– За кого она вышла? – спросил Коул, стараясь сдержать голос.
– За графа Рондольфо ди Бриндизи.
– Младшего?
– Старшего, милорд.
Коул вздрогнул. Он предчувствовал это. Она вышла за старого, толстого, грубого старика. Он знал графа Рондольфо. Его сердце зашлось, когда он представил, как старый распутник обнимает нежную Джованну. Но он ничего не мог поделать. Джованна вышла за него. Это смерть.
Коул обернулся и опять поймал странный взгляд старухи. Ее поведение вместе с его бессилием вернуть Джованну взорвало его.
– Что ты так смотришь на меня, старуха?!
– Простите, милорд! – Она заикалась, теребя свои юбки. – Я не хотела...
– Что со мной? Что за зрелище перед тобой?
– Ваше лицо, милорд.
– Что с моим лицом?
– Оно... – Старуха не могла подобрать слов и смущенно смотрела на него, – оно такое...
– Ну что?.. Говори яснее, женщина!
– Ужасно! – выговорила старуха и метнулась к двери.
Словно пораженный громом, Коул смотрел, как она убегает. Старуха считает его ужасным? Но он всегда был достаточно привлекательным и никогда особенно не интересовался своей внешностью. Он ни разу не видел своего лица с тех пор, как был ранен. Джованна следила за ним и ни разу не разрешила побриться. Что же могла увидеть на его лице старуха?
Пальцы сказали Коулу все. Его кожа была в грубых ранах и оспинах, особенно под левым глазом. Одна бровь и волосы на левой части головы отсутствовали. Коул осмотрелся, внезапно ощутив острое желание увидеть свое лицо.
Зеркала не было, но отчаяние Коула подсказало ему решение. Он схватил кувшин с вином, вынул из него деревянную пробку и налил красную жидкость в тазик на столе. Коул чувствовал дурноту, пока с нетерпением ждал, чтобы круги на вине успокоились. Затем он взглянул в тазик и все понял... Он был уродом.
Глава 14
– Доброе утро, Джесс.
Джессика подпрыгнула, испуганная голосом отца. Было всего десять часов утра, а Роберт уже встал, умылся, оделся и держал стопку газет в руках. Она не могла поверить своим глазам: отец был на кухне, где она оставила для него газеты.
– Папа!
– Я напутал тебя?
– Немного. Я не ожидала, что ты поднимешься так рано.
– Ты помнишь об идее, про которую я говорил вчера?
– Да. – Она отпила кофе, стараясь подавить надежду.
– Я начинаю первый акт сейчас же.
– Неужели, папа? – Джессика улыбнулась. – Это великолепно.
Роберт неясно улыбнулся в ответ и оглянулся, как будто что-то потерял. Вероятно, свою порцию кровавой Мери. Джессика затаила дыхание.
– Хочешь кофе, папа? Глаз Роберта дернулся:
– Да.
Она налила ему, проглотив слова одобрения, которые рвались с языка. Если он решил начать писать и бросить пить, это было пределом для него. Дочь давно усвоила, что одобрение тотчас отобьет у отца охоту выполнять обещанное. Она подала ему чашку дымящегося кофе.
– Спасибо. – Роберт взялся своими костлявыми пальцами за ручку кружки. – Я собираюсь запереть себя в кабинете. Не хочу мешать твоей работе. Хорошо, Джессика?
– Да. – Она старалась не выдать голосом своего волнения. – Иди, папа. Я собиралась по делам к Каванетти. Необходимо поговорить об аренде. Хочу посмотреть, на что может согласиться Изабелла.
– Хорошо, увидимся позже.
Она улыбнулась, глядя, как он выходит из кухни. Она не позволяла себе надеяться, что отец начнет новую жизнь. Слишком часто его добрые намерения рушились в течение часа. Ей не хотелось нового разочарования.
В одиннадцать Джессика взяла палку с документами и направилась в особняк. Она увидела незнакомый черный «седан» около дома и удивилась, кто бы это мог приехать к Каванетти. Мария встретила ее в дверях и провела во вновь оклеенную гостиную.
Френк встал, когда Джессика вошла. На нем были вельветовые брюки и серый шерстяной свитер. Он был похож на плохую копию своего старшего брата и не произвел на Джессику впечатления.
Изабелла сидела около кофейного столика, в обрамлении окна, находившимся позади нее. В своем
