слышал, как Плимпертон шептал в микрофон:
– Келсо и информатор выходят на объект. Всем быть в состоянии оперативной готовности!
Тут без предварительного предупреждения Д.К. выдал максимум децибел. Долгим, непрерывным криком он поведал миру, что находится в руках злоумышленников. Крик этот был полон душевной боли, но в результате вызвал лишь обычнейшую, примитивную злость по поводу столь недостойного поведения.
Как маленькие легкие смогли произвести на свет столь мощные звуки, Зик так и не уразумел.
– А ну заткнись, бабуин-переросток! – прорычал Зик.
Время от времени Зик замирал и прислушивался, а потом вглядывался поверх сухих стволов апельсиновых деревьев во мрак небес, где медленно плыли облака. По мере продвижения почва становилась все грубее. Колючки проникали сквозь одежду и царапали тело в кровь. Нос распух от пыли. Он почувствовал, что вот-вот чихнет. И прижал палец к основанию носа.
Узенький лучик света, прорезавший заросли травы, застал его врасплох. Он дернулся и замер, не рискуя приподнять голову и посмотреть в чем дело. Решил, что свет идет со стороны фабрики. Голосов не было слышно, но Зик понял, что у входа стоит человек. Это должно быть Арти Ричфилд, и он вглядывается в темноту, пытаясь разглядеть, где дерутся коты.
И тут Зик чихнул.
Арти прищурился, чтобы разглядеть, где спрятался человек.
– Слышал? – спросил он Меморандума, который вышел следом.
– Чего?
– Кто-то там чихнул.
– Это небось собака.
– По звуку – двуногая. – Арти вынул оружие из бедренной кобуры. – Если стрельнуть в траву…
Он заколебался.
– Нет, в собаку я стрелять не буду. – И с сожалением убрал револьвер в кобуру. – Знаешь, что я делал дома с кошками? – Глаза его заблестели от удовольствия. – Добывал в городе трех-четырех и тренировал на них собак. Мы делали вид, что это рыси. Любо-дорого глядеть, что с ними выделывали мои собачки! Хоронить было нечего.
Когда тяжелая древняя дверь со скрипом захлопнулась, Зик снова пополз вперед. Однако медленнее. Не исключено, что ведется наблюдение и оттуда следят, не шевельнутся ли заросли и не сломается ли вдруг слишком длинный стебель.
Странно, но Д.К. тоже замолчал. Он, наверное, решил дать себе отдых. Но что-то в его поведении телепатически передалось Зику как своеобразное предупреждение. Экстрасенсорная перцепция? Между ним и котом? Не сошел ли он с ума?
Позднее он понял, что скептицизм его был необоснованным. Не исключено, и на этом настаивала Пэтти, что между кошками и людьми действительно существуют взаимные экстрасенсорные контакты.
Внезапно он услышал страшный шум и удар, подобный грому. Поначалу он даже решил, что на коробку с котом напала одичавшая собака.
Он резко подтянулся вперед на одной руке, а второй стал шарить в поисках камешков. И увидел, что это действительно собака, причем всего лишь нахальный терьер. Его громкий лай, если внимательно в него вслушаться, означал только то, что ему удалось загнать в ловушку уже очутившегося в ловушке кота. Пущенный Зиком камешек сразу же попал в цель. Терьер завертелся от удивления. И пока он думал, бежать или не бежать, Зик опять попал в луч света и снова замер, распластавшись. Он лежал неподвижно, и терьер тут же воспользовался ситуацией, возможно, решив, что его лай и последующее поведение привели в ужас нападающую сторону. Обежав Зика, он подумал, что загнал в ловушку не только кота, но и метателя камешков. И немедленно вцепился Зику в ногу.
В это же самое время Д. К. проинформировал представителя собачьего племени о доставленном ему неудобстве: применив весьма крепкие выражения, он сообщил, что совершит убийство, если доберется до врага. В этот момент Зик, пытаясь отогнать собаку, отпустил на мгновение ручку коробки. Коробка тут же завалилась на бок. Собрав все силы своего могучего тела, рассердившийся Д.К. стал биться в стенки. И хотя у него было всего лишь несколько дюймов для маневра, он ухитрился серией таранных ударов открыть верх. Вырвавшись на свободу, Д.К. мгновенно оценил ситуацию. Благодаря наследственным качествам, тренировке и опыту он рванулся со сверхзвуковой скоростью, вскочил на спину собаки и погрузил остро отточенные когти в мягкую плоть. Устроился он прочно. Собака поднялась на лапы, шлепнулась на бок и решила отступить и пожить лишний денек. Она отбыла, то и дело подвывая под аккомпанемент боевых песен победителя, ускакавшего в ночь верхом на побежденном.
С места происшествия отступила не только собака. Зик, слыша свист пролетающих над головой камней, причем один или два почти поразили цель, сменил направление движения. Он продвинулся всего на несколько футов, когда погас свет, замер и прошептал в микрофон:
– Всем постам! Информатор едет верхом на белом терьере, предположительно в направлении бульвара – уточняю, Виктори-бульвара. Постарайтесь совершить перехват!
9
Когда Арти открыл дверь во второй раз, Меморандум почувствовал, что дрожит. Нервы. Надо взять себя в руки. Если от кошачьих битв у тебя поджилки трясутся, дело дрянь, даже если звуки кошачьей песни напоминают вопль человека, которому режут горло.
Кот, подумал Меморандум. Кот. «ИЩИТЕ ВЕЧЕРОМ В КОШАЧЬЕМ ОШЕЙНИКЕ». Он обыскал всю фабрику в поисках кошачьего ошейника. Ему не пришло в голову, что ошейник будет надет на живого кота. Неужели к нему шел кот и его перехватили?
– Слушай-ка, похоже, собачка-то в беде, – весело произнес Арти.
Он любил, когда кричат от боли. Ему от этих криков было только приятно.
– Ты куда это?
