командованием Бюшена будет готова к действиям не раньше вечера. Поэтому он порекомендовал отложить контратаку до полной готовности группы. Метц настаивал на том, что обстановка требует немедленных действий, и без дальнейшего обсуждения было принято решение атаковать из Никоново и Большого Кропотово на восток, не дожидаясь прибытия боевой группы Бюшена (17).
Приняв это решение, генерал фон Арним, командующий 39-м танковым корпусом, изменил приказы, чтобы обеспечить согласованность действий сил к северу и к югу от предмостного плацдарма, который приобрел особое значение, поскольку уже возникла угроза прорыва русских к шоссе Ржев-Сычевка и рассечения немецких войск. Генерал-майору Фелькеру, командующему 78-й пехотной дивизией, штаб которой находился в Сидорове, фон Арним поручил командование всеми силами 5-й танковой дивизии у южной границы плацдарма, а на генерала Шеллера из 9-й танковой дивизии возложил ответственность за северный сектор. Генералу Шеллеру предстояло держать под контролем свою дивизию (когда она прибудет) и подразделения 5-й танковой и 78-й дивизий, ведущих борьбу к востоку от дороги Ржев-Сычевка и у северной границы плацдарма. Шеллеру было приказано удерживать оборону на северной границе предмостного плацдарма и атаковать в восточном направлении совместно с боевой группой 9-й танковой дивизии, когда она выйдет на исходные рубежи. А тем временем генералу Фелькеру предстояло стабилизировать южную границу от Подосиновки до Хлепень (18). Решение оказалось более чем своевременным, поскольку уже в середине дня русские бронетанковые соединения нанесли сокрушительный удар на стыке двух немецких групп.
Ни полковник П.М. Арман и командиры подчиненных ему бригад, ни экипажи танков и мотострелки русского 6-го танкового корпуса в ночь с 25 на 26 ноября не спали. Выполнение приказов Кирюхина уже вымотало их, а врага они еще и в глаза не видели. Всю ночь и утро длинные колонны танков и грузовиков мучительно медленно продвигались в темноте по бесконечным заснеженным дорогам речной долины, форсировали замерзшую Вазузу, взбирались на противоположный берег, к указанным районам сбора. Колонны постоянно находились под изматывающим огнем противника, уничтожающего без разбору и усталые войска на марше, и закоченевших солдат комендантской службы, выстроившихся у обочины и указывающих путь к местам заправки. К тому времени, как над дорогой забрезжил серый утренний свет, канонада усилилась далеко впереди, с ней смешались треск противотанковых пушек и стаккато автоматной стрельбы. Стало ясно, что атака уже началась. Где-то на передовой находилась пехота 247-й стрелковой дивизии, вместе с которой продвигающимся солдатам предстояло наступать, но где именно — искать было некогда.
Незадолго до 13:00 бронетанковые колонны доползли до передовых районов сбора и устало и терпеливо ждали еще час, когда подтянутся танки, попавшие в заторы на переправах через реку (19). Все танки так и не успели достигнуть района сбора вовремя, но откладывать наступление и дальше Арман уже не мог. В 13:30 он в последний раз посовещался с командирами подчиненных ему бригад, узнал, что все готово, и дал команду выступать в 14:00. По его сигналу армейская артиллерия в последний раз дала мощный заградительный огонь по его участку фронта, и четыре бригады наконец выдвинулись вперед, к боевому порядку 247-й стрелковой дивизии, которая уже сражалась за несколько деревень, превращенных немцами в опорные пункты. Отличить своих от врагов и определить, какая из деревень кем захвачена, было нелегко, но для полковника Армана это не имело значения. Ему приказали любой ценой выйти к дороге Ржев-Сычевка, и он вместе с командирами бригад твердо решил выполнить приказ. Наступая сразу тремя бригадами, танковые колонны Армана шли попарно — в одном месте преодолевая сопротивление немцев, в другом обходя их опорные пункты. Фланги колонн несли потери от противотанкового огня, отряды немецких пехотинцев оказывали сопротивление, отступали или закреплялись в деревушках по обе стороны пути следования бригад. Путаница достигла апогея, колонны ориентировались лишь по смутным очертаниям фронтовой полосы; некоторые из них поддерживала советская пехота, другие действовали самостоятельно.
На правом фланге корпуса 22-я танковая бригада полковника Н.Г. Веденичева атаковала укрепленные деревни Большое Кропотово и Малое Кропотово — кирпичные дома, которые немцы превратили в неприступные крепости. Завязался ожесточенный и кровопролитный бой, танковые бригады пытались выбить упорно обороняющихся немцев из деревень. Танкистам удалось войти в них, но немецкие солдаты повсюду цеплялись за отдельные позиции, а штаб немецкой 5-й танковой дивизии временно переместился на несколько километров к западу. Измученный атакой и потерявший почти половину из своих шестидесяти танков, к вечеру полковник Веденичев расположился лагерем чуть западнее Малого Кропотово, оставив несколько батальонов пехоты из 247-й пехотной дивизии защищать Большое Кропотово. Ближе к ночи 2-й батальон танковой бригады под командованием капитана М.С. Пинского вырвался вперед, чтобы захватить сектор шоссе Ржев-Сычевка близ Березовки и подступить к ключевой деревне Ложки южнее стратегически важного моста через Осугу. Пинский добился успеха, но к ночи немецкие контратаки выбили усталую пехоту 247-й стрелковой дивизии из Большого Кропотово (20). Воплощение упрямого сопротивления немцев, генерал Метц, перевел штаб своей дивизии обратно в деревню. Так Метц показал образец действий, препятствовавших советскому наступлению на всем протяжении этой операции. Как бы далеко ни продвигалась советская бронетехника, докучливые немецкие части продолжали занимать ключевые опорные пункты у нее в тылу.
Пока 22-я танковая бригада сражалась за две деревни и прорывалась к дороге на Сычевку, солдаты полковника И.Т. Есипенко из 6-й мотострелковой бригады двигались вперед на нескольких танках, на машинах соседних танковых бригад и пешком, отклонившись на север от пути 22-й бригады, обходя сбоку немцев, защищающих Кобылино, и угрожая с тыла защитникам Гредякино. В жестокой схватке южнее Гредякино полковник Есипенко был убит, его заменил комиссар Е.Ф. Рыбалко (21).
На левом фланге 22-й танковой бригады 200-я бригада полковника В.П. Винокурова и 100-я танковая бригада полковника И.М. Иванова устремились на запад через Бобровку, Никоново, Арестово и Подосиновку, и в конце дня заняли позиции в нескольких километрах восточное шоссе Ржев-Сычевка. Но, торопясь прорваться к дороге, они не смогли полностью выбить противника из деревень, через которые прошли. В итоге к ночи обошедшие их и контратаковавшие немецкие подразделения отбили Никоново, Арестово и Подосиновку у последовавшей за танками советской пехоты. 6-й танковый корпус выполнил основную задачу этого дня. Его бригады вышли или почти вышли к магистрали, но эта победа далась им ужасной ценой. За несколько часов яростной схватки корпус потерял половину своих ста семидесяти танков и почти половину личного состава. Мало того, запасы боеприпасов и топлива иссякали, а их пополнение оставалось под вопросом, пока немцы не будут выбиты из деревень по обе стороны от путей снабжения корпуса. Но эти соображения для Армана оставались второстепенными. Ему приказали перерезать дорогу Ржев-Сычевка, и завтра он намеревался сделать это.
Как только танковый корпус Армана перешел к действиям, в лоб и с флангов наступающим советским танкам ударила первая крупномасштабная контратака противника. В 17:30, когда на поле боя уже стемнело и русские танки гнали остатки немецкого 14-го гренадерского полка и поддерживающих танковых частей на юго-запад от Арестово, к шоссе Ржев-Сычевка, боевая группа 9-й немецкой танковой дивизии под командованием полковника Хохбаума, подготовившаяся к бою раньше, чем ожидалось, бросилась в атаку на советскую пехоту, стоящую в обороне Большого Кропотово. Контратакой Хохбаума пехотинцы 147-й стрелковой дивизии были отброшены в открытое поле к востоку от деревни. Закрепившись в ней, боевая группа Хохбаума приготовилась к ночлегу и стала ждать вестей от немецких частей из южного сектора, где продолжали вспыхивать отдельные очаги сражений (22).
Южнее генерал Фелькер из 78-й пехотной дивизии изо всех сил пытался восстановить порядок в своем секторе фронта. Его левый фланг, охватывающий Арестово и Подосиновку, был рассеян; последняя надежда спасти мелкие немецкие подразделения, окруженные глубоко в тылу русских, улетучилась, как только русские бронетанковые войска продвинулись на запад, в сторону шоссе Ржев-Сычевка. Оставалось надеяться лишь на то, что 9-я танковая дивизия сумеет заполнить эту зияющую брешь. К середине дня батальон Фелькера и другие подразделения 13-го и 14-го танковых гренадерских полков восстановили почти сплошную линию обороны между Жеребцово и Хлепень, чтобы противостоять вновь введенной в бой русской пехоте (8-му гвардейскому стрелковому корпусу). Тем временем еще одна боевая группа 9-й танковой дивизии под командованием полковника Ремонта готовилась к наступлению на север вдоль дороги Ржев-Сычевка, навстречу продвигающимся русским бронетанковым частям.
Позднее тем же днем фон Арним из 39-го танкового корпуса ввел очередные изменения в
