муха не успела отложить яйца.
— И все-таки я не понимаю, почему ты ее не заметил, — повторил Клуц, когда все уже окончательно успокоились. — Она же пахнет!
— Да ведь у меня, да и у Иеро тоже, нет такого обоняния, как у вас троих, — улыбнулся брат Лэльдо. — А увидеть такое глазами затруднительно.
— Это верно, конечно, — согласилась с эливенером Лэса. — Но почему ты не использовал свои новые способности? Забыл о них, что ли?
Брат Лэльдо удивленно уставился на кошку, не совсем понимая, о чем она говорит. И вдруг понял. И тихо охнул.
— Так, — насмешливо сказал Иеро. — Кажется, у нас созрела новая история, о которой пока что никто не знает. Ну-ка, рассказывай! — потребовал он, обращаясь к эливенеру. — И ничего не скрывай. Хватит тут всяких тайн. Надоело. Да и опасно к тому же, нам еще долго вместе шагать, не стоит друг от друга таиться.
— Да я и не таюсь… — смущенно пробормотал брат Лэльо. — Просто как-то все это… неожиданно, что ли… Я сам еще не все осмыслил…
— Ничего, мы тебе поможем, — нахально заявила Лэса. — Выкладывай! Я же чувствую, в тебе появилось что-то совершенно новое, чего раньше не было!
— Наверное, ты права…
И он выложил все друзьям, как на духу. Его отцом был пришелец. В нем таится какая-то особая сила, в которой он сам до сих пор ничего не понимает, знает только, что она проснулась в момент прохода сквозь Стену. И, кстати, именно его соприкосновение со Стеной и разрушило эту преграду, она не выдержала инопланетной энергии. К тому же в разрушение Стены внесли свой вклад и остальные американцы, имевшие при себе предметы инопланетного происхождения — экраны ментальной защиты и серые плащи. Собственно, Стена и поставлена была когда-то для того, чтобы разбудить силу, скрытую в молодом эливенере, и вовсе не Ловцы, спящие под горками, строили ее. Они лишь поддерживали ее стабильность. Кто и когда на самом деле установил эту Стену — Лэльдо не знает, но ему открылось, что тот великий маг предвидел: когда-нибудь в этих краях появится человек со смешанной кровью, и другого способа пробудить его просто не существует. А те, кто послал его в дальний поход, в Гималаи, тоже знали об этой Стене, и знали, что брату Лэльдо не миновать ее. Но эливенеру пока что неясно, в чем состоят его новые возможности и как ими управлять. Наверное, ему нужно какое-то время, чтобы научиться…
Вот и все.
— Да уж, и всего-то! — Иеро фыркнул не хуже Клуца. — Ну что ж, будем надеяться, что ты достаточно быстро освоишь свою новую мощь, и что нам она пригодится. Горм, как ты себя чувствуешь? Мы можем идти дальше?
Медведь встал, потоптался на месте, пробежался туда-сюда и заявил:
— Я в отличной форме!
— Ну, тогда незачем время терять, — передала иир'ова. — Даже до ближайших гор нам еще топать и топать, раньше завтрашнего вечера нам до них не добраться. А сколько еще идти? Я и представить не могу!
— Нам нужно пройти примерно четыре тысячи километров, — ответил брат Лэльдо. — Это если по прямой.
— Всего-то? — ухмыльнулся Горм. — Ну, если мы в день будем одолевать километров по триста, за пару недель доберемся. Клуц, сможешь бежать с такой скоростью?
— Конечно, — уверенно ответил лорс. — Лишь бы вы с Лэсой не отстали.
Лэса и Горм расхохотались. Горм как бегун был равен Клуцу, а иир'ова могла обогнать их обоих, как стоячих. Но, конечно, никто и не предполагал, что им удастся добежать до Гималаев вот так просто, как по гладкой прямой дороге. И тем не менее расстояние казалось не таким уж безмерным…
Они отправились в путь, развлекаясь по дороге тем, что приставали к брату Лэльдо с вопросами о его новой силе. Но молодой эливенер и сам ничего о ней пока что не знал. Он пока что лишь обнаружил, что может использовать совершенно новые ментальные диапазоны, недоступные землянам. Наверное, полагал эливенер, его новая сила хотя и проснулась, но еще не проявилась… то есть нужно время, чтобы сознание освоилось с ней и научилось ее использовать.
— Ты бы поспешил, — посоветовал ему Иеро. — Кто знает, с чем нам придется столкнуться хоть прямо сейчас.
— Но я не знаю, как выявить собственные возможности! — огорченно сказал брат Лэльдо. — Должна быть какая-то методика, просто я ее не знаю.
— Наверняка это что-то совсем простое, — высказался Клуц. — Какая-нибудь медитация на знакомом предмете, например, или что-нибудь в этом роде.
— Почему ты так думаешь? — спросил Горм.
— Ну, мне кажется, что если эта сила — врожденная, то она должна быть для Лэльдо… ну, как бы естественной его частью, как ноги или рога. А значит, и управлять ею должно быть для него легко и просто. Ты бы пробовал все подряд, Лэльдо, без разбору!
Эливенер улыбнулся и покачал головой. Клуц был совершенно прав, у брата Лэльдо давно уже возникло ощущение, что добраться до скрытой в нем силы очень легко, — только нужно найти правильный ход, который, в свою очередь, тоже до смешного прост и очевиден… но почему-то эливенеру никак не удавалось его отыскать.
Американцам понравилась высказанная лорсом идея, и они наперебой начали предлагать брату Лэльдо варианты, выдумывая иной раз нечто и вовсе уж несусветное:
— Попробуй поразмышлять о чем-нибудь съестном! Или о напитках. Подумай о сапогах. О кинжале. Представь себе трясогузку. Вообрази речку, болото, лес, пустыню, поле, грядку с капустой, или лучше с укропом, или просто корзинку грибов… Попробуй медитацию на сковородке, котелке, чайнике… можно даже на кипящем. А если ты вспомнишь своих наставников? Или какого-нибудь монстра, или рыбу?
Брат Лэльдо послушно воображал все предлагаемое, но ничего не получалось. Все, что оставалось при нем, — это новые ментальные диапазоны. Ни прибавить, ни убавить.
Наконец Иеро, в голове которого все это время бродили какие-то смутные образы, сказал:
— А если ты просто представишь небо? Чистое, или, наоборот, с грозовыми тучами? Молнию…
Вдруг эливенер судорожно вздохнул — и все замолчали. А он, глядя расширившимися глазами в спину Иеро, сидевшего впереди него в седле, безмолвно шевелил губами, словно разговаривая с кем-то невидимым. Так прошло немало времени, отряд успел одолеть уже не меньше десяти километров… и вот молодой эливенер заговорил:
— Да, это небо. Чистое голубое небо — и я могу, глядя в него, слышать тех, кто находится за тысячи километров от меня. Грозовое небо, в котором плещутся молнии, — и я могу…
Он снова замолчал, но на этот раз иир'ова не выдержала:
— Ну, что ты можешь тогда?
— Кажется, я могу создавать защиту… сам, без стеклянных пластинок, которые мы потеряли, — осторожно ответил брат Лэльдо. — И… и метать во врагов настоящие молнии, а не те игрушки, которым мы научились у мартышки Коти…
— Ух ты! — обрадовался Горм. — Это здорово! Значит, у нас появилось дополнительное оружие. Бластер, молнии, защитное поле — да нас теперь никто не остановит!
— А твои наставники-эливенеры почему не научили тебя этому дома? — спросила Лэса. — Ведь эта сила, насколько я понимаю, досталось тебе в наследство именно от них, а уж никак не от земной женщины, родившей тебя?
— Вот то-то и оно, что и от них мне этого не доставалось, — немного растерянно сказал брат Лэльдо. — Ничего подобного они не умеют. Я это точно знаю.
— Может быть, они просто скрывали от тебя кое-что? — предположил Иеро.
— Нет, — покачал головой молодой эливенер. — Я уже проверил.
— Как это ты проверил? — не понял священник.
Брат Лэльдо усмехнулся и покачал головой, словно сам себе не веря.
— Да так, проверил… я прямо сейчас, когда понял, что я это могу, заглянул в умы своих наставников.
