Мара вцепилась в покрывало.
– Нет, милорд, пожалуйста, не надо, я не хочу, чтобы вы видели меня такой. Я больна и плохо выгляжу.
Ради Бога, не смущайте меня еще больше. Уверяю вас, все будет в порядке. Наверное, я съела что- нибудь не то за ужином. Вероятно, торт был слишком жирен для моего желудка. Я послала служанку принести мне немного чаю. Она должна скоро вернуться.
Адриан помолчал. Мара молила всех богов, чтобы он поскорей ушел. Она не шевелилась и через некоторое время почувствовала, что он встал с постели. На нее нахлынуло несказанное облегчение.
– Хорошо, Арабелла, ваша взяла. Хотя мне это не слишком по душе, я все же совершенно не собираюсь вас беспокоить. Оставляю вас на вашу верную служанку. Выспитесь как следует. Надеюсь, утром вы будете в полном порядке.
– Благодарю вас, милорд, – ответила она из-под покрывала, боясь шевельнуться.
– Вы не хотите, чтобы я остался до прихода вашей служанки?
Да уйдет он когда-нибудь?
– Нет, в этом нет никакой необходимости. Я уверена, что она вот-вот вернется.
– Тогда спокойной ночи, Арабелла.
– Спокойной ночи, Адриан.
Даже услышав, что он закрыл за собой дверь, Мара долго не решалась пошевельнуться. Только когда она окончательно убедилась в том, что он не вернется, она откинула покрывало и, подбежав к туалетному столику, начала наносить краску на волосы.
Именно за этим занятием и застала ее вскоре Сайма.
Руки Мары были в черной жиже, которой она лихорадочно пыталась покрыть каждый локон рыжих волос.
– Что ты делаешь?
Мара обернулась к ней, на щеке у нее виднелось черное пятно.
– Ты что, разве не видишь? Стараюсь втереть этот навоз в волосы.
Сайма бросила плащ на кресло и укоризненно покачала головой.
– Зачем так злиться, девочка?! Я ведь только спросила. – Она подошла к ней и начала распределять краску по ее волосам. – Смой краску с рук, пока они тоже не окрасились в черный цвет. Стоило мне спешить возвращаться от Садбх, чтобы выслушивать от тебя такие слова!
– Извини, Сайма. Ты не имеешь никакого понятия о том, что мне пришлось сегодня пережить.
Сайма бросила взгляд на ее отражение в зеркале:
– Видела Оуэна, да?
Мара в изумлении взглянула на нее:
– Ты знаешь, что Оуэн был здесь?
Сайма поджала губы и утвердительно кивнула:
– Только сегодня узнала. Старая Садбх видела его во сне. Сказала, что твой брат вернется в Кулхевен, но он совсем не тот мальчик, которым был раньше. И что он доставит всем массу неприятностей.
– Он уже сделал это. Угрожал выдать меня, если я не достану для него у Сент-Обина секретные сведения.
– Какие сведения?
– Не знаю, но, без сомнения, это должны быть планы военных операций или что-нибудь в этом роде.
– Ты согласилась?
– А разве у меня был какой-нибудь выбор? Я не могла рисковать, потому что он исполнит свою угрозу и Сент-Обин узнает правду. Что я еще могла сделать?
Наложив краску на волосы Мары, Сайма заколола их на затылке и обмотала голову сухим полотенцем.
– Да, ты ничего не могла сделать. Необходимо приложить все усилия, чтобы удержать Оуэна от этого поступка. Садбх думает, что возродить Кулхевен можно, только продолжая выполнение плана. Иначе все окончится катастрофой. Для тебя в частности и для всего Кулхевена вообще.
Они были все ближе.
Она видела, как они, не меньше сотни человек, врывались во все двери Кулхевена с ружьями на изготовку, от дыма их факелов у нее, пытающейся ускользнуть, прежде чем ее заметят, першило в горле.
Но они, казалось, были за каждым углом, везде. Вот они, смеясь, перекидывали друг другу испуганную служанку, кричавшую в ужасе, когда ее хватали за грудь. Она же бежала изо всех сил, жадно хватая воздух, легкие жгло, будто огнем, и все же она слышала их за собой все ближе и ближе, и вот уже ощутила на себе руки, которые схватили ее, потянули куда-то вниз…
– Девочка, проснись же.
Почувствовав на себе чьи-то руки, Мара проснулась и открыла глаза. Над ней склонилось обеспокоенное лицо Саймы.
