Робин отмахнулась от необъяснимого чувства разочарования. Поскольку они уже обсудили детали предстоящей поездки, было бы во всех смыслах лучше, чтобы он ушел. Ей еще нужно сделать несколько звонков – и один из них без посторонних.
Одетый в те же джинсы и белый свитер, с тенью, вновь появившейся на подбородке. Пол выглядел почти так же, как утром. Но ведь он, должно быть, очень устал, проведя целую ночь без сна?
– Действительно необходимо, чтобы я поехала с тобой за Уэнди? – спросила она, помедлив на пороге. – Ты ведь можешь просто показать свидетельство о браке, и тамошние власти вряд ли станут чинить препятствия. И потом, я думаю, это вообще не их забота, если Уэнди по-прежнему зарегистрирована как американская гражданка. Твой зять не менял гражданства?
– Кажется, нет, – ответил Пол. – Хотя они вряд ли выбросили бы Уэнди на улицу, если бы у нее не осталось ни одного родственника. Да, – добавил он, когда Робин открыла рот, чтобы повторить свой первый вопрос, – тебе необходимо поехать со мной – ради самой Уэнди. Только представь себе: каково будет девятилетней девочке, недавно потерявшей единственного родителя, когда появится абсолютно незнакомый человек, чтобы увезти ее на другой конец света!
– Но меня она тоже не знает, – возразила Робин.
– Хотя я и не люблю констатировать очевидное, но ты женщина, – сухо ответил Пол. – Это даст тебе некоторые преимущества, когда от нас потребуется внушить девочке доверие. Как бы то ни было, билеты на самолет уже заказаны.
– Самонадеян, как всегда! Тебе конечно же даже не пришло в голову, что я могу сказать «нет».
– Какими бы недостатками ты ни обладала, бессердечие не из их числа, спокойно сказал он.
– Если уж говорить о недостатках, – на время отвлекшись, подхватила Робин, – я могла бы провести целую ночь, перечисляя твои!
Внезапная ответная улыбка обезоружила ее.
– Нисколько не сомневаюсь. Ты никогда не умела говорить кратко. Но может, сначала приготовишь кофе? Мне просто необходимо взбодриться.
Робин проглотила очередное обвинение, поняв тщетность попыток задеть его за живое, когда он твердо решил не позволять ей этого.
– Если хочешь, могу дать тебе чего-нибудь поесть, – неосмотрительно предложила она, даже не зная, есть ли у нее что-то в холодильнике.
Пол покачал головой.
– Кофе будет вполне достаточно… если я его все-таки получу.
– Тебе никто не говорил, – парировала она, – что сарказм есть низшая форма остроумия?
– Ты только что, – сказал он в ее удаляющуюся спину.
Можно было не сомневаться, что последнее слово непременно останется за ним, кипятилась Робин. Хотя что в этом нового?
Она сварила молотый кофе, вместо того чтобы обойтись растворимым, как делала, когда бывала одна. Вернувшись в гостиную, Робин обнаружила, что Пол устроился в одном из глубоких кресел, и, еще не успев поставить поднос на стол, поняла, что он спит.
Даже в состоянии покоя его черты не теряли твердости: кожа туго обтягивала скулы, рот был закрыт и не перекошен. Дыхание – спокойным, слышным, но не чрезмерно громким. Робин иной раз приходилось выслушивать жалобы женщин на то, что партнеры будят их храпом. Пол же никогда не храпел, в каком бы положении ни спал.
Разглядывая его сейчас, она испытывала то же трепетное волнение, что и всегда. И физическая притягательность объясняла его лишь отчасти. Если бы Пол выглядел иначе, он все равно продолжал бы излучать ту же силу, бывшую сущностью его натуры.
Пол пошевелился, пробормотав нечто достаточно короткое, чтобы быть именем. Конечно же не мое, подумала Робин, наглухо захлопывая сердце.
Вытянув ногу, она не слишком вежливо пнула его в ступню.
– Кофе подан!
Серые глаза с неохотой открылись.
– Сделаешь так еще раз, – прорычал он, – и я за себя не ручаюсь!
– Мне это не потребуется, – холодно сказала Робин. – Ты уже проснулся. Я подумала, что ты захочешь выпить кофе прежде, чем он остынет. Кроме того, мы что-то собирались обсудить… хотя я теряюсь в догадках, что бы сие могло быть. Ведь это ты у нас занимаешься перспективным планированием.
– Что ты там говорила насчет сарказма? – спросил Пол, наклоняясь вперед, чтобы взять чашку. Он одним глотком выпил половину ее содержимого и одобрительно кивнул. – Кофе ты по-прежнему умеешь готовить!
Одно из немногих кухонных дел, которые ей удавались, – так следовало его понимать. Робин пропустила двусмысленное замечание мимо ушей. Теперь, когда все уже сказано и сделано, это всего лишь правда. Ее предложение нанять экономку, прозвучавшее в первый месяц совместной жизни, было категорически отвергнуто. «Имея домработницу, приходящую ежедневно и содержащую в порядке кухонную утварь, и мужа, готового принять участие в стряпне, если понадобится, зачем нанимать еще и экономку?» – спросил он. Оставалась мелочь – научиться готовить.
Что ж, она не умела тогда, не умеет и сейчас Даже всеядный Шон при малейшей возможности предпочитал обедать в ресторане. Впрочем, вынуждена была признать Робин, Пол никогда больше не нападал на нее за отсутствие кулинарных талантов. Они, как правило, тоже обедали вне дома.
Ну и что? – оправдывалась она. В жизни много такого, ради чего стоит жить и помимо приготовления пищи!
