которую содержат в таком превосходном состоянии, как ваша.
Когда его лицо приняло каменное выражение, а глаза заледенели, Лиз поняла, что попала в слабое место. Казалось, в этой истории крылось нечто большее, чем она подозревала.
– Ни одно из ваших утверждений не является причиной, по которой я привел вас сюда. И поскольку нам обоим нужен отдых, я не могу вам позволить тратить мое время на пустячные дела.
Лиз замерла и почувствовала, как съеживается, чего он, несомненно, добивался.
– Я неоднократно пытался внушить вам – кажется, безуспешно – важность достойного поведения, соответствующего имени нашей семьи… и вашему титулу.
