– Я надену, – предложила Кимберли. Сказано это было с большой неохотой, да и сама ее мысль была мне не по душе, поскольку, откровенно говоря, мне вообще не хотелось, чтобы их кто-нибудь надевал – особенно женщины.
– Хорошо, – промолвил я. – Уговорили.
Взяв шорты из рук Билли, я наклонился и уже занес ногу, чтобы продеть ее в штанину.
– Нет, – остановила меня Билли. – Сначала сними плавки. Иначе спечешься. Тем более взгляни, во что они у тебя превратились.
Это было преувеличением. Я их почти полностью отмыл. А если где и осталась кровь, так лишь самая малость.
Я оглянулся вокруг в поисках места, где можно было бы переодеться.
– Можешь сделать это прямо здесь, – сказала Кимберли без всяких эмоций.
Я покачал головой.
– Пойду-ка я лучше на скалы...
– Не глупи, – оборвала меня Билли. – Переодевайся здесь. Подсматривать мы не будем.
Конни презрительно хихикнула.
– Да кто захочет?
– Ладно, – вздохнул я.
Когда они повернулись ко мне спинами, я спустил плавки и выбрался из них. Чудно как-то. Голый среди бела дня на пляже в окружении трех женщин, до которых можно рукой дотянуться. И на них самих почти ничего не было – хотя все же больше, чем в этот миг на мне.
Неожиданно у меня возникла эрекция. Поэтому я быстро вскочил в шорты Эндрю и натянул их.
– Оделся? – поинтересовалась Билли.
– Почти.
Затолкав член в ширинку, я застегнул “змейку”. Шорты были огромные и просторные и сползали на бедра, но я подтянул их вверх и застегнул ремень.
– Управился? – спросила Билли.
– Н-да.
Она обернулась. А за ней и все остальные. Быстро нагнувшись, я подобрал плавки и, выпрямившись, вытянул их перед собой.
– Да ты что, Руперт! – зашипела Конни.
Я покачал головой, чувствуя, как лицо заливает румянец.
– А в чем дело? – испуганно произнес я. Тут я дал маху.
– Ты что, не можешь с ним справиться, дегенерат чертов?
– Конни! – прикрикнула на нее Билли.
– А ты посмотри на него!
– Совсем необязательно тыкать в него пальцем, – упрекнула Билли непослушную дочь.
– Перестаньте, а то он проткнет кого-нибудь, – улыбнулась Кимберли.
Кажется, я тогда застонал. Или нет, буркнул что-то вроде:
– О Господи!
А Билли тем временем просто тряслась от смеха. Даже Конни рассмеялась.
Объект их насмешек, однако, катастрофически уменьшался в размерах. Словно сосулька, сунутая в печку.
Так что я перестал прикрываться плавками.
– Что поделаешь, – пытался оправдаться я, – от этого никто не застрахован.
– Что-то уж больно часто это с тобой происходит? – огрызнулась Конни.
– Тут нечего стыдиться, – успокоила меня Билли. Она уже не смеялась, и вид у нее был серьезный. – Не переживай, милый.
Милый? Кимберли прибавила:
– Похоже, наш друг все равно вышел из строя.
– Неужели вам больше не о чем поговорить? – промямлил я, не зная, куда деваться от неловкости.
– Ты сам поднял эту тему, – заметила она и вновь подарила мне свою улыбку. Обворожительную. Невозможно было не рассмеяться.
– Хорошо, хорошо, – сказал я. – Может, займемся делом?
– Держи. – Билли бросила мне зажигалку Эндрю. – Ты теперь с карманами.
Я опустил ее в передний карман, и она провалилась почти до самого колена.
– А как насчет ножа? – спросил я Кимберли. Обычно я старался не задерживать на нем взгляда. Но теперь у меня появилось оправдание. Она носила его спереди в плавках. Довольно толстая пластиковая рукоятка оттягивала тонюсенький белый треугольник. В просвете виднелась голая кожа. Неожиданно все прикрыла ее правая ладонь. Кимберли похлопала по ножу.
– У него нет желания расставаться со мною. К тому же он торопится на свидание с Уэзли.
Подойдя к груде съестных припасов, мы отобрали себе кое-что на дорогу. Все добро осело в карманах шортов Эндрю. (Теперь моих.) Затем мы собрали свое оружие.
Я заявил, что понесу топор.
– Он ужасно тяжелый, – возразила Кимберли.
– Справлюсь.
– Тогда понесем по очереди.
– Ладно, – уступил я.
– Понесешь первым, если хочешь. Скажешь, когда устанешь.
– Ладно.
Топор пришлось нести обеими руками. Но мне хотелось взять с собой еще и какое-нибудь дополнительное оружие, так что я немного ослабил ремень и сунул за пояс, справа, томагавк.
Посмотрев, как я это делаю, Билли попробовала засунуть свой томагавк себе в плавки, но их пояс не выдержал такого веса.
– Ай! – Когда она схватила оружие, плавки уже успели сползти на сорок пять градусов.
– Ма! – воскликнула Конни. – Бога ради!
– А, успокойся, – вытащив томагавк, Билли зацепила пальцем пояс и выровняла плавки.
– Ты это нарочно сделала.
– Не будь идиоткой.
После этих слов Конни злобно сверкнула на меня глазами, будто я был в чем-то виноват.
Я лишь недоуменно пожал плечами и глупо заморгал.
– Я даже не смотрел, – пробормотал я. Но это было неправдой, и Конни это знала.
Не отказавшись от мысли как-нибудь поудобнее пристроить томагавк, Билли вытащила откуда-то кусок веревки, той, которую сняли с шеи Кита. Узел кто-то распутал, и теперь в ее распоряжении было около четырех-пяти футов. Под нашими любопытными взорами Билли связала концы скользящим узлом и продела в петлю томагавк. Затем перекинула веревку через голову и просунула в нее правую руку. После небольшой регулировки положения веревка стала похожа на нагрудный патронташ. Томагавк повис на бедре.
– И мне надо так сделать, – одобрительно кивнула Кимберли.
В конце концов, примеру Билли последовала не только Кимберли, но и Конни. В ход пошли куски, отрезанные от основного мотка, который хранился с другими нашими запасами.
На это ушло несколько минут. Задержка, впрочем, была вполне оправданной, поскольку у всех были еще и копья, и, если бы они так удачно не пристроили свои томагавки, оружием пришлось бы занять обе руки.
От фляг с водой мы отказались. Во-первых, хотелось идти налегке. Во-вторых, уходили мы ненадолго. И, в-третьих, решено было далеко не удаляться от ручья.
Наконец мы были готовы.
Первой пошла Кимберли. Я шел вторым, за мной Конни, и замыкала шествие Билли.
В джунгли мы вошли той же дорогой, которой ускользнули в ту ночь Уэзли и Тельма.
Охота
Вначале мы пытались идти по кровавому следу, оставленному Уэзли. Кимберли медленно
