выходивших в их издательстве, а Лори — всего лишь младший редактор.
— Лори справится с работой гораздо лучше меня, — вкрадчиво продолжал Джейк, — а ты ведь знаешь, мне надо собирать материал для новой книги на Маркизских островах.
Моника позволила уговорить себя.
Но Лори не согласилась. Сначала. Не хотелось ехать на Саману, у нее не было ни малейшего желания возобновлять отношения с братьями Николсонами, хотя, как и Джейк, Лори не возражала против формальных родственных связей, возникших в результате брака родителей. Правда, она не виделась с Джейком после похорон его отца. А со старшим братом спокойно могла не встречаться до самой смерти!
Когда мать вышла замуж за известного профессора-археолога, Лори вообразила, что влюбилась в его старшего сына — Брета. Тогда при одном упоминании его имени еще совсем юная девушка отчаянно краснела, а по спине пробегали мурашки.
Теперь же Лори выросла, стала самостоятельным человеком, и реакция оказалась совершенно иной. Имя, приводившее раньше ее в трепет, отозвалось в душе лишь болезненной, щемящей нотой.
— Давай, Лори, решайся, — продолжал уговаривать Джейк.
Однако ее убедили вовсе не его уговоры. Просто Лори не хотела потерять любимую работу.
— Тебе ведь нравится работать у нас, не так ли? — хладнокровно спросила Моника, но в голосе ее слышался металл.
— Я поеду, — наконец согласилась Лори.
И вот она на острове. После девяти лет разлуки предстояло встретиться с Бретом. Интересно, что сказал ему Джейк? И как Брет на это отреагировал?
Правда, теперь они повзрослели и будет гораздо легче справляться с ситуацией. Эта мысль служила утешением и даже доставляла некоторое удовлетворение. Надо, чтобы Брет узнал — она уже не та глупая наивная девочка, как девять лет назад.
— Вас кто встречать? — спросил рулевой по имени Бак, выключая двигатель после того, как катер пришвартовался к пристани, мягко стукнувшись о старые покрышки, служащие амортизаторами между судном и стенкой причала. Кроме двух мужчин, громко стучавших костяшками домино в тени навеса, на пристани никого не было.
— Конечно, — ответила Лори. Как Брет мог не встретить ее, ведь Джейк наверняка предупредил о ее приезде. — Я уверена, что Джейк Николсон позвонил своему брату.
— Но мистер Николсон нет телефон, — удивился Бак.
— Но как же? Меня ведь должны встретить… — растерялась Лори.
— А… — покачал темной головой Бак, и губы его растянулись в широкой улыбке, — какой нехороший человек мистер Джейк. А где он есть?
— Сейчас уже, наверное, на Маркизских островах, — ответила Лори, перекладывая рюкзак из одной руки в другую.
Бак выбрался из катера, взял рюкзак из рук Лори и помог перебраться на пристань. Затем обратился к. одному из мужчин под навесом:
— Эй, Джим! Отведи мисси к мистеру Николсону.
— Нет проблема. Мы возить вас в дом, — глубокомысленно заявил Джим, нахлобучивая шляпу.
— Но ведь…
Дело совсем не в этом. Значит, она появится совершенно неожиданно для Брета. Лори вовсе не воображала, что старший из братьев Николсонов встретит ее сам. Такая любезность казалась совсем уж невозможной. Но девушка надеялась, что тот хотя бы знает о ее приезде!
Беспокойство Лори все увеличивалось. Когда она поддалась уговорам Джейка и не совсем корректному нажиму со стороны Моники, сомнения ее не мучили.
Но теперь мысли о нецелесообразности приезда роились в голове как пчелы.
Лори провела языком по пересохшим губам:
— Вам никто не сообщил о моем приезде?
— Нет, мисси, ни один живой душа. Мы ждать мистера Джейка, это так. Мистер Николсон крепко ругаться, где он пропал целая неделя. — Джим усмехнулся и покачал головой.
— Сейчас он есть на Маркизах, — сказал Бак, — это есть ужасно, сюрприз для мистер Николсон.
Бак совершенно прав, мрачно подумала Лори. Именно сюрприза не хватало.
Но выхода нет, разве отправиться домой. Но даже если бы Джейк не находился сейчас на другом конце света, даже если бы ее место в издательстве не зависело от того, привезет ли она к сроку готовую книгу, вернуться домой Лори сейчас не могла.
Она позволила разведенной подруге, приехавшей показать Нью-Йорк своим троим детям, пожить в ее квартире. А так как эта семья помимо Рождества отмечала еще и еврейский праздник Ханук, квартира будет занята довольно долго.
Лори на мгновенье закрыла глаза и подумала, что, видимо, все же лучше было поехать в Аризону к семье матери.
— Итак, вы хотеть ехать сейчас? — спросил Джим, направляясь к ярко разукрашенной машине, на которой красовалась надпись большими буквами — «ТАКСИ».
Хотелось ли ехать? Нет. Но что она могла сделать? Ничего. Лори подозревала, что ее ожидал неприятный разговор с Бретом.
— Поехали, — холодно кивнула она Джиму, пытаясь скрыть обуревавшие ее чувства.
В Нью-Йорке, когда решался вопрос о поездке, так же, как не хотелось встречаться с Бретом, Лори не испытывала особого желания вновь увидеть остров Саману. Но сейчас, когда Джим на своей нелепой машине вез ее по ухабистой дороге между домиков, постепенно поднимаясь на вершину холма, Лори восторженно оглядывалась по сторонам, вспоминая, как впервые приехала на остров. Когда Рональд, отец Брета и Джейка, впервые привез их с матерью сюда, девушке показалось, что она видит райские кущи. И теперь радость от постепенно открывающегося вида заглушила тревогу по поводу предстоящей встречи. Вскоре городок, в котором проживало большинство островитян, остался позади, машина въехала на узкую асфальтированную дорогу, проложенную через заросли густой тропической растительности. Затем дорога вывела их на другую сторону холма, и Лори увидела небольшой дом, окруженный садом. Позади дома виднелся океан, и до Лори донесся шум прибоя.
Наконец за поворотом показалась гравийная дорожка, ведущая к коттеджу «Каравелла», принадлежащему семье Николсонов.
— Мистер Брет будет очень удивится, — улыбаясь, сказал Джим, когда они подъехали к дому. — Не думаю, что сердится. Вы больше красивая, чем мистер Джейк.
Вряд ли он обрадуется, подумала Лори. Вспоминая последнюю встречу с Бретом Николсоном, девушка каждый раз внутренне содрогалась. И сейчас, глядя на дом голубого цвета, кажущийся кусочком льда среди жары, Лори пыталась собрать все свои силы. И как раз вовремя. При звуке подъезжающей машины в доме открылась дверь, и на широкой затененной веранде появился мужчина.
Последние девять лет Лори видела Брета только на фотографиях и по телевизору. Впрочем, он мало изменился.
Высокий, загорелый, с длинными, черными как смоль волосами, слегка небритый, Брет был недоволен, что Джим привез не того, кого он ожидал. Однако мужественное лицо не выглядело сердитым. Пока.
Лори глубоко вздохнула и растянула губы в улыбке, которая, как ей казалось, должна выглядеть холодной. Затем вышла из машины, подняла голову и страшно обрадовалась, что надела темные очки и Брет не мог увидеть, как даже через столько лет ее глаза загорелись при одном его виде.
— Брет, — произнесла девушка, радуясь, что голос не выдал ее чувств. — Давно не виделись.
Глаза мужчины широко раскрылись, но только на миг.
— Лоретта?
Лоретта. Никто так не называл ее. Даже мать, которая и дала дочери это имя!
Единственным утешением стало то, что Брет выглядел так, будто из него выпустили весь воздух. Мужчина ухватился рукой за перила, и было заметно, как побелели костяшки пальцев.
— Вижу, ты еще помнишь меня. Брет хмыкнул:
— Какого черта ты здесь делаешь?
