иду на попятную. Несколько раз я вводил головку члена во влагалище, буквально истекающее от желания, и тут же выдергивал. Фрэнсис скрежетала зубами, царапала мои плечи, но в этой позиции, лишенная опоры, ничего поделать не могла.
В конце концов она совершенно обезумела и закричала:
— Пожалуйста, ради бога, трахни же меня! Делай со мной, что хочешь, только трахни! Я схожу с ума! Из меня уже течет! Ну, трахни же!
Щелк!.. Третий снимок.
У Фрэнсис уже начинался истерический припадок, если я ее сейчас выпущу, она все разнесет в клочья. Я подразнил ее еще немного, а затем — трах! — резко всадил в нее член.
Из глаз девушки заструились слезы, она издала пронзительный крик.
Щелк!
Я вывел из нее член, и — трах! — снова ввел, и снова резко.
Ее крики становились все громче и громче, а потом перешли в сплошной долгий стон. Я крепко удерживал ее руками под ягодицы и трахал, трахал, трахал. От наслаждения Фрэнсис, полностью утратив контроль над собой, уже выла. Думаю, она уже не разбирала» то ли достигла оргазма, то ли бесконечно приближалась к нему. Внутри ее тела бушевал настоящий шторм, и все это вызвал я с великим Малышом- Джонни, это мы открыли ей врата в Рай.
Не в «состоянии больше удерживать Фрэнсис на руках, я обрушился с нею на кровать, теперь уже я сам врубался в нее, как в самку при течке, бешеными ударами, и она принимала их как высшую награду.
Облегчение к нам обоим пришло синхронно — мы кончили одновременно. Приняв с последним ударом весь заряд моей спермы, Фрэнсис замерла…
Щелк… Щелк…
Она лежала совершенно измученная, ничего не видящая и не слышащая.
Я оторвался от нее и знаком велел жене уходить. Она исчезла бесшумно.
Глава 10
Несмотря на довольно слабое освещение, из сверхчувствительной пленки после проявки получился хороший негатив. Моя жена оказалась молодцом. Из отснятых кадров три были особенно удачны, Фрэнсис на них — абсолютно узнаваема.
Да, я владел настоящим динамитом, поэтому негативы следовало спрятать в надежном месте: они стоили больше, чем моя жизнь. Один из моих друзей изготовил с каждого негатива по четыре отпечатка. Один комплект я отправил Джону с инструкцией на случай, если со мной что-нибудь случится. Еще один комплект — моему адвокату с просьбой вскрыть конверт в случае моей смерти. Еще один пакет я послал до востребования на собственное имя. Теперь я был готов…
Настал день, когда я сделал первую вылазку.
Я позвонил в дом отца Фрэнсис на Парк-Лэйн.
— Я хотел бы переговорить с Фрэнсис, пожалуйста.
— Сейчас посмотрю, дома ли она. А кто говорит?
— Просто скажите, что звонит друг.
Я ждал немыслимо долго. Должно быть, дом на Парк-Лэйн был огромным.
— Слушаю вас! Кто это?
Сухой, очень воспитанный голос настоящей леди.
— Я просил Фрэнсис…
— У телефона. Но кто это?
— Не волнуйся, дорогая. Это Мартин. Мертвая тишина. Девочка просто онемела. Конечно, для нее это удар, понять, что я знаю, кто она.
— Тебе что — нечего сказать?
— Да-да, все в порядке, сэр, благодарю вас.
— Понял. Кто-то стоит рядом?
— Конечно, да.
— Я должен срочно увидеть тебя. В четыре часа в» Эль-Тропико «. Ты должна быть. Дошло?
— Благодарю вас, сэр. Примите мои лучшие пожелания.
Она повесила трубку… А моя еще долго издавала чудесные звуки — словно клацанье падающих монет!
Фрэнсис пришла в «Эль-Тропико» в назначенное время. Она выглядела очень беспечной для девушки, ступившей на минное поле.
Она поцеловала меня и села рядом, — Ты не должен был звонить мне, мать стояла рядом, и я должна была придумать какое-то объяснение.
— Ты имеешь в виду мачеху?
— О! Значит тебе все известно?
— Я знаю все. Я обладаю двойным зрением. Благодаря ему я знаю, что твой отец заключил очень выгодный брак пять лет назад.
— Зачем ты просил меня прийти?
— Ладно, скажу тебе. Я нахожусь в затруднительном поло-жжении. Рассчитывал на деньги, которые, увы, еще не материализовались… А у меня обязательства… Словом, мне нужен человек, который помог бы выпутаться.
— Дорогой, если бы только я могла что-нибудь сделать. Я получаю немного денег на тряпки и могла бы…
Я оборвал ее.
— Я знаю, крошка. Никогда не сомневался в твоем добром ко мне отношении. Но никогда не думал о тебе в этой связи. Но, возможно, ты можешь посоветовать…
— Конечно!
— У меня есть несколько фотографий, полагаю, очень ценных, и я рассчитываю продать их. Если предложенная цена, конечно, будет достаточно высока. Возможно, ты знаешь людей, которых заинтересуют эти редкие произведения искусства. Хочешь взглянуть на них?
— Я немного спешу…
— Это не займет много времени. Ты только взгляни… Я достал фотографии и разложил перед ней. Она оцепенела.
— Это ты их сделал?
— Нет, моя жена. Она настоящая тигрица. Поверь, лучше иметь дело со мной, чем с ней.
Фрэнсис схватила фотографии и мгновенно разорвала их на мелкие кусочки.
— Жалко, конечно, но не волнуйся. Я пришлю тебе завтра такую же серию.
Уронив голову на стол, Фрэнсис стала беззвучно плакать. Пошло, конечно, но такова жизнь…
— Не тяни долго, потому что могут найтись другие люди, кого это заинтересует. Я думаю, сыщется журналист, который возьмет такую серию для кого-нибудь из друзей твоего отца. Это очень огорчит папочку… Поверь мне, только из чистой дружбы я говорю с тобой первой.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала?
— Это твое дело. Но я полагаю, что твоя мачеха прекрасно все устроит. Женщины понимают друг друга. Хочешь, я переговорю с ней?
— Нет, свинья!
Она поднялась, холодная и непроницаемая.
Взгляд, которым она смерила меня, заставил бы съежиться саму Медузу Горгону. Я понял, что теперь мне следует быть очень осмотрительным.
— О-о… Почти забыл. Я очень хорошо застраховал свою жизнь. Один комплект снимков находится у моего адвоката, еще один… кое узкого. Обезопасил себя со всех сторон. А теперь, до свидания, дорогая! У нас были прекрасные мгновения, не правда ли?
…Я получил желанный подарок. Маленький, аккуратный пакет, прямо из банка ее мачехи. Очень чувствительная женщина, она посчитала, что положение ее мужа оправдает эту маленькую жертву.
