Парень не захотел с ним разговаривать, отошел.
Заиграли вальс.
Пашка прошел через весь зал к Насте, слегка поклонился ей и громко сказал:
— Предлагаю на тур вальса!
Все подивились изысканности Пашки; на него стали смотреть с нескрываемым веселым интересом.
Настя спокойно поднялась, положила тяжелую руку на сухое Пашкино плечо; Пашка, не мигая, ласково смотрел на девушку.
Закружились.
Настя была несколько тяжела в движениях, ленива. Зато Пашка с ходу начал выделывать такого черта, что некоторые даже перестали танцевать — смотрели на него. Он то приотпускал от себя Настю, то рывком приближал к себе и кружился, кружился… Но окончательно он доконал публику, когда, отойдя несколько от Насти, но не выпуская ее руки из своей, пошел с приплясом.
Все так и ахнули. А Пашка смотрел куда-то выше «местного населения» с таким видом, точно хотел сказать: «Это еще не все. Будет когда-нибудь настроение — покажу кое-что. Умел когда-то».
Настя раскраснелась, ходила все так же медленно, плавно.
— Ну и трепач ты! — весело сказала она, глядя в глаза Пашке.
Пашка ухом не повел.
— Откуда ты такой?
— Из Москвы, — небрежно бросил Пашка.
— Все у вас там такие?
— Какие?
— Такие… воображалы.
— Ваша серость меня удивляет, — сказал Пашка, вонзая многозначительный ласковый взгляд в колодезную глубину темных загадочных глаз Насти.
Настя тихо засмеялась.
Пашка был серьезен.
— Вы мне нравитесь, — сказал он. — Я такой идеал давно искал.
— Быстрый ты. — Настя в упор посмотрела на Пашку.
— Я на полном серьезе!
— Ну и что?
— Я вас провожаю сегодня до хаты. Если у вас, конечно, нет какого-нибудь другого хахаля. Договорились?
Настя усмехнулась, качнула отрицательно головой. Пашка не обратил на это никакого внимания.
Вальс кончился.
Пашка проводил девушку до места, опять изящно поклонился и вышел покурить с парнями в фойе.
Парни косились на него. Пашка знал, что так бывает всегда.
— Тут поблизости забегаловки нигде нету? — спросил он, подходя к группе курящих.
Парни молчали, смотрели на Пашку насмешливо.
— Вы что, языки проглотили?
— Тебе не кажется, что ты здесь слишком бурную деятельность развил? — спросил тот самый парень, с которым Пашка говорил до танца.
— Нет, не кажется.
— А мне кажется.
— Крестись, если кажется.
Парень нехорошо прищурился.
— Выйдем на пару минут… потолкуем?
Пашка отрицательно качнул головой.
— Не могу.
— Почему?
— Накостыляете сейчас ни за что… Потом когда-нибудь потолкуем. Вообще-то чего вы на меня надулись? Я, кажется, никому еще на мозоль не наступал.
Парни не ожидали такого поворота. Им понравилась Пашкина прямота. Понемногу разговорились.
Пока разговаривали, заиграло танго, и Настю пригласил другой парень. Пашка с остервенением растоптал окурок. Тут ему рассказали, что у Насти есть жених, инженер из Москвы, и что, кажется, у них дело идет к свадьбе. Пашка внимательно следил за Настей и, казалось, не слушал, что ему говорят. Потом сдвинул фуражку на затылок, прищурился.
— Посмотрим, кто кого сфотографирует, — сказал он и поправил фуражку. — Где он?
— Кто?
— Инженеришка.
— Его нету сегодня.
— Я интеллигентов одной левой делаю.
Танго кончилось.
Пашка прошел к Насте.
— Вы мне не ответили на один вопрос.
— На какой вопрос?
— Я вас провожаю сегодня до хаты?
— Я одна дойду. Спасибо.
Пашка сел рядом с девушкой. Круглые кошачьи глаза его опять смотрели серьезно.
— Поговорим, как жельтмены.
— Боже мой, — вздохнула Настя, поднялась и пошла в другой конец зала.
Пашка смотрел ей вслед. Слышал, как вокруг него сочувственно посмеивались. Он не чувствовал позора. Только стало больно под ложечкой. Горячо и больно. Он тоже встал и пошел из клуба.
На следующий день к вечеру Пашка нарядился пуще прежнего: попросил у Прохорова вышитую рубаху, перепоясал ее синим шелковым пояском с кистями, надел свои диагоналевые синие галифе, бостоновый пиджак — и появился в здешней библиотеке. (Настя работала библиотекарем, о чем Пашка заблаговременно узнал.)
— Здравствуйте! — солидно сказал он, входя в просторную избу, служившую и библиотекой, и избой- читальней одновременно.
В библиотеке была только Настя, и у стола сидел молодой человек, смотрел «Огонек».
Настя поздоровалась с Пашкой и улыбнулась ему, как старому знакомому.
Пашка подошел к ее столу и начал спокойно рассматривать книги — на Настю ноль внимания. Он сообразил, что парень с «Огоньком» и есть тот самый инженер, жених Насти.
— Почитать что-нибудь? — спросила Настя, несколько удивленная тем, что Пашка не узнал ее.
— Да, надо, знаете…
— Что хотите? — Настя невольно перешла на «вы».
— «Капитал» Карла Маркса. Я там одну главу не дочитал.
Парень отложил «Огонек» и посмотрел на Пашку.
Настя хотела засмеяться, но, увидев строгие Пашкины глаза, сдержала смех.
— Как ваша фамилия?
— Холманский Павел Егорыч. Год рождения тысяча девятьсот тридцать пятый, водитель-механик второго класса.
Пока Настя записывала все это, Пашка незаметно искоса разглядывал ее. Потом оглянулся. Инженер наблюдал за ним. Встретились взглядами. Пашка растерялся и… подмигнул ему.
— Кроссвордами занимаемся?
Инженер не сразу нашелся что ответить.
— Да… А вы, я смотрю, глубже берете.
— Между прочим, Гена, он тоже из Москвы, — сказала Настя.
— Ну?! — Гена искренне обрадовался. — Вы давно оттуда? Расскажите хоть, что там нового.
Пашка излишне долго расписывался в карточке. Молчал.
